— Ты была девственницей. — Осмотрев себя, Ройал увидел кровь. Ее кровь!
— Да, — спокойно ответила она, садясь. — Разве не все женщины так начинают?
Он нахмурился, наблюдая, как она идет к пруду, и последовал за ней. Взял Антонию за руку, Ройал подвел ее к их жесткой постели, сел сам и посадил девушку возле себя.
— Почему ты мне не сказала, что у тебя никогда еще не было мужчины?
— А это что-нибудь изменило бы?
Оглядев Антонию, полу прикрытую волосами, он чуть слышно проговорил:
— Нет, думаю, что нет.
Когда она провела пальцами по тонкой полоске волос, которая шла к его паху, Ройл пробормотал:
— Мне следовало быть более осторожным.
— Я ни на что не жалуюсь, дорогой.
— Тебе больно? — Он потянулся к ней, откинул волосы за плечи и открыл ее соблазнительные груди.
— Ничуть. — Коснувшись его плоти, Антония убедилась, что не только глаза Ройала с таким голодом смотрели на нее.
— Я видел, как ты целовала Оро, — признался он.
— Мы решили выяснить, нужен ли мне мужчина, любой мужчина. — Антония увидела, как дрогнули его веки и участилось дыхание, но смело продолжала: — Однако не вспыхнуло никакого огня. Оро был доступен, но это совсем не то, к чему я так стремилась.
— Так ты стремилась к тому, что произошло между нами?
— Да. Именно этого я так страстно желала. И вот теперь ты овладел мной.
— И хочу снова овладеть тобой. — Ройал опустил ее на спину и лег сверху.
— Какая удачная мысль! Ах, это так хорошо, великолепно! — вздохнула она, обнимая его.
— Да, это прекрасно, — пробормотал Ройал, целуя ее. — Гораздо лучше, чем я представлял себе.
Он начал медленно двигаться, и Антонию опять подхватил порыв страсти. Она уже не боролась с огнем и понимала, что не станет ни о чем сожалеть. Что-то подсказало ей, что это предопределено заранее и неизбежно.
Потом, удовлетворенные, они заснули. Антония уютно устроилась в объятиях Ройала, но пробудилась от внезапной и непонятной тревоги. Услышав приглушенные голоса и тихий стук копыт, она разбудила Ройала и схватила свою одежду. Взволнованный Ройал схватил ее за руку, и они, прихватив с собой одежду, укрылись за деревьями.
— Это люди Рауля. — Антония выхватила револьвер и не спускала глаз с пятерых мужчин, которые, спешившись, поили лошадей в пруду.
— Уверена?
— Да. Я узнала вон того, низенького, жирного, с большим шрамом на шее. Это отметина Хуана.
— Что они говорят? У меня плохо с испанским, знаю только несколько вежливых фраз.
— А эти люди не очень-то вежливы! Они хотят напасть на твои конюшни. Туда и едут.
— У меня там не слишком много лошадей.
— А им и не нужны лошади, дорогой. Они хотят нанести тебе ущерб. Возможно, убить кого-то из твоих людей. Или поджечь конюшни, или спалить что-нибудь еще. — Увидев, как нахмурился Ройал, она осторожно взвела курок. — Здесь мы их и накроем. Захватим врасплох. Мы не успеем никого предупредить на ранчо. Они уйдут, если поймут, что их заметили. Люди Рауля предпочитают нападать неожиданно.
Ройалу не хотелось идти на это, но Антония была права. Он забеспокоился, не грозит ли ей опасность, но тут же вспомнил, что большую часть жизни девушка подвергалась опасности и слишком часто попадала в подобные переделки. Она немного отодвинулась от него, чтобы создать видимость перекрестного огня. По сигналу Ройала они одновременно открыли огонь.
Два бандита упали сразу, остальные вскочили на лошадей и начали беспорядочно стрелять в сторону деревьев. Антония выругалась, когда пуля задела ее руку. Потом упал третий бандит, а еще два ускакали. Убедившись, что опасность миновала, Антония и Ройал подошли к трем телам, лежавшим на земле.
Обшаривая убитых, девушка не выказывала никакого волнения. Она держалась хладнокровно, как и Ройал. Но он встревожился, увидев кровь на руке Антонии, и, чтобы осмотреть рану, разорвал ее рукав.
— Только слегка задело, — равнодушно сказала она. — При них нет никаких бумаг. А я надеялась узнать имена. — Антония поморщилась, когда Ройал стал перевязывать рану. — Мы до сих пор так и не знаем, кто платит Раулю за такие вещи.
— Но мы остановили их. Это главное. Может, нам повезет и Рауль бросит все это. Пойдем лучше домой.
— Ты сердишься на меня? — спросила она, уловив какие-то странные нотки в его голосе.
— Нет. — Ройал вздохнул. — Я не сержусь на тебя. Мне неловко, что это ты первая услышала их. И неприятно, что кто-то хочет уничтожить меня. Удивительно, что рядом со мной женщина, которая умеет драться, как мужчина. Ты очень отличаешься от других, Антония.
— А ты предпочел бы, чтобы я захныкала или упала в обморок? Я не прожила бы долго, если бы была такой. Чтобы выжить, мне пришлось научиться стрелять.
— Понимаю, Антония. И не укоряю тебя, не думай. Просто мне надо привыкнуть к этому.
Когда они вернулись на ранчо, Ройал проводил Антонию в ее комнату, и Мария занялась ее рукой. Антонии хотелось бы обсудить с мужчинами то, что произошло и как вести себя в случае нападения. Думала она и о том, что будет теперь, после того что случилось между ней и Ройалом там, возле пруда. После стычки он держался так, будто желал отдалиться от нее духовно и физически. Решив не расстраивать себя бесплодными размышлениями, она позволила. Марии уложить себя в постель и заснула спокойным сном.
Попросив Томаса и Оро помочь охранять ранчо, Ройал налил себе большой бокал бренди. Джастин и Патриция уже спали, в гостиной оставался только Коул. Ройал не знал, нужно ли ему сейчас общество брата.
— А как это вас застигли врасплох около пруда? — удивился Коул. — Вы что, плавали?
— Ты прекрасно знаешь, чем мы там занимались, но это не твое дело, черт побери!
— Хорошо, что у сеньориты такой острый слух. Иначе у вас возникли бы серьезные неприятности.
— Не называй ее больше так. Девушку зовут Антония. Черт возьми, ты был и прав и не прав относительно ее.
— Что ты имеешь в виду?
— Она была девственницей, — сказал Ройал и кивнул, заметив, что Коул в недоумении уставился на него. — Я и сам был поражен.
— Но ты не принуждал ее силой, черт побери? То есть как ты овладел ею? И она разревелась, когда ты лишил ее невинности?
— Вовсе нет. Она оказалась восхитительной нетронутой девушкой. Кроме того, выяснилось, что Антония с револьвером в руке способна противостоять пятерым мужчинам. Она не моргнула глазом и даже не пискнула, когда ее ранили. «Только слегка задело», — сказала она, и все. Она держалась холодно и твердо.
— Как раз таким был и ее приемный отец, — заявил Коул.
— Верно. Но как Антонии удалось сохранить невинность? Это никак не совмещается с образом ее жизни.
