Потом в мозгу ее мелькнуло, что деньги и драгоценности, прихваченные с собой, остались наверху, в спальне, но сейчас это не имело значения.
Она должна бежать, прежде чем ее заставят обвенчаться с маркизом – а Кара понимала, что дядя ее вовсе не шутит.
Вчера вечером, покидая тайком его дом на Гросвенор-сквер, Кара знала, что ни слова, ни слезы, ни мольбы о пощаде не заставят герцога отказаться от планов выдать ее замуж за Мортимера Форстрата.
Мэтлоку нужны были деньги, и он хотел избавиться от нее. Герцог давно уже грозился избить ее до полусмерти, если Кара не прекратит с ним спорить.
Когда девушка забиралась в экипаж маркиза, ей не могло прийти в голову, что дядя не просто выследит ее, но использует сложившуюся ситуацию, чтобы обеспечить себя деньгами, в которых он так нуждался, и одновременно отомстить своему главному врагу.
Медленно, шаг за шагом, пользуясь тем, что никто не обращает на нее внимания, Кара продвигалась к двери.
Но как только девушка достигла ее, Израиль Джейкобс сделал шаг назад и преградил ей путь.
Ему не надо было ничего говорить, он просто стоял перед ней, и Кара с тяжелым вздохом признала свое поражение.
Она слышала, как маркиз произнес в другом конце комнаты:
– Давайте рассуждать здраво, Мэтлок. Я дам вам денег. Но вы прекрасно знаете, что я не совращал вашу племянницу и у меня нет причин чувствовать себя обязанным жениться на ней. Она провела прошлую ночь в обществе компаньонки. Моя домоправительница – весьма уважаемая пожилая особа.
– Ни один магистрат, ни один судья не посчитает наемную работницу подобающей компаньонкой для юной леди, которая провела ночь под одной крышей с неотразимым маркизом Брумом! – снова ухмыльнулся герцог. Желая позлить маркиза еще больше, он добавил: – Вы получили свою долю удовольствий, Брум. Будьте же спортсменом до конца – заплатите за них!
Маркиз едва удержался, чтобы не ударить этого негодяя Мэтлока.
– Я заплачу пятнадцать тысяч, – сказал он вместо этого, – только избавьте меня от женитьбы.
Герцог рассмеялся.
– Не рассчитывайте на это, – со злорадством ухмыльнулся Мэтлок. – Вы очень богатый человек, Брум, и для меня будет весьма выгодно, если я смогу похвастаться родством с вами. Я собираюсь насладиться в будущем не только деньгами, но и властью, которую дает подобное положение.
То, о чем говорил Мэтлок, было правдой. Маркиз понимал, что негодяй постарается извлечь из их невольного родства как можно большую выгоду. И он еще имел при этом наглость требовать от Айво в качестве компенсации астрономическую сумму!
Словно почувствовав, что перегнул палку, герцог поспешно произнес:
– Давайте исполним то, зачем я пришел сюда. Не думаю, что чековая книжка находится у вас в столовой. Нам лучше пройти в кабинет, если она, конечно, там.
То, что Мэтлок распоряжался в его доме, приказывая ему, что делать, было само по себе оскорблением, вызвавшим в душе маркиза бурю негодования. Но в сложившихся обстоятельствах ему оставалось лишь молча повиноваться.
Кара стояла рядом с дверью и, открыв ее, маркиз взглянул на девушку, словно ожидая, что она пройдет вперед.
Медленно, очевидно, испытывая жуткую боль при малейшем движении, Кара прошла вперед, а маркиз последовал за ней. Герцог и его люди замыкали шествие, радуясь про себя успеху своего мероприятия.
Кара не знала расположения комнат в чужом доме, и ей пришлось подождать, пока маркиз пройдет вперед и проведет их всех к двери кабинета, поспешно распахнутой перед ним лакеем.
Они вошли в просторную, удобную комнату с картинами Стаббса на стенах, кожаными креслами и огромным письменным столом, на котором стояли золотая чернильница и пресс-папье с гербом маркиза.
Маркиз направился к стулу с высокой резной спинкой, а Кара снова прикинула в уме, не представится ли ей возможность убежать.
Но тут же поняла, что это неосуществимо, ведь за спиной стоял ее дядя со своими подручными. К тому же Кара почувствовала, что ноги больше не повинуются ей, и опустилась прямо на ковер.
Повернувшись спиной к мужчинам, она протянула руки к пылавшему в камине огню.
Девушка чувствовала себя невероятно униженной и испытывала сильные душевные страдания, хотя боль от ран, нанесенных кнутом дяди, не давала ни на мгновение забыть о себе.
Подняв голову от стола, маркиз посмотрел на клочья тонкой ткани, пропитанные кровью, на спине девушки, и губы его плотно сжались.
Айво начал выписывать чек, а герцога привлек к себе поднос со всевозможными спиртными напитками, стоящий на столике у окна.
Не спрашивая разрешения, он подошел к столику, чтобы налить бренди себе и своим людям.
– Я, конечно же, собираюсь выпить за ваше семейное счастье, милорд.
Маркиз даже не поднял головы от стола, и Мэтлок издевательски продолжал:
– Вы скоро обнаружите, что Кара непослушна и чересчур упряма. Так что моим свадебным подарком станет кнут, которым я пользуюсь, чтобы держать ее в узде. Он наверняка пригодится вам в будущем!
Говоря это, герцог подошел к столу и положил перед маркизом кнут.
Айво собрал всю свою волю и по-прежнему не обращал внимания на хамство Мэтлока. Он молча подписал чек и поднялся, оставив его на столе.
Герцог поспешно схватил чек, словно опасаясь, что хозяин дома передумает. Затем тщательно рассмотрел его, убеждаясь, что все выписано правильно, и кивнул:
– Вот и хорошо. А теперь, Брум, не соблаговолите ли показать нам дорогу в свою часовню, которую столь богобоязненный джентльмен наверняка содержит в полном порядке и регулярно посещает.
Мэтлок снова издевался, но маркиз не ответил ему, не желая ронять свое достоинство, а только посмотрел на Кару, которая, услышав слова дяди, встрепенулась и повернулась в их сторону.
Она тут же поняла, что все ждут только ее, и поднялась на ноги.
Девушка была еще бледнее, чем когда они выходили из столовой, только отпечаток руки мерзавца Мэтлока горел на ее щеке, словно красный мак.
Кара проследовала мимо дяди с гордо поднятой головой, и только когда она прошла в дверь кабинета, открытую перед ней маркизом, в голове ее вдруг мелькнула спасительная мысль.
Оказавшись в коридоре, девушка быстро обернулась, захлопнула дверь, из которой только что вышла, и повернула в замке ключ.
Затем, подобрав юбки, Кара побежала так быстро, как только могла – по коридору и на улицу через парадную дверь.
Как и предполагала Кара, кони, на которых приехали в Брум Мэтлок и его подручные, стояли у крыльца. Каждого держал под уздцы грум.
Быстро сбежав по ступенькам лестницы, Кара вспрыгнула в седло ближайшей к ней лошади.
Она села верхом по-мужски и схватила вожжи, прежде чем грумы успели понять, что же, собственно, происходит.
