Когда оба упали без сил, Джесси решила, что нужно попытаться немного сказать о своих чувствах. Она не могла признаться в любви, он этого не захочет. Но она могла гладить его по волосам, припасть губами к его рту и сказать:
– Это был самый прекрасный момент в моей жизни, прошлой и будущей.
Медленная улыбка изогнула его губы.
– В прошлой – да, а насчет будущей я бы на твоем месте не зарекался.
Ее глаза расширились.
Он стал развязывать бант у ворота ее сорочки.
– Кажется, я еще не видел твою грудь.
На рассвете, когда Джесси выскользнула из кровати, Гарри проснулся. Из-под полуопущенных век он наблюдал, как она пошатнулась, будто ноги с трудом держали ее. Приятное зрелище для мужчины, который несколько часов трудился, чтобы любовь и восторг ошеломили ее.
Откинув со лба светлую прядь, Джесси огляделась и подняла с пола сорочку и платье. Один чулок нашла в изножье кровати, а другой после долгих поисков в сбитых простынях рядом с Гарри. Округлив глаза, она наклонилась за чулком. Отпрянула. Снова потянулась. Наконец схватила чулок и осторожно потянула к себе.
Значит, она хотела уйти тайком. Эта мысль была невыносимой. Поймав ее запястье, Гарри спросил:
– Куда это ты собралась, любимая?
Подпрыгнув от неожиданности, Джесси выронила одежду. Пытаясь прикрыть наготу платьем, она снова наклонилась за сорочкой.
– Я… м-м… я должна вернуться в гостиницу, прежде чем меня… гм, увидят.
Отпустив ее, Гарри встал.
Она посмотрела на его нагое тело. На его готовое к бою мужское достоинство. И снова выронила сорочку.
– О Боже. – Она отвела взгляд, но он видел, как зарделись ее щеки. – О Господи…
Он накинул ей на плечи одеяло и притянул к себе, придерживая ее руки и упиваясь ароматом ее волос.
– Я не хочу, чтобы ты уходила.
– Будет лучше, если я уйду, – потупившись, прошептала она.
– Для кого лучше? – Он уткнулся в ее теплую макушку.
– Сегодня появится последний поклонник, а моя репутация и так вот-вот погибнет стараниями мистера Мюррея. – Джесси изо всех сил старалась казаться храброй. – Так что мне пора.
Гарри страшно было видеть, как дневной свет уничтожает пыл и открытость минувшей ночи, напоминая о долге и страхе. Он должен сейчас же рассказать ей правду о себе, но солнце уже сияло в небе. Объяснение займет время, возможно, она зарыдает, узнав, кто он. Кроме того, он мечтал надеть свой лучший сюртук, собрать букет полевых цветов и искать ее расположения уже под именем страшного Эдмунда Кеннарда Генри Чемберлена, графа Гранвилла.
Она или обнимет его, или влепит пощечину.
Он постарается защитить нос, который она уже однажды сломала.
Так что она права. Ей нужно возвращаться. Повернув Джесси лицом к себе, Гарри наклонился к ней. Сначала она попробовала увернуться, но когда он коснулся губами ее рта, она дрогнула, потом ответила долгим и страстным поцелуем. Уронив одежду, она обняла его за талию и кончиками пальцев ласкала его спину с ловкостью, удивительной для новичка. Приподнявшись на цыпочки, она прижалась к нему так, что он почувствовал бусинки ее твердых сосков, мягкое прикосновение губ, соблазнительный изгиб бедер.
Подняв голову, он хватал ртом воздух, цепляясь за здравомыслие. Это не обольщение. Нет, она похитила его здравый смысл, даже не прикладывая усилий.
– Гарри, – она прижалась головой к его плечу, – Гарри, если ты хочешь…
Значит, это взаимное обольщение. Он понравился ей столь же, сколь она ему. Не давая ей договорить, он сказал:
– Ты права.
– Я? – выпрямилась она.
– Да. – Подняв сорочку, он надел ее на Джесси. – Было бы грубо относиться к тебе с таким неуважением после того, как ты позволила мне научить тебя азам страсти.
Когда до нее дошел смысл слов, она прищурилась:
– Азам? Ты хочешь сказать, есть большее?
Расправив ее помятое платье, Гарри понизил голос до шепота:
– Гораздо большее, любимая.
– Вот это да! – Ее глаза снова округлились, она смотрела на него с восторгом и возбуждением. – Когда мы сможем?
«Как только поженимся». Но сначала он должен найти письмо матери и прочитать его. Гарри рассчитывал, что письмо все объяснит.
– Повернись.
Он помог ей надеть платье и застегнул на спине, потом оставил ее надевать чулки и туфли, а сам натянул брюки, рубашку и башмаки. По привычке сунул в рукав нож, хотя в тихой гостинице ничто не возбуждало подозрений.
Такого покоя было достаточно, чтобы вызвать у человека его профессии дурное предчувствие, он знал, что за затишьем следует страшная угроза.
Гарри и Джесси бок о бок шли через лужайку. Щебетали пробудившиеся птицы, из-за холма изредка доносилось блеяние овец, но все вокруг было еще сонным. Даже не слышно жужжания насекомых. По привычке Гарри тщательно осмотрел окна гостиницы. Он ничего не увидел, и все же… Кто-то наблюдал за ними. Вероятно, компаньонка или какой-нибудь досужий сплетник, а может быть, любопытная горничная. С ними он справится.
И все же опыт подсказывал, что все гораздо сложнее и грозит смертельной опасностью. Гарри коснулся ножа в рукаве.
Когда они подошли к входной двери, Джесси с улыбкой повернулась к нему, чтобы попрощаться.
Он взялся за ручку двери.
– Я провожу тебя в дом.
– В этом нет необходимости.
– Нет есть.
– Если нас кто-нибудь увидит…
– Они будут держать рот на замке, если им собственное спокойствие дорого. – Гарри первым вошел в гостиницу и внимательно оглядел пустую столовую.
Его горячность, казалось, пугала ее, и она последовала за ним, дергая за рукав.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Что со мной шутки плохи. – Он услышал, как Джесси перевела дух, и повернулся к ней. – А ты думаешь иначе?
Она прижала руку к сердцу, торжественное выражение лица резко контрастировало с ее обычно веселым нравом.
– Нет, я действительно не подозревала, что ты можешь быть опасным человеком.
– Не с тобой, любимая. – Гарри привлек Джесси к себе и коснулся пальцем ее носа. – Для тебя я никогда не буду опасен.
– Конечно, нет. – Но она все-таки не могла скрыть беспокойства. – Ты правда… – Она проглотила ком в горле. – Ты действительно фермер из Дербишира?
– Ну… – У него действительно было небольшое поместье в Дербишире. Но он должен открыть ей по крайней мере часть правды. – Скажем, я представляю собой еще кое-что.
Объяснения Гарри не успокоили Джесси, но она цеплялась за него с жаром влюбленной женщины и пылко поцеловала на прощание. Через несколько часов она узнает всю правду.
Тем временем…
– Дехаан! – крикнул Гарри, входя в смотревший на океан коттедж. – Иди сюда!
Камердинер торопливо появился из маленькой комнатки для слуг. Он не улыбался, поскольку не привык выдавать своих чувств, но глаза его сияли.
