Лорд Бору вскинул рыжеватую бровь.
— Не понимаю, мисс Хейнесуорт, о каких обстоятельствах вы говорите, — холодно произнес он, затем повернулся к ней спиной, и ей не оставалось ничего другого, как броситься догонять миссис Тредуэлл и Гвен.
Николь с трудом сдерживала слезы, пока наставница представляла их бесконечному потоку своих друзей и знакомых. Гвен с тревогой смотрела на подругу.
— Что-то случилось? — озабоченно спросила она. — Ты же знаешь, что можешь поделиться со мной!
Однако Николь не могла. Лорд Бору отверг ее косноязычные извинения, и от этого ей стало еще хуже.
В ложу Николь возвратилась с большой неохотой. Лорд Бору радостно приветствовал появление Гвен, предложил ей свой полевой бинокль, чтобы она могла получше рассмотреть актеров, а также вина. Словом, он был очарователен.
— Я начинаю верить, что наша Гвендолин уже одержала победу, — шепнула Николь миссис Тредуэлл.
Николь угрюмо смотрела на сцену. Несмотря на испытанное ею унижение, она почувствовала, что ее увлекли представляемые актерами события. Она скорбела по поводу бедной обесчещенной Офелии; всей силой души она разделяла стремления Лаэрта отомстить за свою сестру. Именно так поступил бы и Томми, если бы знал, как лорд Бору обошелся с ней, решила она, но затем снова погрустнела, вспомнив, что его грубость ею заслужена. А в последнем акте был поединок на шпагах. Николь с огромным интересом наблюдала за тем, как сражались Лаэрт и Гамлет и затем оба умерли из-за предательства Клавдия.
Когда снова зажгли лампы, миссис Тредуэлл промокнула глаза носовым платком.
— Шекспир не может не растрогать до глубины души, — проговорила она. — Надеюсь, тебе понравился спектакль?
Николь кивнула:
— О да, язык и содержание изумительны! Но поединок на шпагах в последней сцене поставлен ужасно! Вы обратили внимание, как неуклюже Лаэрт держит клинок? Я так думаю, что этот парень не отличит одного приема от другого. А что касается Гамлета, то кто-то должен научить его выполнять… — Николь замолчала на полуслове, увидев, что миссис Тредуэлл тревожно вскинула брови. Гвен предостерегающе уставилась на подругу. Стало быть, все, что Николь говорила, слышали и окружающие. Леди в соседних ложах чрезвычайно заинтересовались ее словами.
Николь наклонила голову, пытаясь дотянуться до своей накидки и понимая, что допустила еще одну оплошность. Она рванулась к выходу и стала дожидаться миссис Тредуэлл и Гвен, которые обменивались любезностями с лордом Бору.
К своему удивлению, она встретилась взглядом с лордом Бору. Он смотрел на нее почти с уважением.
Всю дорогу от дома графини до академии Николь слушала, как миссис Тредуэлл подтрунивает над Гвен, обсуждая ее общение с лордом Бору в театре. Гвен краснела и как могла оправдывалась.
— Право же, миссис Тредуэлл, он был просто вежлив — не более того!
Однако директриса стояла на своем, и в конце концов Гвен заявила, что она устала. Миссис Тредуэлл подтолкнула Николь.
— Ничто не может поднять Гвендолин в собственных глазах больше, чем подобный вечер! — счастливо пробормотала она, затем вздохнув, выглянула в окошко. — Очень жаль, что он такая неподходящая кандидатура в мужья.
— Разве? — пожалуй, слишком поспешно спросила Николь.
— Ну конечно, ведь он почти не может ходить. Какая девушка отдаст руку и сердце такому мужчине?
— Однако он поднялся по крутой лестнице в ложу, — заметила Николь.
— Да, но с помощью слуги. И думаю, ему, бедняжке, для этого потребовались часы. Ты заметила, что он позаботился прибыть в театр задолго до нашего прихода, и не уходил до тех пор, пока все не ушли.
Николь задумалась, и у нее появилась надежда. Если лорд Бору настолько озабочен тем, как он выглядит в глазах окружающих, вероятно, ей надо перестать себя мучить.
— Должно быть, он очень гордый человек, — предположила она.
— И ему следует быть таким, — уверенно заявила миссис Тредуэлл. — Если бы не зигзаг истории, он мог бы стать королем Шотландии.
— Он шотландец? — удивилась Николь. Это во многом объясняло особенности его внешности и легкий акцент.
— Точнее, ирландец шотландского происхождения. Его предки владели большей частью Стратклайда, Аннандейла и Ольстера еще до Брюса. В прежние времена я часто думала, не этим ли объясняется его безрассудство! Он пытается утвердить себя, выступив против англичан, которые отняли у него право первородства. Он был известен во всей Англии тем, что никогда не отказывался принять вызов. — Лицо миссис Тредуэлл приобрело мечтательное выражение. — Я очень хорошо помню, как он взял верх над Джексоном, когда был еще совсем юнцом.
Гвен встрепенулась:
— Вы посещали матчи боксеров, миссис Тредуэлл?
— Это было импровизированное представление, которое устраивали на пари, — поспешно пояснила наставница. — О, Брайан Бору всегда любил преподносить сюрпризы!
— Должно быть, — с кислым видом проговорила Николь, — его ранение на войне произошло по Причине какой-то сумасшедшей выходки с его стороны?
Миссис Тредуэлл мгновенно посерьезнела.
— Нет. Он был ранен, пытаясь защитить находившихся под его командой солдат. Они попали под обстрел противника, и единственный путь отступления контролировали французские пушки. Лорд Бору поехал вперед и отвлек внимание артиллерии на себя.
— Боже мой! — воскликнула Гвен.
Миссис Тредуэлл улыбнулась девушке:
— Так что теперь ты видишь, моя дорогая, какое великое сердце опутала своими чарами!
Гвен смутилась, а Николь погрузилась в размышления. Солдат, герой, каким всегда она мечтала быть сама. И она назвала его трусом!
— Еще в восемьсот седьмом году, — продолжала миссис Тредуэлл таким же мечтательным тоном, — он играл в вист с лордом Пауэлтоном и лордом Хаммермиллом в течение трех дней подряд, пока, рассказывают, отчаявшийся Хаммермилл не поставил на карту собственную жизнь.
Николь скривила губы:
— Полагаю, лорд Бору согласился.
— Нет, — возразила миссис Тредуэлл. — Он бросил карты и пошел домой.
— Итак, — спросила графиня Д'Оливери, наливая херес своей компаньонке, — как прошел визит в Дорсет?
— Успешно, — ответила миссис Тредуэлл, с благодарностью принимая бокал. — Если не принимать во внимание прогрессирующий идиотизм моей дочери.
Графиня улыбнулась:
— Как вели себя наши воспитанницы?
— Прекрасно. — Миссис Тредуэлл сделала глоток и задумчиво помолчала. — Хотя мне показалось, что Николь кого-то приглядела для себя.
— В самом деле? — удивилась графиня. — И кого же именно?
