Она опустила книгу на колени, и он заметил, как порозовели ее щеки.
— Не думала, что услышу эти извинения. Из уст разбойника с большой дороги они звучат несколько неожиданно.
Она облизнула губы, и он понял, что ей трудно казаться спокойной.
— Вы весьма галантны, милорд, но во всем происшедшем есть и моя вина. Я вела себя недостойно. — Она покачала головой, и ее роскошные волосы рассыпались по плечам. — Мне казалось, это была не я. Может быть, так подействовало на меня похищение, или же… — Она словно разговаривала сама с собой. — Надеюсь, вы не думаете, что я всегда веду себя так.
Он едва не улыбнулся.
— Я могу быть несдержанным на слова, миледи. Я могу не всегда любезно обходиться с женщинами, но я сразу понял, что имею дело с невинным созданием, и не должен был пользоваться этим.
Она отвернулась, избегая его взгляда.
— Тот человек, который приезжал… Время, назначенное для свадьбы, уже прошло. Вы получили выкуп за меня?
— Я не требовал за вас выкупа. Вы были похищены по другим причинам.
— Тогда я могу вернуться домой?
Он кивнул:
— Послезавтра вы вернетесь в Карлайл-Холл. Полагаю, ваш дедушка еще там и будет счастлив встретиться с вами.
— Послезавтра?
— Обещаю вам.
Она посмотрела на него, пытаясь понять, можно ли ему верить.
— И вас не беспокоит, что я могу рассказать, кто вы такой?
Он улыбнулся:
— И кто же я такой, миледи?
— Ну… вы высокий, мускулистый, голубоглазый разбойник с большой дороги. Я вас очень хорошо запомнила, сэр.
— Велвет?
Она удивилась, услышав такое обращение к себе.
— Да?
— Есть нечто, что вы должны знать о будущем муже.
Она осторожно заглянула ему в глаза:
— Что, милорд?
— Герцог разорен. Даже Карлайл-Холл больше не принадлежит ему.
— Что?! — Она вскочила от испуга. — Этого не может быть.
— Прошу прощения. Попросите ваших адвокатов проверить мои слова, и вы поймете, что это сущая правда.
— Я вам не верю. Герцог весьма состоятельный человек.
— Да. Когда-то так и было. Но теперь этот человек женится на вас из-за денег. Несколько лет он весьма неудачно вкладывал свои средства. Неудачи преследовали его. Некоторую сумму денег он вложил в разработку метода превращения морской воды в пресную. Дело явно не выгорело. Большие средства он вложил в компанию, уверившую его, что она владеет секретом извлечения серебра из свинца. Потом он пытался заняться превращением ртути в ковкий металл. Потом торговал человеческими волосами, поставлял ослов из Испании, даже поддерживал деньгами одного проходимца, уверявшего, что ему удалось сконструировать вечный двигатель.
Лицо ее стало серым как пепел.
— О Боже мой!
— Ни одно из этих предприятий даже не окупило себя. Похоже, в делах ему фатально не везет. Если вы выйдете за него замуж, то ваше приданое окажется в руках человека, который скорее всего пустит его по ветру.
Она бессильно опустилась на диван.
— Но почему вы рассказываете мне об этом только сейчас? Если вы хотели сорвать наше венчание, почему не рассказали об этом раньше?
— Я никогда не говорил, что хочу сорвать ваше венчание. Я хотел предотвратить грозящую вам опасность.
Руки ее задрожали. Чтобы скрыть эту дрожь, она стиснула их коленями.
— Вы говорите правду?
— Да, герцогиня, это правда.
Велвет откинулась на спинку дивана и горько рассмеялась:
— Не могу поверить в это!
Она была в отчаянии. Она думала, брак с Эвери спасет ее и дедушку от нищеты.
— Он богат! Очень богат!
Ее смех перешел в слезы и вскоре стал напоминать отрывистый лай.
Герцог хотел жениться на ней из-за денег! Она смеялась и не могла остановиться. Джейсону казалось, что она в истерике.
— Перестаньте, — мягко произнес он, но вызвал лишь новый приступ смеха. — Прекратите!
Он сдернул ее с дивана, и от неожиданности она перестала смеяться, но слезы катились из глаз.
— Велвет… — произнес Джейсон, обняв ее и прижав к себе. — Он вас не заслуживает.
Она опять заплакала. Обхватив его за шею, всем телом прижалась к нему и почувствовала его тепло.
— Все будет хорошо. Вы найдете себе мужа, и более достойного, чем Эвери Синклер.
До Велвет его слова доносились словно сквозь толстый слой ваты, но не их значение, а тот тон, которым они были произнесены, пробился сквозь ее отчаяние. Он был рядом с ней, теплый и надежный. Его большие, сильные руки оказались на удивление нежными. Слезы ее начали иссякать, комок в горле, не дававший дышать, постепенно пропал. Самообладание вернулось к ней, и она осознала, что ее кольцом обнимают крепкие руки, а под ее щекой бьется его сердце. Смущенно взглянув на него, она отстранилась.
— П… прошу прощения, милорд. Причина этому не герцог и не мои рухнувшие планы. Скорее всего понемногу.
Он вытер слезы с ее щек подушечкой большого пальца:
— Все будет хорошо. Скоро вы вернетесь домой и забудете обо всем.
Велвет согласно кивнула, но боль в груди не проходила. Все рухнуло!
Она изо всех сил старалась не разрыдаться и более чем когда-либо хотела домой!
Оставшиеся два дня прошли тихо и спокойно. Джейсон не знал, правильно ли он сделал, сразу не рассказав Велвет правды об Эвери. Разумеется, она не поверила бы ему, сочла бы его сумасшедшим и еще упорнее старалась бы убежать.
Теперь она знает правду, и, похоже, верит ему, и обещала оставить свои попытки убежать.
Он предоставил ей большую свободу, позволив выходить во двор и наслаждаться живительными лучами мартовского солнца, прогуливаться вдоль журчащего ручья, петлявшего неподалеку от хижины, любуясь обитателями леса.
Она вела себя совершенно по-другому, решив, как ему казалось, насладиться своим пребыванием на природе.
Даже Бенни поддался ее попыткам наладить с ним дружбу. Два дня они были почти неразлучны: Велвет рассказывала ему истории из городской жизни и даже помогала в утренних хлопотах по дому.
Джейсон тоже успокоился, позволив себе расслабиться. Возможно, даже больше, чем следовало. Однажды, закончив колоть дрова, он взглянул на солнце, низко висевшее над горизонтом, и понял, что не видел Велвет уже больше часа. Стиснув зубы, он бросился ее искать, беспокоясь, не нарушила ли она свое обещание.
Но тут же нашел ее в конюшне и облегченно вздохнул:
— Вот вы где.
Войдя в конюшню, он встал у стойла, опершись локтем на верхнюю перекладину и глядя на Велвет сверху вниз.
— А я подумал, не решили ли вы все-таки сбежать.
Она сидела, скрестив перед собой ноги, на охапке свежей соломы. Из-под юбки выглядывали ноги в шелковых чулках, а на коленях у нее копошились три крошечных бело-черных щенка.
