Нимало не смущаясь присутствием трусившего позади грума, Гидеон не только присматривал за девочками, но и не сводил глаз со своей невесты.
Дейнтри могла по праву гордиться своими воспитанницами. Они держались прямо, уверенно, непринужденно управляли лошадьми. Чарли едва сдерживалась, чтобы не пуститься галопом. Заметив ее нетерпение, Дейнтри сказала:
— Мы проедем в таком же темпе еще минут пятнадцать, чтобы разогреть лошадей, и только потом перейдем на галоп, если, конечно, не развезло дорогу.
Гидеон с удивлением вскинул брови, но промолчал.
— Вы, Пенторп, наверняка, полагаете, что девочкам всегда нужен сопровождающий, — вздохнула Дейнтри.
— Вовсе нет, — улыбнулся Гидеон, и искорки в его глазах заставили девушку отвести взгляд. — Просто я бы немного подождал, прежде чем пускаться галопом. Дороги здесь узкие и размыты дождем.
— Возможно, — неохотно согласилась Дейнтри, — но я устала твердить девочкам то же самое. Чарли будет нервничать, и это может передаться животному. Теперь же эта непоседа успокоится, а вскоре сама поймет, что по такой дороге безопаснее ехать тихо, не спеша.
Гидеон с сомнением покачал головой, однако спорить не стал, а прислушался к разговору между девочками. Разглагольствовала, как обычно, Чарли, Мелисса же только молча кивала. Спустя несколько минут, Гидеон снова обратился к Дейнтри:
— Думаю, в их возрасте лучше ездить на пони, чем на лошадях. Дейнтри ничуть не удивилась такому замечанию.
— В этом вопросе вы сходитесь во мнении с сэром Джеффри. Между прочим, дома у Мелиссы есть пони, но она редко садится на него. Пони очень ненадежны для верховой езды: их поступь неравномерна, они могут без видимой причины сойти с дороги, испугаться, понести, внезапно остановиться, лягнуть и даже встать на дыбы. Эти животные совершенно не подчиняются командам. Пони часто пугают ребенка, который из-за тряски не может удержать равновесие и поэтому начинает бояться ездить верхом.
Вопреки ожиданиям Дейнтри, ее спутник снова не стал спорить.
— Я как-то не подумал об этом. Простите мою опрометчивость. Наверное, вы правы.
— Конечно, права, но почему в вашем голосе столько сожаления? Впрочем, ладно: слава Богу, что вы хотя бы признаете свои ошибки. А вот мой отец, например, твердо убежден, что до шестнадцати лет девушки вообще не должны салиться в седло, потому что у них недостаточно сил, чтобы удержать лошадь. Да и после шестнадцати лет они вряд ли способны стать хорошими наездниками. Мальчики же, по его мнению, должны учиться ездить верхом, едва начав ходить. Мне кажется, он усадил Чарли на пони еще в младенческом возрасте.
— Если ваш отец настроен так категорично, как же он вам позволил так рано сесть в седло?
— О, все это благодаря вмешательству тети Офелии. Она считает, что девочки обладают такими же способностями, как и мальчики, и даже во многом превосходят их. По ее мнению, мужчины возомнили себя венцом творения только потому, что у них больше мускулов.
— Леди Офелия — очень неординарный человек, я бы сказал, выдающийся, — рассмеялся Гидеон.
— Ее называли и похуже. — Не сомневаюсь. Честно признаться, она меня пугает.
— Обычная реакция, — улыбнулась Дейнтри. — Я хочу во всем походить на тетю Офелия
— Да? — насмешливо протянул Гидеон.
Они продолжили разговор. При этом Дейнтри испытывала острое желание узнать, что думает о ней ее спутник, но тот проявлял осторожность в суждениях, поэтому она никак не могла решить: то ли восхищаться его умением увиливать от прямых ответов, то ли возмутиться этим качеством. Впрочем, Дейнтри так и не успела сделать выбор: тропинка перед ними круто обрывалась, уходя вниз.
Далеко внизу шумело море, однако сегодня вода не радовала глаз голубизной. Пасмурный день не выносит буйства красок, предпочитая одну-единственную — серую: серое небо, серые облака, серые волны с белыми клочьями пены. Волны с грохотом ударялись о берег, рассыпаясь на миллионы брызг. Ветер заметно усилился, и теперь играл локонами Дейнтри. Девушка с благодарностью подумала о Нэнси, заставившей ее надеть шляпу, которую предусмотрительно прикрепила булавкой. Мелисса тоже была в шляпе, а вот Чарли давно сняла свою, и ветер нещадно трепал ей волосы, »щеки девочки полыхали румянцем, глаза сверкали.
— Смотрите, — закричала она. — Вон дом Мелиссы. Здесь есть тропа. Я опускаюсь первой.
— Только после меня, — усмехнулась Дейнтри.
Гидеон покачал головой
— Обычно, вперед пускают самую тяжелую лошадь, чтобы она проложила дорогу. Первым поеду я, за мной — Чарли, потом Мелисса, а вы с грумом, — обратился он к Дейнтри, — замкнете шествие. Ваша пара явится залогом нашего успешного спуска, — добавил Гидеон, предупреждая дальнейшие возражения.
Слова протеста замерли на губах Дейнтри. Как ни прискорбно это сознавать, но Пенторп был прав. Двигаясь следом за ним, Чарли будет в большей безопасности. Если же им удастся спуститься без приключений, их примеру последует Мелисса. Если возникнет какая-то заминка, Дейнтри успеет остановить Мелиссу, а Клемонс отправится на выручку.
Прищурившись, Гидеон внимательно — наблюдал за Дейнтри. Когда она согласно кивнула, он проговорил:
— Хорошая девочка. Я знал, что вы умны.
Его слова одновременно и обрадовали ее, и вызвали раздражение — неужели Пенторп всех женщин считает идиотками?
К счастью, ветер успел высушить мокрые участки земли и тропа не требовала особо пристального внимания. Даже Мелисса не выказывала признаков беспокойства.
Когда серебристый жеребец Дейнтри поравнялся с вороным, Пенторп, к досаде и удивлению девушки, неожиданно сказал:
— Здесь я вас оставлю.
— Вы не хотите дальше сопровождать нас?
— Вы не хотите увидеть пещеры? — встряла в разговор Чарли. — В одной из них наверняка сможет разместиться целая армия.
— Нет, спасибо, — улыбнулся Гидеон. — Я уже видел их и заехал так далеко только для того, чтобы убедиться в вашей безопасности. Теперь вы и сами прекрасно справитесь. Подъем будет легче, чем спуск.
Дейнтри не отрицала этого, просто ей было почему-то жаль расставаться со своим женихом.
Гидеон поднялся на вершину скалы и оглянулся — все трое смотрели ему вслед. Он помахал им рукой. В ответ они сделали то же самое. Чарли, все это время не помышлявшая о галопе, нетерпеливо ударила жеребца, пустив его вдоль берега. После минутного замешательства ее спутницы отправились следом.
Гидеон повернул вороного в сторону Деверилл-Корт размышляя о последствиях своей поистине кавалерийской лихости. Его не мучили угрызения совести по поводу содеянного, а терзал сам факт обмана. Он понимал; рано или поздно придется сознаваться. Гидеон успел изучить Дейнтри Тэррант и мог заранее предугадать ее реакцию — она не потерпит фальши.
