— Это будет слишком долго, Джеф, — возразила ему Нора. — Может быть, нас не будет до темноты, а потом твоя мама отругает нас! В следующий раз, Джеф. В следующий раз, обещаю!
Несмотря на то, что малыш начал плакать, Нора и Дэдэ отправились в путь, по дороге любезно здороваясь со всеми часовыми. Женщина каждому вручала по паре свежих плодов манго и рассказывала о том, куда собирается. Толо она не упоминала, и, казалось, мужчины не думали ничего плохого. Вероятно, они считали запрет Аквази в отношении Норы посещать знахарку преувеличенным. Одно дело предупредить кого-то из них беречься от возможного колдовства своей жены, и совсем другое — ограничивать женщинам свободу. Нора потеряла много времени из-за разговоров с часовыми, но считала, что дело того стоит.
И действительно, ее бегство осталось бы незамеченным, если бы Джеф поменьше волновался из-за того, что ушла Дэдэ. Однако маленький мальчик в это время находился в ярко выраженной фазе упрямства и ни в коем случае не собирался покорно отдаваться судьбе, когда Нора забрала у него любимую сестру. Вместо этого он начал капризничать и вел себя очень плохо — даже пытался вырывать саженцы сахарного тростника, которые только что посадили в землю, и топтать другие растения. В конце концов, терпению даже самой терпеливой из женщин, Марии, пришел конец. Она решительно подняла с земли дрыгающегося ребенка и сунула его в руки Мансы.
— Вот, брать его и относить к его маме. Пусть он сердит Маану. Здесь он только мешает нам работать!
Естественно, Мансе не нужно было говорить это дважды. Она все еще ненавидела работу на полях и использовала любую возможность, чтобы избежать ее. Таким образом, она с удовольствием потащила упирающегося Джефа в направлении села и отнесла его к родителям. Аквази как раз улаживал какие-то споры между двумя гончарами, а Маану ругалась с одним из ткачей из-за неаккуратно выполненной работы. Она с явным неудовольствием приняла у Мансы своего сына.
— Почему Нора не может его успокоить? У нее ведь обычно получается, с Дэдэ он всегда ведет себя мирно, — удивилась она.
Аквази взглянул на них.
— Нора в лесу, собирает ягоды, — ответила Манса. — Где-то возле хижины Толо. Она вернется только сегодня вечером, и, наверное, у нее нет желания ссориться с маленьким упорным бараном. Я бы его с удовольствием отлупила, Маану. Может быть, это не принято в Африке, однако иначе он никогда не станет хоть на что-то пригодным ниггером.
Пока Маану возмущалась по поводу того, что ни в коем случае не собирается воспитывать из своего сына «пригодного хоть на что-то ниггера», а, наоборот, хочет, чтобы он стал великим воином, Аквази быстро закончил свои дела.
— Она у Толо? — спросил он сестру своей жены. — Что, опять?
Манса пожала плечами. О ссоре между Аквази и Норой она ничего не знала.
— Она собирает ягоды и листья перечной гвоздики. Из нее делают масло, оно помогает, когда пучит живот, — щедро сообщила она. — Вместе с Толо или без Толо — я не знаю, но они, по-моему, нашли деревья вместе.
Деревья гвоздичного перца, собственно, росли ближе к побережью. Нора почитала за счастье найти хотя бы одно из них в этой местности, и она была единственной, кто перерабатывал плоды этого дерева на целебное масло. Ни Нэнни, ни Толо не знали возможности применения этого растения. Может быть, Аквази и успокоился бы, если бы знал это. Однако замечание «возле хижины Толо» пробудило в нем подозрение.
— Отсылай людей прочь, если они сегодня еще что-то будут хотеть от меня, — обратился он к Маану. — Я пойду к водопаду — надо же посмотреть, что эти ведьмы делают там целыми днями! Собирать плоды гвоздичного перца! Пусть она расскажет это кому-нибудь другому!
Дуг Фортнэм закончил свои приготовления к тому времени, как Нора и Дэдэ уже после обеда появились на просеке. Его оружие и скудное обмундирование были упакованы, и он заучил наизусть объяснения Толо по поводу того, как обойти вокруг Нэнни-Тауна. Для белых людей это было зачастую очень трудно — африканцы применяли совершенно иные образы для описаний местности, чем те, к которым он привык, а в карте, которую он нацарапал на земле перед ее хижиной, Толо вообще ничего не могла понять. В конце концов, он понадеялся, что понял хотя бы половину из того, что она хотела ему рассказать. Чем выше они уйдут в горы, прежде чем повернуть в сторону востока, чтобы обойти Нэнни-Таун, тем безопаснее будет для них. Однако лучше было не рисковать спускаться с гор на другой стороне: там им грозили встречи с людьми Кудойе или Аккомпонга.
Последние часы он провел в напряженном ожидании, уже решив было, что Нора покажется здесь снова только вечером. Ее появление почти в полдень стало для него радостным сюрпризом, и ему пришлось взять себя в руки, чтобы импульсивно не заключить ее в свои объятия. Нора, однако, наморщила лоб и указала взглядом на маленькую девочку, которая послушно шла с ней, держа ее руку.
— Это Дейрдре, — представила она ее.
Дуг улыбнулся малышке. Он не ожидал увидеть такую ярко выраженную красоту и поразительное сходство с Норой.
— Но ты же не принесешь несчастье Ирландии, не так ли? — подшутил он над ней.
Дэдэ одарила его смущенным взглядом своих зеленых глаз и наморщила лоб — типичная мимика Норы. Дуг сразу же полюбил малышку.
— Когда-нибудь я должен буду рассказать тебе одну историю, — сказал он затем. — Понимаешь, ведь Дейрдре — это имя принцессы. Это была прекрасная девочка, но к ее рождению ей предсказали, что она принесет несчастье Ирландии...
— Так это несчастье случилось? — с любопытством спросила Дэдэ. Она обожала всякие истории.
— Определенным образом, — ответил Дуг. — Но это была вина не Дейрдре. Король сам...
— Наш друг Дуглас расскажет тебе историю по дороге, — прервала его Нора и озабоченно посмотрела на дорогу, по которой они пришли. — Давай уходить отсюда, что-то у меня неспокойно на душе из-за Аквази. Мне надо было сказать, что я собираю ягоды совсем в другом месте. В любом случае нам нужно уходить.
Она забросила свою котомку на плечо.
— Лучше бы вам остаться! — раздался чей-то властный голос с края просеки.
Дуг потянулся за пистолетом, но оружие было спрятано в рюкзаке, а сабля, которую он быстро вытащил из ножен, вряд ли помогла бы ему в сражении с превосходящими силами противника. Аквази и три чернокожих стража, не меньше его ростом, только что вышли из лесу.
— Ты посмотри, посмотри-ка! А я всегда думал, что колдовство в этом месте — чистое суеверие! — сказал Аквази со злобной ухмылкой. — Однако нет, старухе Толо, кажется, удается заставлять давно забытых любовников появляться из воздуха. Или как ты попал сюда, Фортнэм?
