— Я вынужден извиниться за свою жену. По ее милости ты осталась без поддержки. Но, увы, у нее просто кишка тонка, чтобы вынести такое, — сказал он. — Не надо ей было тащиться сюда следом за мной… Но нет, ей ведь хотелось уесть меня побольнее — как это я посмел бросить ее… Если бы не ты, Анна… Ты просто волшебница, крошка Анна, — и глазом не моргнула, как всех спасла, все, что нужно, сделала…
Глаза ее вспыхнули благодарностью. Но губы задрожали.
— Если честно, я совершенно не чувствую себя волшебницей, Ричард. Наоборот, я ужасно боюсь.
— Глядя на тебя, не подумаешь.
Она промолчала, напряженно вглядываясь сквозь огонь в волчью стаю.
— Поговори со мной, Ричард… Мне хоть будет не так жутко…
— Я люблю тебя, — сказал он.
— Про это не надо говорить… — Она покраснела. — Здесь твоя жена.
— А, ей все равно сейчас не до этого… — презрительно сказал он. — Даже думать о ней противно — ведь ни секунды она тебе не помогла. И я еще со своей дурацкой слабостью…
— Но ты же болен. Что себя винить?
— Никогда не прощу себе, что заболел в самый неподходящий момент — как раз когда требовалось, чтобы был здоров.
— Оставь, Ричард, все хорошо.
Он подполз поближе к ее ногам. Она тут же наклонилась и получше укутала его в одеяло.
— Тебе тепло? До тебя доходит жар от огня?
— Да, тепло. Если бы не эта чертова слабость…
Он вдруг увидел при свете пожара, какие у нее ободранные руки — все в кровавых ссадинах. Еловых поленьев, которые нарубил для них Киши, уже не осталось, и Джоанна сама обламывала ветки и молодые деревца, не обращая внимания на царапины и порезы. И ни слова жалобы! У Ричарда комок застрял в горле. Милая моя храбрая девочка… Крошка Анна…
— Боже, что с твоими руками… — сказал он. — Бедная моя…
Она попыталась спрятать их за спину.
— Да ничего страшного… Мне не больно.
— А я лежу здесь, развалился… — сердито процедил он сквозь зубы. — Ну, хватит…
Он попытался подняться на ноги, но тут же рухнул обратно на снег.
Джоанна склонилась над ним.
— Лежи спокойно. Зачем тебе вставать? Ты же слаб, как ребенок. Лежи и не переживай. Я сама справлюсь.
— Но ты ведь тоже не железная, детка.
— Ничего страшного, я в порядке, — продолжала твердить она.
Он только и мог, что молча смотреть на нее и проклинать свое бессилие. Время от времени она улыбалась ему, но при этом зорко следила за волками, чьи тени угрюмо двигались в темноте. Мэдж притихла под одеялами. Похоже, она впала в некое оцепенение.
— Крошка Анна, — сказал Ричард, — сколько еще ты сможешь простоять вот так?
— Надеюсь, до тех пор, пока не вернется Киши.
— А если честно? Ты очень устала?
— Да, устала и страшно хочу спать. Так что ты лучше разговаривай со мной. Рассказывай анекдоты, загадывай загадки — что хочешь… Главное, чтобы я не заснула.
— Ну что я могу тебе сказать, кроме того, что ужасно сильно люблю тебя. Ты у меня крепкий орешек — я таких еще не встречал…
— Не надо… не надо мне льстить. Лучше расскажи мне… расскажи что-нибудь про Англию. Мне всегда нравилось, когда отец рассказывал про Англию.
Ричард поднял на нее взгляд. Она твердо стояла на ногах — тоненькая фигурка в шубе с ружьем наперевес. Отсветы огня плясали на ее щеках, и, как ни странно, лицо выглядело почти счастливым. Он хрипло начал:
— Англия, крошка Анна, — это потрясающая страна. Потому что там рождаются такие люди, как ты. Когда ты была совсем маленькая и тебя увезли сюда, в Англии шла война, и англичане, точно так же, как ты сейчас, с улыбкой на губах шли в атаку…
— Ах, лучше рассмеши меня как-нибудь, Ричард, не то я сейчас заплачу.
Но он вдруг обвил руками ее ноги и приник к ним губами.
— Я люблю тебя…
— И я люблю тебя, — сказала она, и по щекам у нее побежали слезы.
Мэдж открыла глаза и принялась жалобно стонать:
— Ах, Ричард, где ты? Ах, Ричард, обними меня, согрей меня… Я так замерзла, так боюсь, ну, Ричард…
Джоанна не могла этого вынести.
— Иди к ней, Ричард, — сказала она. — Я-то в порядке. А она сходит с ума от ужаса, бедняжка. И потом, она ведь твоя жена. Помоги же ей, если…
— Ты не только храбрая, ты еще и благородная натура, — сказал он и снова приник ненадолго к ее ногам. Затем передвинулся поближе к жене и обхватил ее рукой за плечи.
— Ну-ну, встряхнись… — выдавил он из себя, — ну-ка, Мэдж… Мэдж… Давай не раскисай… Будь умницей…
Она со стоном прижалась к нему — все ее тело дрожало. Пышные белокурые волосы рассыпались по плечам, голубые глаза лихорадочно блестели от ужаса.
— Сожми меня крепче… Держи меня… Ричард… Не отдавай меня этим страшным волкам… Будь прежним Ричардом — моим Ричардом…
Он держал ее. Но не было в этом объятии ни любви, ни жалости — одно лишь чувство долга. Она прижималась к нему изо всех сил, но он поверх ее головы смотрел на другую — ту, что несла вахту для них двоих и без которой оба они умерли бы сегодня ночью мучительной смертью.
Джоанна отвернулась. Теперь взгляд ее был направлен только на волков. Огонь позади них догорал. Поленьев больше не осталось. Но не об этом думала сейчас отважная Джоанна. Смерть не волновала ее. Страшнее смерти казалась ей жизнь на этой земле без Ричарда. Джоанна была одинока — женщина, которую сжимал сейчас в объятиях Ричард, стояла между ними непреодолимой стеной…
Вдруг Джоанна отчетливо услышала шуршание полозьев по снегу и перекличку собак. Ричард вскинул голову. Эти звуки словно вдохнули в него жизнь.
— Это твой индеец, Анна… Наконец-то мы спасены.
— Да, это Киши, — сказала она.
Из груди ее вырвался невольный всхлип — она увидела Киши. Но тихий этот всхлип потонул в безудержных радостных воплях Мэдж. Волчья стая рассыпалась и исчезла в темноте. Киши остановил сани и некоторое время в молчаливом изумлении смотрел на догорающую лачугу.
— Да, Киши, у нас случился пожар, — сказала Джоанна. Руки ее ослабли, и она выронила ружье. После долгих часов страха и тревоги ее трясло, тело сводила судорога. — Отвези нас скорее домой… Скорее…
— Конечно, Маленькая Белая Госпожа, — сказал Киши. — Я привез еду и лекарства.
Мэдж с трудом поднялась на ноги и без всякого стеснения, в голос зарыдала. Но Джоанна не обратила на нее никакого внимания. Вместо этого она сказала:
— Ричард потерял сознание. Быстрее… Киши… Помоги мне уложить мистера Стрэнджа на сани. Надо доставить его домой… Немедленно…
Пожар начался после полуночи. И только к рассвету Киши привез Ричарда, Мэдж и Джоанну в дом покойного Джона Грея.
