Она восторженно потерла руки.
Ричард сжал плечо Бенедикта.
— Вот видишь, что ты наделал! Я надеялся, мы сможем потихоньку сбежать и устроить настоящую охоту! Теперь она не отвяжется! Неужели человек не может спокойно отдохнуть?
Бенедикт не находил слов. Эви участвует в настоящей охоте? Очевидно, многое изменилось со времен их переписки. Он прекрасно знал, что она отличная наездница, но участие в охоте на лиса — это уже переходит все границы. Он не знал, то ли восхищаться, то ли возмущаться подобными вольностями. И решил, что лучше восхититься. В конце концов, она до сих пор жива и здорова.
— О, не будь таким занудой! — фыркнула Эви. — Уверяю, это будет честная борьба! И я могу даже дать тебе фору.
Она улыбнулась с самым невинным видом.
— Ну и ну! Да ты само воплощение справедливости и великодушия! — проворчал Ричард и, кивнув в сторону Бенедикта, добавил: — Отцу не стоило разрешать ей участвовать в охоте. Мама протестовала, но Эви немного… э… скажем, упряма.
Он рассмеялся, когда Эви ударила его по руке, и, потирая ушибленное место, продолжал:
— Разве не правда, что ты изводила отца почти год, прежде чем он сдался и позволил тебе охотиться с нами? Заметьте, Бенедикт, только в поместье Хартфорд и в присутствии родных, местных жителей и слуг Хартфорда.
Планы Бенедикта всячески избегать Эви мгновенно и с треском провалились. Он восхищенно посмотрел на нее, вспомнив о том, как они собирались устроить скачки во время последней недели его пребывания в Итоне. Шанс увидеть ее во всем великолепии был слишком заманчив, чтобы им не воспользоваться!
— Должно быть, вы — прекрасная наездница, леди Эвелин.
Прозрачные глаза зажглись гордостью и удовольствием. Бенедикт чувствовал себя так, словно выиграл приз.
— Собственно говоря, мистер Бенедикт, в этом случае я польщу себе и скажу, что действительно считаюсь искусной наездницей.
— Искусной — возможно. Но ее страсть определенно балансирует на грани безумия, — хмыкнул Ричард.
Эви, казалось, ничуть не обиделась.
— О, не слушайте ехидных неудачников, мистер Бенедикт. Ричард просто завидует мне. Очень печально, что репутация Муров как непревзойденных наездников не относится к Ричарду. Но он восполняет этот свой недостаток обаянием. Не правда ли, Ричард?
На ее губах играла язвительная улыбка.
— Очень смешно, но ты не коснулась главного, — пожаловался Ричард. — Бенедикт, ей всегда удается оказаться впереди всех охотников, что крайне раздражает нас, смертных. Но настоящая сложность возникает, когда она первая догоняет загнанную лису. Тогда она сдерживает собак и дает зверьку уйти. Заявляет, что, если она победитель, значит, имеет полное право делать с добычей все, что заблагорассудится. Просто чудо, что леса еще не кишат зверьем!
— О, это все чепуха и глупость, как тебе хорошо известно, — возразила она. — Прежде всего я не всегда бываю первой. Просто неизменно обгоняю тебя. Во-вторых, я отзываю собак, только если лиса уже полумертвая. А такое бывает редко. И вообще, нет ничего веселого в том, чтобы наблюдать, как бедняга терьер часами копается в земле, пытаясь вытащить жалкую добычу из норы. Назови это перетягиванием каната. В-третьих, если ты сможешь смотреть в глаза этому несчастному удалому созданию перед тем, как его убить, ради Бога, я не помешаю. — Она прижала палец к губам. — Конечно, для этого следует добраться до лисы первым… в этом вся сложность, не так ли?
Она весело рассмеялась над комически унылой физиономией Ричарда.
— Если от этого ты почувствуешь себя лучше, — добавила она, очевидно, пожалев брата, — подозреваю, что на этот раз, мы не станем загонять лису. Так что щадить будет некого. Прекрасная возможность проверить, на что способен гунтер, не втягивая в это десятки людей. И все мы как раз успеем к чаю.
— Так или иначе, Бенедикт получит возможность увидеть весь фарс собственными глазами. Будь милой и доброй: невежливо опережать гостей — на случай если ты этого не знаешь.
Ричард победоносно улыбнулся сразу всем присутствующим.
Лорд Гренвилл, слушая перепалку, только головой покачал:
— Не беспокойтесь, мистер Бенедикт, я уверен, что день будет приятным.
Безупречно одетый дворецкий с прилизанными редкими волосами объявил, что ужин подан. Все перешли в столовую. Каждая из близнецов явно надеялась, что именно ее Бенедикт поведет к столу, и обе казались убитыми горем, увидев, что честь оказана Беатрис.
Когда он предложил ей руку, Беа лукаво посмотрела на него:
— Вы воистину осчастливили мою сестру, мистер Бенедикт.
Он скрипнул зубами, но, наклонив голову, прошептал:
— Это все, чего я всегда желал, леди Беатрис.
Ее глаза чуть расширились. Немного помолчав, она слегка подняла голову и тихо ответила:
— Помню, как она радовалась, когда приходила почта.
— Вот как?
— И в какую меланхолию впала, когда все кончилось.
Он встретился с ней глазами.
— Никто не сожалеет об этом так сильно, как я. По этому и не хотел бы напоминать ей о том времени. Мои уста запечатаны, если вы согласны сделать то же самое.
Она оценивающе оглядела его.
— Согласна, пока она счастлива и ничего не подозревает. Все краски в мире не стоят боли моей сестры.
Очевидно, у нее было время все продумать. Он уважал ее стремление постоять за сестру, хотя при этом она становилась его противником. Он несколько мгновений смотрел ей в глаза, прежде чем коротко кивнуть:
— Вы совершенно правы, леди Беатрис.
Он считает ее хорошей наездницей.
Эви проглотила улыбку и украдкой метнула взгляд на мистера Бенедикта как раз в тот момент, когда лакеи разносили второе блюдо. Не важно, что он никогда не видел ее на лошади и ничего о ней не знает. Достаточно и того, что она прочла в его глазах восхищение.
Она поднесла ко рту ложку горохового супа и послушно глотнула, почти не замечая божественного вкуса, которого кухарка, несомненно, сумела добиться. Вместо этого Эви сосредоточилась на чудесных звуках низкого бархатистого голоса Бенедикта, о чем-то тихо беседовавшего с Ричардом. При этом она старалась не смотреть в сторону гостя. Мама непременно заметит любой обмен словами или взглядами между Эви и Бенедиктом.
Она словно исполняла главную роль в собственном маленьком балете: ложка супа, улыбка папе, кивок в знак согласия с мамой, взгляд украдкой на Бенедикта. Промокнуть губы салфеткой, задать вопрос одной из сестер, посмеяться в ответ, взгляд украдкой на Бенедикта.
Она снова попыталась зачерпнуть очередную порцию супа, но, к ее удивлению, ложка звякнула о дно опустевшей тарелки.
