нескольких своих соплеменников. Видимо, они решили узнать, оставил ли Всевышний Четана в живых.
Юноша был рад видеть друзей, но вдруг подумал о Табо. Обернувшись в сторону вигвама, он увидел, что она проснулась и с ужасом выглядывает из укрытия, уже заметив приближающихся воинов.
Но стоило ему отвести от нее взгляд, как девушка выпорхнула из вигвама и убежал на соседний холм.
Четан почувствовал неожиданное волнение и боль в своей душе. Он не хотел, чтобы она уходила.
Таинственная добрая Табо, любящая Иисуса, вернешься ли ты?
Когда девушка достигла вершины холма, Четан не выдержал и окликнул ее:
— Табо!
Она так резко обернулась, что платок слетел с ее лица. Она увидела, что индеец стоит около вигвама и смотрит в ее сторону. Его длинные черные волосы развевались на ветру, а тело, несмотря на пережитые ранения, казалось крепким и сильным. Она не могла разглядеть выражения его лица, но почувствовала, что он прощается с ней с сожалением. Ей на мгновение стало печально, что она оставляет его. Неужели она успела привязаться к этому юноше? Но приближение остальных апачей заставило ее заторопиться и стремительно нырнуть на другую сторону холма. Оттуда она бегом устремилась прочь, боясь, что индейцы начнут преследовать ее.
Четан ждал ее больше сорока дней, но однажды все-таки вынужден был вернуться в родную деревню, потому что наступил сезон охоты на бизонов…
Все было крайне плохо. Повсюду слышались оглушительные выстрелы и воинственные крики атакующих индейцев. Облака пыли, поднимаемые копытами индейских мустангов, создавали иллюзию тумана, а дым горящих повозок начинал зловеще окутывать отчаявшихся белых поселенцев.
Всего четверо белых мужчин пытались безуспешно отстреляться от целой дюжины разукрашенных смертельно опасных дикарей. Еще трое мужчин лежали в лужах крови, пронзенные стрелами или застигнутые меткими пулями воинственных апачей.
Пять белых женщин отчаянно прижимались друг ко другу, рыдая и закрывая уши руками. Разукрашенные жестокие монстры казались демонами смерти и фактически, были таковыми. Буквально, через полчаса последний белый мужчина был сражен.
Женщины тихо рыдали, когда четверо полуголых индейцев с ужасными разукрашенными лицами приблизились к ним. Один из них натянул лук и прицелился. Казалось, смерть была неминуема.
Одна из женщин — молодая и красивая девушка лет двадцати пяти с копной темных густых волос — решительно крикнула остальным женщинам:
— Просите у Господа прощения, чтобы Он принял вас на небеса!
Рыдающие женщины тут же начали в отчаянии взывать к Богу.
Вдруг к группе индейцев присоединился еще один апач и что-то отрывисто сказал своим сородичам. На его лице почти не было боевой раскраски, лишь несколько продольных цветных полос покрывали его широкие скулы. Апач, натянувший тетиву, неожиданно опустил свое оружие и, подав знак остальным, приблизился к женщинам.
Их не стали убивать. Им связали руки, привязали друг ко другу веревками, чтобы они могли идти одна за другой, и край веревки закрепили на одном из мустангов. Всего несколько минут понадобилось индейцам, чтобы отправиться в путь с пленницами и награбленным имуществом.
Женщины продолжали тихо плакать, лишь одна из них — та самая, которая призвала их всех к молитве — не проронила ни слезинки. Это была Анита.
Прошло семь лет с тех самых пор, как она в последний раз видела живого индейца. Семь лет назад она спасла от смерти раненого апача. Возможно, ей не нужно было его спасать. Слишком много войн между апачами и белыми произошло с тех пор.
Тогда она еще была сущим ребенком. Последующие семь лет жизнь не баловала ее и многому научила. Когда Анита, испугавшись приближения воинов, убежала от раненого индейца, она поспешила домой.
Но дома уже не существовало. Всего семь дней — и мир снова перевернулся с ног на голову. За эти семь дней Ральф умер от остановки сердца.
Когда Анита вошла в дом, в нем почти не было мебели. Тетя Джейн сидела на последнем оставшемся стуле, скорбно опустив голову.
— Тетя… — тихо проговорила Анита, ошарашенно остановившись посреди пустого холла. Тетя Джейн резко подняла голову. Увидев девушку, она вдруг сорвалась с места и бросилась к ней с громким воплем.
— Анита! Анита! Где ты была? Я подумала, что ты оставила меня! Анита…
Женщина начала истошно рыдать, повиснув в объятиях ошеломленной девушки.
— Тетя, что случилось? Почему в доме нет мебели? И где… Ральф? — имя этого страшного человека Анита произнесла с дрожью в голосе.
Когда тетя Джейн немного успокоилась, она рассказала, что на следующий же день после того, как Ральф бросил в Аниту стул, он проснулся и снова начал пить. Но вдруг он схватился за грудь и умер прямо посреди кухни. Прежде, чем тетя нашла его, прошло более часа. Увидев, что ее муж мертв, она почувствовала и ужас, и облегчение одновременно. Хотя грешно радоваться смерти человека, но террор Ральфа был слишком велик, и тетя так и не смогла по-настоящему скорбеть об умершем. Но потом ее испугало другое: они остались без средств к существованию. Мебель пришлось продать, чтобы устроить похороны. К тому же, узнав о смерти Ральфа, к тете Джейн пришли его дружки и показали расписку, сообщающую, что Ральф должен им большую сумму денег. Таким образом они остались без дома.
— Нам нужно уезжать, — обреченно промолвила тетя Джейн. — У нас есть родственники около побережья. Мы отправимся туда…
Вот так, буквально, через пару дней Анита и ее тетя покинули поселок.
Лицо Аниты почти полностью пришло в норму. Ей пришлось использовать много пудры, чтобы скрыть остатки гематомы. Девушку очень мучило, что она одолжила денег у доброй леди и теперь не могла вернуть их ей. Посетив ее, Анита слезно просила прощения и обещала прислать ей всю сумму при первой же возможности.
Покидая привычные места, она с трепетом ожидала неясного пугающего будущего. В руках она сжимала свою драгоценную флейту. Но эта флейта ассоциировалась у нее теперь не только с прекрасной музыкой. У нее перед глазами постоянно стоял красивый индеец — создатель этой музыки. Думать о нем почему-то было неловко. Если бы тетя Джейн узнала, что Анита провела все те ночи бок о бок с краснокожим, разразился бы настоящий скандал.
Но резкая смена обстановки сильно отвлекла Аниту от воспоминаний о Долине Холмов. На побережье жизнь оказалась, мягко говоря, не сладкой. Родственники не были рады их приезду, потому что и сами едва сводили концы с концами. Но они приняли их, и наступило время настоящего изнуряющего труда.
Анита научилась мастерски чистить и готовить морепродукты, ухаживать за коровами,
