– Ах, извините, – спохватилась Мариза, – я не представила вам мою кузину. Леди Брайенна О'Дэлей Макбрайд прибыла в Англию погостить у меня. Брайенна, представляю тебе мистера Джейми Кавинтона, одного из самых влиятельных лиц при дворе Его Величества.
Джейми встал и поцеловал руку Брайенны:
– Счастлив познакомиться с вами, ваш покорный слуга.
– Спасибо, сэр, – ответила Брайеина своим нежным, очень тихим голосом.
– А теперь, дорогая кузина, – продолжала Мариза, – ты должна познакомиться с человеком, которому король отдал меня в жены. Представляю тебе Кэмерона, барона Бьюкенена, моего мужа.
Брайенна улыбнулась и кивнула Кэму, почти прошептав своим тихим голосом:
– С радостью приветствую вас как своего нового родственника…
– Это в большей степени радость и честь для меня, – сказал Кэм, вставая и поднося к губам руку Брайенны, – вы теперь входите в мою семью, прекрасная кузина, как и все родственники моей супруги.
Брайенна снова села и взяла в руки свой бокал.
– О, вы не имеете представления, мой новый кузен, как расширится ваша семья: О'Дэлей – многочисленный клан.
– Родственные связи поддерживают человека в жизни, и чем они многочисленнее, тем лучше, – возразил Кэм.
– Принимаю ваши слова и от имени своего брата Килруна. Он будет счастлив узнать о вашем отношении к родственникам Маризы, потому что он очень любит ее и принимает участие в ее судьбе.
– О, у моей супруги немало покровителей и защитников, – насмешливо заметил Кэм, приветствуя Маризу поднятым кубком и отпивая глоток.
– Что вы имеете в виду, супруг мой? – резко спросила Мариза.
– То, что немало придворных возносят вам хвалы… да и сам король тоже.
Джейми поспешил вмешаться, чтобы предотвратить назревавшую между супругами ссору.
– Какое превосходное вино, миледи. Где вы купили его?
– Я обратилась к моему лондонскому поставщику, полагаясь на его вкус. Когда я вернулась в Лондон, винные погреба в моем доме оказались почти пусты.
– Это – превосходное вино из урожаев рейнских виноградников. Я даже знаком с семьей, которая его делает, – заметил Кэм.
– О, вы были в Германии, кузен? – удивилась Брайенна.
– Да, когда король жил там в изгнании, кузина Брайенна.
– Вы были вместе с королем в изгнании? – спросила Мариза.
– Да.
– А какую службу вы несли при Его Величестве? – спросила Брайенна. Ответил Джейми:
– Кэм был агентом короля.
– Агентом? – удивилась Мариза. – А какого рода поручения вам приходилось выполнять?
– В мои обязанности входило собирать информацию, необходимую Его Величеству.
– О, так вы были шпионом? – глаза Маризы широко раскрылись.
– Лучше сказать – полномочным представителем короля, – вмешался Джейми.
– Да не приукрашивай факты, Джейми! – беспечно засмеялся Кэм. – Я делал то, что должен был делать, вот и все. – Тень улыбки мелькнула на его губах при воспоминании об эпизоде с немецким виноторговцем. Летом 1654 года в Германии Кэм, по приказу короля, используя свое знание немецкого языка, изображал наемника, готового продать свои услуги за хорошую цену. Его свели с богатым купцом и дали понять, что он должен будет убить одного человека. Кэм сделал вид, что согласен быть наемным убийцей, но купец опасался назвать ему имя предполагаемой жертвы. Тогда Кэм, забравшись в постель жены виноторговца, разузнал все подробности предполагаемого плана: разомлев в объятиях юного красавца, женщина все выболтала. Карл и Кэм потом весело смеялись над этой историей, распивая превосходное рейнское вино.
– Наверное, у вас была нелегкая работа, – задумчиво сказала Мариза, – ведь у короля множество врагов.
Кэму почудилось какое-то странное выражение во взгляде ее холодных зеленых глаз, – он как будто смягчился. «Я дурак, – подумал он, – воображаю, что это может быть хотя бы тень… сочувствия? восхищения? То, что могло бы вызвать это восхищение, произошло в невозвратном прошлом, а сейчас ее изумрудные глаза глядят на ярко освещенное пламенем свечей страшное, уродливое лицо. Какое уж тут восхищение! Или даже сочувствие…»
Он взял белоснежную льняную салфетку, чтобы вытереть рот, и увидел в углу изящно вышитую букву «Б», окруженную затейливым узором.
– Правда, красивая вышивка, милорд? – спросила Брайенна.
– Великолепная, дорогая кузина, – ответил Кэм. – Это вы вышивали?
– Нет, – покраснела Брайенна, – Я не так искусна. Это работа Маризы.
Он всмотрелся в изящную вышивку. Да, его леди жена умеет владеть иглой.
Джейми тоже пристально разглядел узор и признал:
– Это просто изумительная работа, графиня. Глаза Маризы заблестели от удовольствия, и она отпила глоток вина.
– Спасибо за комплименты. Это часть моего приданого. Я сделала эту вышивку как маленький дополнительный подарок тому, кто взял меня в жены.
Кэм вслушивался в слова Маризы – в тоне не было насмешки, зеленые глаза смотрели на него спокойно и доверчиво. Но ведь женщине нельзя верить! Она лжет с улыбкой, лжет, даже отдаваясь мужчине.
– Весьма польщен, – сказал он чопорно и отпил глоток вина. – Работа исключительного качества. Не нахожу слов, чтобы выразить свою признательность.
Мариза уловила в его словах то, что и ожидала – скрытую насмешку. Но почему-то не почувствовала гнев. – На душе у нее стало легче и спокойнее. Она ощущала его, но не могла понять. Ведь перед ней человек, который так поступил с ней в свадебную ночь! Почему же гнев ее утихает?
Брайенна переводила взгляд с кузины на шотландца. В его взгляде было что-то затаенное – она чувствовала это, потому что ей и самой приходилось скрывать свои чувства. А в зеленых глазах Маризы она увидела влажный блеск сострадания. Какая она порывистая и переменчивая, ее кузина: вчера ее взгляд метал молнии, когда она рассказывала Брайенне про свою брачную ночь… и вот она уже не сердится на мужа… В самом деле не сердится? Брайенна услышала щелканье щипцов для орехов в левой руке Кэмерона: какие у него тонкие изящные пальцы… Брайенна сидела так, что видела левую, неповрежденную сторону лица Кэма – да, женщины, наверное, сходили с ума, увидев эти ангельские черты.
Брайенна опустила глаза. Когда она снова подняла их, то увидела, что второй мужчина, сидящий за столом напротив, не сводит с нее взгляда. Брайенна вздрогнула. Мужчины редко бросали на нее похотливые взгляды – она была слишком скромной, сдержанной, грустной. Но Джейми смотрел на нее особенным взглядом, в котором ей почудились понимание, сочувствие и задумчивое восхищение. Восхищение именно тем, что она была непохожа на других женщин своего круга, сочувствие ее грусти, таящейся в глубине ее золотисто – карих глаз.
