Элейн Кроуфорд - Вещие сны

Рэчел убрала руку, чтобы не стать яблоком раздора.

– Правильно. Я увидел ее первым, – сказал Гарланд, шутливо ткнув братца локтем.

– И она будет последней, кого ты увидишь, – сказал второй, брыкнув первого.

– Мальчики! – Амос недовольно прервал спор сыновей. – Достаточно. Не заставляйте миссис Стоун думать, что мы головорезы из лесной глуши. Убирайтесь. Оба.

С удрученным видом оба худых, веснушчатых парня, совершенно не похожих на своего отца, отступили, избегая столкновения.

– Вы должны извинить мальчиков. Они подолгу не видят столь милых лиц. Дональд, позаботься о лошадях, – без дальнейших хлопот мистер Колфакс подошел и спустил ее вниз, потом провел ее в дом, да так быстро, что ее ноги почти не касались земли.

– Рэчел, милая моя, обсохни у огня, прежде чем идти осматривать Гусей. Может, чашечка кофе тебя согреет? – спросила Орлетта таким знакомым голосом.

Рэчел помнила этот голос, его материнскую заботу.

– Да, это было бы чудесно, – Рэчел опустила капюшон темно-зеленого плаща и привела в порядок волосы, прежде чем снять мокрую одежду. – Что мне с этим делать, Орлетта? С него течет.

– Гарланд, возьми у Рэчел плащ и повесь на стул рядом с огнем.

– Да, мадам, – забыв про свой плащ, он улыбнулся, когда разворачивал ее накидку и развешивал ее на спинке стула у жаркого огня.

– У меня нет слов благодарности. Мы очень ценим, что вы приехали в такую погоду, – мистер Колфакс подал Рэчел фланелевое полотенце. – Обсушитесь. Но Орлетта уверяла, что вы действительно разбираетесь в медицине. И что ваш отец оставил вам все свои медикаменты, и слабительное, и все такое.

– Да, но мне редко приходилось этим заниматься с тех пор, как многие из нас подхватили малярию. Мы практически истощили весь мой запас хинина.

Закончив вытираться, Рэчел вернула полотенце хозяину.

– Орлетта говорила, вы раньше помогали отцу. – Мистер Колфакс улыбался, но глаза были тревожны.

– Почти каждый день с тех пор, как мне исполнилось четырнадцать. Так что я собрала хороший запас медицинских знаний.

– Вы выглядите не намного старше сейчас, – заметил Гарланд, с надеждой приподняв брови.

– Это приятно слышать, но мне уже двадцать три.

– Послушай, Амос, я говорила тебе, – сказала Орлетта.

Передав Рэчел соблазнительно горячий кофе в толстой глиняной чашке, она обхватила обеими руками руку мужа.

– Ну что ты думаешь о моем мужчине? Как он выглядит?

– Ай, ну же, Летти! – его усмешка превратилась в широкую улыбку, когда он наклонил голову и повел плечами.

Рэчел ничего не оставалось, как только улыбаться. Он действительно был находчив и умен по-своему. Они с Орлеттой были чудесной парой. Она, как и он, похудели от сильных перегрузок.

Она не была полной, просто чудесно округлых форм во всех нужных местах. Даже когда волосы были собраны в толстый узел на затылке, ее строгие черты выражали истинное дружелюбие.

Рэчел чувствовала себя такой ущербной на фоне этой женщины, и знала, что если бы Джейк увидел ее, он стал бы еще более разочарованным, что не оказался в Индепенденсе в тот день, когда приехали женщины.

Чувство своей никчемности съежило все внутри нее, как если бы она отхлебнула кипящее варево.

– Гарланд сказал, что его старший брат сломал ногу?

– Да, – Амос понимающе нахмурился. – Мальчики повздорили на сеновале и Туе свалился.

– Это не по моей вине, – защищался Гарланд.

– Никто тебя не обвиняет. – Амос снова обратился к Рэчел. – Я только хочу, чтобы нога моего сына была зафиксирована. В сорок семь мы легко проходим по этой стране, получая травму, не большую, чем заусеница. Давно, когда жизнь только стала налаживаться, я лишился семьи. А теперь вот это… Мой первенец может остаться калекой, если до этого не умрет.

– Нет, Амос, – Орлетта ободряюще сжала его руку. – Перестань мучить себя. Мы же привезли сюда Рэчел. Она зафиксирует ему ногу правильно. Не так ли, Рэчел?

– Я полностью согрелась, – ответила та, передавая пустую чашку Орлетте. – Если ты будешь так добра, отведи меня к Августу.

Комната, в которую они вошли, согревалась камином. В дальнем конце лежал Гус на кровати под пологом из вишневого дерева. Соответствующий шкаф, прекрасно полированный, стоял рядом со стеной. Искусно сделанная мебель напомнила ей о мебели в доме ее отца, в его спальне.

– Как ты, Гусей? – спросила Орлетта.

– Я же просил тебя не называть меня Гусей, особенно перед компанией. – Он посмотрел на Рэчел такими же карими и выразительными, как у отца, глазами.

– Ты слишком много двигаешься. Нельзя так, особенно когда нуждаешься в помощи врача, – продолжила Орлетта.

– Здравствуй, Август, – Рэчел потрогала его лоб. Он был горячим. – Меня зовут мисс Чэмберс – то есть миссис Стоун. Я хотела бы тебе помочь, если смогу.

Она ощупала ногу: та опухла, как и следовало ожидать. Поставив свой черный саквояж на прикроватный стол, Рэчел принялась исследовать его содержимое. Нашла банку, наполненную порошком. «Яд дракона».

– У Гуса лихорадка. Орлетта, добавь чайную ложку этого порошка в кружку с горячей водой. И – вот оно – 12 капель лаудана. Немного, чтоб ослабить боль.

– Конечно. Вернусь мгновенно.

Гус взглянул на Рэчел с надеждой.

– Я слышал, лаудан по-настоящему помогает почувствовать себя хорошо.

– Он немного ослабит боль.

– Мне, правда, не очень больно. Просто немного покалывает. Это серьезно? – спросил он с легким подрагиванием в голосе.

– Она нарывает, но я не вижу признаков гангрены. Я думаю, мы ее вовремя остановим, – ответила Рэчел.

– Спасибо, Иисус! Вы не представляете, как мне сразу полегчало. Я был уверен, что вы решите отрезать ногу. Я решил не соглашаться, но по-настоящему боялся.

– Я тебя не обманываю. Это серьезно. Первое, мне надо снять опухоль. Я собираюсь вскрыть ее и поставить дренажную трубку, прежде чем посмотрю, как соединить кости.

– Вы и вправду знаете, что делаете?

– Да.

– Тогда делайте. Я смогу это перенести.

Взгляд Рэчел переместился со страшно опухшей ноги на лицо юноши, выражавшее браваду. Она улыбнулась.

– Может, я сделаю лучшее, на что способна.

Жалобный вскрик ночной совы разрушил тишину. К полуночи дождь прекратился и теперь единственными звуками были случайные стоны пациента Рэчел. Слегка прикрытый, он забылся сном от снотворного. Взяв руку Гуса, Рэчел проверила пульс. Ритм сердцебиения также был в норме.

Рэчел встала и расправила затекшие спину и ноги. Какими длинными были этот день и ночь! Когда нарыв был удален, и опухоль спала, она соединила кости поломанной ноги с помощью Амоса и Орлетты. Но из-за опасности инфекции она не могла как следует наложить шину и забинтовать ее.