Скорость, с которой могла перемещаться Эванджелина, была головокружительной, и, оказавшись в знакомой комнате, Сирена потерла виски.
— Могла бы объяснить вначале…
— Нет времени.
Едва она произнесла эти слова, как до слуха принцессы донесся вопль Морганы. Дверь в покои принцессы распахнулась, и ее мачеха ворвалась внутрь.
— Ты здесь, моя дорогая. Я уже обыскалась тебя, а твоя служанка не помогла! — воскликнула она, злобно поглядывая в сторону Эванджелины.
Сирена не удивилась. Моргана ненавидела Эванджелину и даже не скрывала этого. Возможно, причиной этому была особая благосклонность короля к Эванджелине. Он был просто очарован длинными темными локонами служанки, ее знойной красотой и не делал из этого тайны. Но, насколько знала Сирена, ее отец с Эванджелиной романа не крутил. Иначе Эванджелина все рассказала бы ей.
— Извините, Моргана, я сидела у озера и заснула.
— Не стоит извиняться за такую ерунду, — ответила мачеха, ласково поглаживая по щеке Сирену. — Кажется, ты немного возбуждена. У тебя действительно все в порядке?
— Все в порядке, — ответила Сирена, хотя никогда не чувствовала себя хуже. Отказ Лахлана идти с ней разбил ей сердце. — Зачем вы искали меня?
— Я созвала совет, и в течение часа мы собираемся начать заседание. Естественно, ты будешь на моей стороне… и меч будет с тобой.
Сирена вздохнула:
— Разве вы не помните, Моргана? Меч забрал Иский для починки.
Мачеха злобно посмотрела на нее и сказала:
— А почему ты отдала меч, не спросив меня?
Чувствуя холодок ужаса, Сирена уже начала сожалеть о том, что ввязалась во все это. Открыто идти против мачехи она не могла, поскольку не имела ни власти, ни магической силы. А сейчас у нее не было даже волшебного меча.
— В настоящий момент у меня нет меча. Но скоро Иский вернет мне его.
— Твоей наглости нет предела, Сирена!
— Согласна, получилось нехорошо, — ответила Сирена, едва сдержавшись, чтобы не нахамить в ответ.
— Тогда иди досматривать сны, моя дорогая, — с притворным сочувствием ответила Моргана. — Твое присутствие необязательно.
— Ваше величество! Принцесса Сирена не желает разочаровывать вас. Если вы дадите нам немного времени, она будет готова.
Сирена отпрянула от служанки, а ее мачеха впилась в нее взглядом.
— Эванджелина права, через пару минут я присоединюсь к вам, — поспешила сказать Сирена, желая спасти служанку от гнева Морганы.
Королева возмущенно выпорхнула из комнаты, взмахнув в дверях бордовыми юбками.
Едва оставшись наедине со служанкой, Сирена спросила:
— Эванджелина, что случилось?
— Не знаю, меня это не касается, но Моргана не должна одна управлять королевством. В этом я уверена.
Эйдан в поисках Сирены пересек внутренний дворик, полагая, что найдет ее в конюшне с оленем. Он еще помнил, каким взглядом она смотрела на него, когда ушла, и считал, что должен принести свои извинения. Возможно, он был немного грубоват с ней, но его разозлил Лахлан.
Вздохнув, он вошел в конюшню и увидел, что олень, которого спасла Сирена, пытается встать на ноги.
— Нет, ты еще не готов, ложись, — сказал Эйдан, придерживая олененка, чтобы тот вновь улегся на ложе из душистого сена.
Очевидно, это пышное ложе собрала для него Сирена, от старика Тома можно было дождаться только пышного ужина.
Эйдан заходил в загоны, но там никого не было. Вдруг какой-то звук привлек его внимание. У одной из стен конюшни Эйдан увидел своего брата.
— Лан, я не видел тебя, — произнес Эйдан, но, вглядевшись в лицо брата, нахмурился.
Такое выражение лица бывает, когда люди теряют лучших друзей.
— Что с тобой? Впервые вижу тебя таким печальным, — сказал он. — Что ты сделал с ней?! Клянусь, если ты…
Пристальный взгляд Лахлана застыл на дверях конюшни.
— Я ничего не сделал ей. Она ушла и больше не вернется, — сказал Лахлан.
Эйдан спросил брата:
— Что значит ушла? Она даже не помнит, кто она и откуда. Куда ей идти?
— Не знаю, — ответил Лахлан. — Отпусти ее, Эйдан, пусть идет куда хочет. Она не для нас.
— Да ты спятил! Она ранена. Здесь ей нужна защита. Помоги мне найти ее.
— Нет, я не хочу причинять ей боль.
Лахлан сидел на копне, растирая лицо грязными руками, точь-в-точь как много лет назад, когда был совсем маленьким.
Эйдан положил руку на плечо брата.
— Я знаю, что тебя тревожит, и, когда найду Сирену, мы обо всем поговорим.
Лахлан посмотрел на него.
— Не думаю, что ты хочешь услышать то, что я должен тебе сказать. Я уже разочаровал тебя и больше не хочу этого делать.
Обычно Эйдана злила высокомерная непокорность брата, но не сейчас. Лахлан был подавлен.
— Ну помоги мне найти Сирену, — попросил его Эйдан, положив руку ему на плечо. — А когда мы ее найдем, то закатим пир — и пусть она ругает нас за наши свинские привычки.
Эйдан надеялся вызвать улыбку у брата, но лицо Лахлана оставалось печальным.
— Я не знаю, где она, Эйдан, но думаю, что она вернется из-за оленя.
На мгновение Эйдан уловил в голосе брата надежду на то, что она не вернется.
Он не хотел этого.
Эйдан осмотрел пустой дворик, видневшийся за дверью конюшни, и перелесок за ним.
— Ну куда она могла пойти?
Он зашел за угол конюшни и неожиданно увидел золотой блеск в кустах. Подойдя ближе, он вытащил из кустарника изящную туфельку Сирены. Эйдан бросился в перелесок в надежде найти ее следы.
— Сирена! — звал он.
Ответом было лишь эхо. У Эйдана не укладывалось в голове, как эта девушка одна пошла в лес. А может быть, не одна? Дела у клана шли не очень хорошо, и забот у Эйдана хватало. А тут еще эта своенравная девчонка.
Эйдан сжал в руке туфлю, она была тоненькой, изящной, в такой даже во двор не выйдешь. Словом, туфелька эта была совсем как ее хозяйка.
— Я пойду поищу ее. Скажите Гэвину и Дональду, чтобы ждали меня здесь.
— Отпусти ее лучше, Эйдан, — произнес Лахлан, голос его дрожал от волнения.
— Я не могу ее отпустить. Она находится под моей защитой. Не понимаю, почему ты просишь меня об этом.
Эйдан чуть присел, желая заглянуть брату в глаза, но Лахлан отвел взгляд.
— Она ушла сама, по собственному желанию. Вот все, что я могу сказать.
— Я так не думаю. Наверное, есть что-то, чего я не знаю.
На скрытом в тени лице Лахлана проступил румянец.
— Почему ты так думаешь?
Встревоженный Эйдан долго смотрел на брата. Наконец он понял. Как же он не подумал, что ее могли поймать в отместку за тот набег на Шотландскую низменность, который совершил Лахлан. От этой мысли Эйдану захотелось крепко встряхнуть брата. Но тот, видимо, уже все понял и очень переживал. При мысли о том, что Сирена сейчас в руках его врагов, Эйдан очень расстроился, он места себе не находил от волнения.
