Полковник передал Истер приглашение жены губернатора навестить ее на Восточном побережье. Девушка отрицательно покачала головой, и он не стал настаивать.
— Этот парень чуть не перебил половину нашего лагеря, — вернулся Ладуэлл к своему рассказу о Лансе. — Он ранил двух офицеров и едва не утопил часового. А потом под градом мушкетных пуль бросился в воду и уплыл.
— А сам он не ранен?
— О нет! Его ведет счастливая звезда… Но куда он направился? Вы виделись с ним?
Ладуэлл пристально посмотрел на девушку, ожидая, что даже если он и прав, она никогда не признает это. Но та горячность, с которой Истер отрицала свои свидания с Лансом, а еще больше — печаль в ее глазах, убедили полковника в ее правдивости.
— Вы уверены, что э… град мушкетных пуль ему не повредил?
— Совершенно уверен. Нет, не бойтесь, он не ранен.
Девушка поняла, что полковник тепло относится к Лансу и забросала его вопросами. Почему Ланс решил бежать из Арлингтона? В чем причина?
Ладуэлл галантно предположил, что главная причина в ней самой, но Истер пропустила это мимо ушей и продолжала спрашивать.
— Возможно, дело здесь в Форке, — сказал наконец полковник. — Это заклятый враг Клейборнов, и сейчас он вместе с Его Превосходительством. Ланс мог испугаться его влияния на губернатора.
— Ланс никого и ничего не боится, полковник, — холодно заметила Истер.
— Приношу свои извинения, — улыбнулся Ладуэлл. — Вы совершенно правы.
— Что же тогда?
— Тогда, быть может, он хотел предупредить своего отца о том, что их враг снова в Виргинии.
— Это звучит более убедительно, — сказала девушка. — Господи! Когда же вы, мужчины, покончите с вашей глупой войной?
От Генриетты Харт Лансу пришла записка: Форк остановился в ее таверне. Больше ждать было нельзя.
Подходя к селению на Джеймс-Ривер, Ланс утроил бдительность. Здесь неподалеку пристань, а рядом — таверна Генриетты Харт. Форк уже был там. Быть может, Генриетта снова видела его? Тогда охота продолжиться…
Дождавшись ночи, он пробрался к окнам таверны. Большой черный пес узнал Ланса и не стал поднимать шум. Заглянув вовнутрь, юноша насчитал в зале семь моряков и двух служанок. Мужчины были в изрядном подпитии. Они что-то обсуждали и громко смеялись.
Генриетты там не было. Ланс взял собаку за ошейник и, пригибаясь, обошел дом. У задней двери он остановился.
На крыльце стояла женщина с лампой в руках и вглядывалась в темноту.
— Гектор! — позвала она.
— Он у меня, — ответил Ланс и отпустил пса.
— Вы!!
— К вашим услугам, миледи.
Ланс прислонил ружье к крыльцу и сел на ступеньку, лаская кудлатую голову Гектора.
— Давно вас не было видно, — сказала Генриетта.
— ОН здесь?
— Да. Спит наверху.
Ланс вскочил на ноги, но Генриетта заслонила собой дверь.
— Подождите. И не надо шуметь. Не хочу, чтобы вы разбудили моего… друга. Сядьте и успокойтесь.
Ланс послушно опустился на место, и Генриетта шепнула:
— Вам нельзя туда входить. Эти люди охотятся за вами.
— Я и сам охотник.
— Знаю. Я тоже. Побудьте здесь с Гектором, я принесу вам поесть.
Он остался на крыльце. Форк здесь. Его погоня окончена. Генриетта, конечно же, лжет. Кто может спать при таком хохоте и шуме? Но если он убьет своего врага в доме Генриетты, ее повесят. Так не пойдет. Кроме того, недостойно убивать спящего.
Возмездие и справедливость — в его руках. Сейчас наступит развязка столь сильно затянувшейся игры. Его пальцы прошлись по лезвию томагавка и впились в рукоять ножа.
Услышав шорох за дверью, Ланс отступил в темноту. Это была Генриетта с большим куском вареной оленины и кружкой эля.
Ланс на скорую руку перекусил. Присутствие Генриетты успокоило его, помогло собраться с мыслями.
— Я должен убить нашего общего друга, — сказал он наконец.
— Сегодня ночью вы — индеец. Но я не позволю вам перерезать глотку спящему, иначе, вновь став англичанином, вы возненавидите себя.
— Я должен защитить отца.
— Я знаю. Но надо немного подождать.
— Я опасаюсь, что Форк нападет на Замок Клейборн. Вообще-то убить моего отца далеко не просто, но Форк опасен. Кроме того, он и за мной охотится. Он и правда здесь? Ты не шутишь?
— Правда. Такими вещами не шутят. Он обращается со мной, как с последней портовой шлюхой. По-моему, он потерял осторожность. Бог мой! Этот гнусный тип думает, что я забыла сколько горя и тревог принес он всем нам!
Она грубо выругалась и продолжала:
— Уже много лет он выполняет самые отвратительные поручения Беркли. Форк и его шайка немало сделали, чтобы утопить в крови мятежные отряды. Он убил Уолтера Клейборна, самого достойного джентельмена на свете! Я давно решила покончить с ним. И у меня был план. Но сейчас я придумала кое-что получше.
Быстрым шепотом она объяснила Лансу, что надо делать. Не надо входить в дом. Его никто не должен видеть. Она закричит и поднимет на ноги всю прислугу. На крик выбежит Форк. В темноте заднего двора произойдет драка, самая обычная кабацкая пьяная стычка.
Ланс не сразу понял, что от него хотят.
Дав ему немного времени на раздумье, Генриетта отчаянно закричала. От ее крика, казалось, дрогнули и пригнулись к земле деревья:
— На помощь! Воры, грабители! Убивают! Помогите! На помощь!
В доме поднялся невообразимый переполох. Скамьи опрокинулись, двери снесли с петель… Служанка зажгла лампу, но в суматохе ее выбили у нее из рук. Ланс сбил с ног выскочившего матроса и быстро взглянул на Генриетту. Не переставая истошно вопить, она, как испуганный зверь, метнулась вглубь заднего двора, в самую темноту.
Затем в дверном проеме появился Форк с широким морским тесаком в правой руке. Его левая рука была обернута плащом. В слабом свете луны лицо пирата казалось злобным и бледным. Он бросился на голос Генриетты. Ланс неслышно последовал за ним.
Четверо пьяных матросов, обманутые паникой и темнотой, сцепились между собой.
Ланс спрятался за стволом дерева. Пока его никто не видел. Он хотел было вернуться за ружьем, но передумал и отстегнул от пояса томагавк. Сжимая тесак, Форк склонился над скорчившейся на земле Генриеттой и… отпрянул от нее, как ужаленный.
— Стерва!! — прорычал он. — Ты ударила меня ножом!
Быстрее молнии Ланс метнулся на помощь отважной женщине и успел перехватить занесенную для смертельного удара руку пирата. Генриетта вскочила на ноги и отбежала в сторону. Подоспели пьяные моряки.
Не отпуская Форка, юноша резко развернул его лицом к нападающим, и когда первый из них подбежал, ослабил свою хватку и отскочил вбок. Рука с тесаком метнулась вниз, прямо на голову матроса. Взревев от ярости, Форк бросился на Ланса, успевшего обухом топорика оглушить еще одного из врагов. Едва увернувшись от мелькнувшей у самого его уха стали, юноша взмахнул томагавком, но удар пришелся по надежно защищенной левой руке пирата. Тот снова атаковал, на этот раз более хитро, сделав обманный выпад, и Ланс сумел парировать удар лишь подставив свой топорик. Острое как бритва лезвие тесака перерубило топорище томагавка, и юноша остался с куском бесполезного дерева в руках. Не теряя ни мгновения, он выхватил нож и отскочил подальше назад, ожидая нового нападения. Однако Форк, как ни странно, не торопился. Луна на короткую минуту выглянула из-за туч, и Ланс едва успел заметить, что пират стоит прижимая к окрашенному чем-то темным правому боку руку с тесаком, как на него налетел новый противник. Ланс пригнулся, пропуская удар, и вонзил нож в плечо матроса. И тут какое-то шестое чувство, выработанное во время жизни в диких лесах, заставило его броситься на землю и быстро откатиться в сторону. Не сделай он этого, тесак Форка раскроил бы ему череп. Шаря по земле в поисках оброненного ножа, Ланс наткнулся на что-то острое и на ощупь узнал тонкий французский стилет Генриетты Харт. Против тесака это оружие выглядело более чем нелепым, но выбирать не приходилось. И тут юноша вспомнил рассказ Пео о том, как пользуются стилетами во Франции. Вскочив на ноги, он отвел руку с ножом назад, взяв его за лезвие, и резко взмахнул ею. Сталь со свистом разрезала воздух, но в это мгновение тяжелый удар по голове сбил Ланса с ног и он снова оказался на земле. Новый противник оказался не слишком ловок. Ударив его обеими ногами в живот, Ланс поднялся и поискал глазами Форка. На поле боя все стихло. Пятеро лежали на земле, один корчился от боли, прислонившись к стволу кедра, а последний ломился сквозь кусты, пытаясь спастись бегством. Решив, что это Форк, юноша бросился было за ним, но тут взгляд его упал на Генриетту, склонившуюся над неподвижно лежащим телом у самого крыльца.
