Но тут вперед выступила Хелен – неземное видение в муслине цвета слоновой кости.
– Что за прелесть эти лилии! – Она склонилась над цветами, вдохнув аромат. – Никак не могу выбрать цветы на свадьбу. Розы или лилии? А еще ведь есть гортензии. Невероятно трудная задача.
– А если сделать смешанный букет? – предложила Изабелла, благодарная Хелен за ее беспечную болтовню. – Сэр, с пашей стороны очень любезно преподнести мне эти цветы.
– Маленький дар не в состоянии выразить моего восхищения, мисс Дарси, – пылко ответил Вудбейн. – Когда мы вчера танцевали с вами, я был счастливейшим человеком в Лондоне.
Его мать фыркнула, а барон поджал губы, и лицо у него пало таким же огненным, как и волосы.
– Эти лилии сорваны в моей оранжерее. Их надо немедленно поставить в воду, иначе они зря пропадут. – Баронесса повернулась к сыну. – Тимоти, я хочу сесть.
– Да, мама. – Вудбейн пылко взглянул на Изабеллу и метел мать к группе сплетничающих матрон. Когда они удалились на почтительное расстояние, Хелен наклонилась и прошептала Изабелле на ухо:
– Вудбейн положительно влюблен.
– А его мать положительно рассержена, – так же тихо промолвила Изабелла, передав лакею букетик, который тот немедленно присоединил к другим украшавшим столы цветам. – Боюсь, она меня не одобрила.
– Она бы не одобрила любую даму, осмелившуюся взглянуть на ее драгоценного сына.
– Но вчера я танцевала с ним всего один раз. Вряд ли меня стоит рассматривать как охотницу за приданым. – Изабелла не добавила, что ее беспокоило другое: старая курица, от безделья сующая нос в чужие дела, может заняться изучением ее родословной.
– У него десять тысяч годового дохода, – легкомысленно заметила Хелен. – Но его дед был торговцем, значит, тебе нужен кто-нибудь получше. Пройдемся по гостиной. – Она взяла Изабеллу за руку и повела мимо группки модно одетых мужчин. Один из них сделал движение, будто собирался присоединиться к ним, однако Хелен с очаровательной улыбкой протестующе махнула рукой. – Виконт Липскомб. Сделает тебя виконтессой, правда, слишком мал ростом. У алтаря ты будешь выглядеть рядом с ним просто смешной.
– Хелен, у меня нет намерений подыскивать мужа, – прошептала Изабелла.
– Чепуха! Каждая леди желает выйти замуж. Что еще нам остается делать?
Встретившись с ее невинным взглядом, Изабелла дружелюбно улыбнулась. У нее никогда не было настоящей подруги. В деревне она держалась особняком из-за постоянных насмешек. Здесь, она впервые почувствовала себя уверенно, потому что окружающие считали ее настоящей леди. Она могла бы привыкнуть к удобной жизни, посещению модистки, прогулкам в парке, легкой болтовне за обедом, если бы не тайное беспокойство о тете. Изабелла не могла дождаться сообщения Керна о визите врача.
– Кстати, о свадьбе. А где твой жених?
– Джастин не любит подобных сборищ. – Хелен грациозно пожала плечами. – Считает их пустой тратой времени.
– Значит, придет к обеду.
– Во всяком случае, обещал. Но, как и папа, он часто задерживается в парламенте.
– А твой дядя? – осведомилась Изабелла. В последние две недели преподобный лорд Реймонд боялся ее как огня, избегая показываться в доме Хатуэев. – На этот раз он принял твое приглашение на обед?
– Снова отказал. Не понимаю, зачем тебе хочется его видеть. Скучный человек, вечно лезет с духовными наставлениями. Такие разговоры вгоняют меня в сон.
– Да, заметила. В прошлое воскресенье ты задремала в церкви.
– Правда? Надеюсь, больше никто не заметил. – Хелен от ужаса округлила глаза.
– Шутки в сторону. Нужно подумать о твоем будущем. – Ее лицо сияло от возбуждения. – Разве не здорово? Все, кто вчера с тобой познакомился, сегодня явились с визитом.
Кроме одного, подумала Изабелла, пока они проходили по роскошной гостиной. Никто из молодых вельмож не знал Аврору Дарлинг, что задерживало осуществление ее планов.
– Вчера я играла в карты с сэром Джоном Тримблом. Его здесь нет.
– Сэром Джоном? – нахмурилась Хелен. – По-моему, я с ним не знакома.
– Он редко появляется в обществе, страдает от подагры.
– Боже правый, значит, он ровесник папы! С чего тебя потянуло на старика?
– Я предпочитаю зрелых мужчин. – Ложь с трудом далась Изабелле, но она понимала, что ее поведению требовалось какое-то объяснение. – Они более уравновешенны, не столь пристрастны к игре и диким выходкам.
– Как Джастин. Он просто образец достойного поведения.
Сравнение поразило Изабеллу.
– Лорд Керн не старик, ему, должно быть, нет и тридцати.
– Двадцать восемь. Я всегда смотрела на него как на старшего брата. Он добрый, любящий, готов поправить, если я делаю что-то не так. – Хелен вздохнула и замедлила шаг. – Признаюсь тебе, кузина, только не вздумай ему рассказать.
– Конечно.
– Иногда я ловлю себя на том, – зашептала ей на ухо Хелен, – что мечтаю о жестоком и грубом мужчине. Не из нашего круга, а из сказок и легенд. Чтобы меня похитил отважный пират или увез на коне прекрасный разбойник.
Изабелла прикусила губу. Прошлой ночью ее увез на коне человек в черном плаще. Жених Хелен.
Ты не знаешь лорда Керна. Он непонятный, опасный. И дерзок, как настоящий пират.
От стыда у нее защемило в груди. Неужели она могла испытывать влечение к жениху Хелен? Открытие показалось ей ужасным, а чувство – предосудительным. Но отрицать бесполезно, она его хотела, просто вся горела, когда он посадил ее на лошадь. И потом боролась с тем же тайным огнем на обратном пути в дом маркиза.
Нет, это всего лишь мимолетное помрачение рассудка, естественная реакция женщины на близость мужчины. Днем ей показалась невероятной даже мысль о том, что она могла хотеть человека, который ее презирал.
– Похищение – не такое уж романтическое событие, – рассудительно заметила Изабелла. – Разбойник с большой дороги наверняка окажется мужланом и грубияном. Вместо любви ты начнешь испытывать к нему отвращение.
– Дорогая, ты, как всегда, практична, – вздохнула Хелен. – Только не подумай, что я недовольна Джастином. Он милый, симпатичный и очень ко мне добр. Нас с детства прочили друг другу. – Они дошли до конца гостиной и повернули назад. – Ты видишь?
– Что? – Изабелла покосилась на нескольких аристократов, которые коротали день за ничего не значащими разговорами.
– Там, в углу. Чарлз Мобри опять во все глаза смотрит па тебя.
Тот сидел напротив, в стороне от гостей. Тугой галстук стягивал шею под безвольным подбородком, светлые волосы обрамляли хмурое лицо. Он приехал самый первый с букетиком фиалок и стихотворением, воспевающим красоту Изабеллы.
