— Думаю, это всего лишь шутка, — сказала Изабелла, — он наверняка вернет лошадь.
— Скорее продаст, а денежки прикарманит, — брюзжал Джеймс. — Кто он? И какого черта ты открыто любезничала с таким оборванцем?
— Если бы ты подождал, а не нападал, как разъяренный бык, то узнал бы, — сказала она холодным и спокойным тоном, несмотря на закрадывающуюся в душу тревогу. Она испугалась того, что мог наговорить или сделать Джеймс. За то немногое время, что Джеймс проводил в Хай-Уиллоуз, у них никогда не было хороших отношений, а когда девушке не исполнилось еще и пятнадцати лет, Джеймс захотел, чтобы она стала его легкой добычей, как те девушки, которых он завлекал в Оксфорде. Изабелла оказала ему яростное сопротивление при крайне неприятных обстоятельствах, о чем не любила вспоминать.
— Ладно, — проговорил Джеймс и сощурил глаза, охватывая взглядом и саму девушку, и ее тонкое ситцевое платье, и растрепанные волосы, и корзинку, которую она подняла с земли. — Кто он? В твоих интересах сказать мне, пока отец не узнал.
— Он просто случайный знакомый, молодой француз, беглец, как и мы. Направлялся в Лондон.
— И раз он француз, ты снарядила его в дорогу и позволяла обнимать и целовать себя? — саркастически поинтересовался он.
Значит, он видел больше, чем сначала показалось Изабелле. Девушке пришлось прибегнуть к высокомерному возмущению:
— Как ты смеешь говорить со мной в таком тоне? Я не сделала ничего плохого! Это было всего лишь проявлением дружеского расположения.
— Неужели? Будем надеяться, сэр Джошуа посмотрит на дело именно таким образом. Но что, черт побери, мне делать без моей проклятой лошади?
— Вернуться в Хай-Уиллоуз пешком вместе со мной, — раздраженно ответила Изабелла, — и лучше прямо сейчас, а то вот-вот пойдет дождь.
И в самом деле, пока они разговаривали, небо потемнело и начали падать первые тяжелые капли. Девушка накинула на голову капюшон плаща, позвала Бет и быстро пошла к поместью. Внешне она была спокойна, но в глубине души росла тревога. Что, если Джеймс расскажет эту историю дяде? Все было так невинно, но многие воспримут ее иначе. Единственным обнадеживающим обстоятельством было то, что сэр Джошуа еще не приехал, а к тому времени, как он вернется, Люсьен будет далеко, вне пределов досягаемости дяди.
До дома было еще далеко, когда дождь превратился в ливень. Они с Бет промокли насквозь, пока добрались в Хай-Уиллоуз. Примерно час спустя, переодевшись и просушив волосы полотенцем, она увидела из окна Джеймса, еле тащившегося по подъездной аллее, заляпанного грязью. Настроение его было крайне мрачным. Он раскричался на слугу, который уже прибыл в поместье с его чемоданом, приказал служанкам мигом принести горячую воду и чистую одежду, грубо оборвал Ги, когда тот с невинным видом спросил, не упал ли он, и если да, то куда делась лошадь?
Позднее все трое ужинали в полном молчании. Миссис Бедфорд бросила взгляд на хмурое лицо Джеймса и, извинившись, благоразумно удалилась. Ужин подходил к концу, когда вошел Франклин.
— Там у дверей вас спрашивает какой-то парень, сэр, — нерешительно обратился он к Джеймсу.
— Что за парень? Какого дьявола ему надо?
Он потянулся к вину и наполнил свой бокал.
— Это конюх из «Белого Оленя» в Хите, сэр. Он говорит, у него для вас есть сообщение.
— Он что, не мог передать его через тебя?
— Утверждает, что ему приказано сказать вам лично.
— Черт бы побрал его, наглеца! — Джеймс залпом выпил вино и поднялся.
Изабелла и Ги переглянулись и вышли вслед за ним.
Дождь прекратился, тучи разошлись, и в воздухе чувствовалась свежесть. У входной двери, спешившись, стоял конюх.
— Ну, парень, что там за сообщение?
— Его передал иностранный джентльмен, сэр. Он приказал мне почистить лошадку, задать ей корму и отвести в Хай-Уиллоуз, а я должен был сказать вам особо, что он очень благодарен за одолжение и надеется, что не доставил вам слишком много беспокойства.
— Чертовски мило с его стороны, должен признать, — ехидно заметил Джеймс. — И куда же этот иностранный джентльмен направился?
— Не могу сказать, сэр. Он вошел в гостиницу, чтобы поговорить с хозяином, а я, как он просил, почистил лошадь, насыпал ей овса и вот привел обратно.
Он стоял, нетерпеливо ожидая, пока, наконец, Джеймс не сунул ему монету.
— Спасибо, сэр, премного благодарен. Ну, тогда я пошел. — Парнишка снова взобрался в седло и потрусил вдоль аллеи на старой кляче. Джеймс поймал взгляд Изабеллы, выругался про себя и крикнул Джейсону, чтобы тот отвел лошадь в конюшню.
— В чем дело? — спросил Ги. — Что ты натворила, Изабелла? У Джеймса был такой вид, словно он готов был убить тебя.
— Ничего.
— Ты кого-то встретила на берегу?
— Почему ты так решил?
— Кое-что слышал от одного парня. Я сказал ему, чтобы он пошел проветрить мозги. Но кто-то же там был?
— Да, это так. Один молодой француз, такой же изгнанник как и мы. Я случайно повстречалась с ним, когда гуляла по берегу, — неохотно ответила Изабелла.
— Лучше быть поосторожнее. Я не доверяю Джеймсу. Он может сочинить какую-нибудь историю, если решит, что от этого ему будет польза.
Этого-то она и боялась. Но в тот вечер разговоров о происшествии на берегу не было. В последующие дни Джеймс пил со своими друзьями или слонялся по дому, ко всем придираясь, пока не приехал сэр Джошуа с тетей Августой и Венецией. И тогда совсем неожиданно гроза разразилась над головой Изабеллы.
Это случилось после ужина в первый же вечер. Обе девушки смиренно проследовали за Августой в гостиную, оставив мужчин пить вино. Ги, которому не нравились ни сэр Джошуа, ни Джеймс, поспешно извинился и исчез.
Сэр Джошуа наполнил стой стакан и подвинул графин сыну.
— Ты снова залез в мой стол, Джеймс? — сурово спросил он.
— Нет, это не я, — ответил Джеймс с нескрываемым негодованием. — Я бы сказал тебе, отец. Не хватало еще по карманам шарить. О чем ты говоришь?
— Мистер Форест принес полученную недавно арендную плату и оставил в ящике моего стола. Кошель там, но часть денег исчезла.
— И ты сразу же подумал обо мне, — сказал Джеймс. — Мне это обидно, мягко говоря. Ведь есть еще слуги, Ги и Изабелла тоже могли добраться до них.
— Изабелла? Чушь! Зачем ей деньги?
— Ну, вероятно, чтобы отдать своему любовнику, — выпалил Джеймс.
Сэр Джошуа некоторое время молча смотрел на него.
— Что, черт возьми, ты хочешь этим сказать?
— Это было в тот день, когда я сюда приехал. — Джеймс помедлил, потом все выложил: что видел вечером, что было потом, и, рассказывая, сумел самым неприглядным образом представить события. Сэр Джошуа внимательно выслушал сына.
