Но старик здорово разобиделся на Трэя, о чем недвусмысленно свидетельствовали его раздраженные резкие движения.
Молодой человек тут же пожалел, что выбрал такой резкий тон в разговоре со своим старым приятелем. Наливая себе еще кофе, он уже гораздо мягче спросил:
– А какое сегодня число, Джиггерс? Джиггерс бросил взгляд на висевший на стенке фургона отрывной календарь.
– Двадцать девятое ноября, – объявил он. Впереди еще месяц до возвращения домой.
Трэй угрюмо уставился на пламя, посидел так несколько секунд, потом поднял взор на Джиггерса, который подкидывал в костер сухие ветки.
– Как ты думаешь, справится Коул со стадом без меня? – спросил он старика.
– Конечно, справится, что за вопрос. Я вообще понять не могу, чего это тебя понесло со стадом. Коул Стринджер – лучший погонщик во всем Вайоминге. Ты что, затосковал по своей невестушке или же боишься, как бы старый Булл чего-нибудь с ней не сотворил?
Трэй пропустил мимо ушей первый вопрос и ответил на второй:
– И говорить не хочется о том, что он может с ней вытворить. Ну а, если она каким-то образом все же вышла на Мэтта?
– Ну, это уж ты вон куда загнул, приятель! – тон Джиггерса стал мягче. – Не о чем тебе волноваться, если она попала к Мэтту. Он ведь об этой девчонке, как о родной, заботиться будет.
Молодой человек кивнул и снова стал смотреть на огонь, думая теперь о Мэтте Карлтоне.
Именно Мэтту в свое время, еще подростком, да и позже, уже молодым человеком он мог поверить свои горести и радости. Кстати, Мэтт тогда посоветовал ему оплакать смерть матери и не стесняться своих слез. Трэй вздохнул. Да, тяжело бы ему пришлось в детстве, если бы рядом не было его взрослого друга Мэтта.
Ковбои поднимались и кряхтя расправляли свои затекшие мышцы. Проглотив кружку крепкого черного кофе и выстроившись за завтраком, они повеселели и начали отпускать свои обычные шуточки.
Дождавшись, когда Коул Стринджер займет место в очереди, Трэй подошел к нему.
– Коул, – сказал он. – Я собираюсь оставить тебя со стадом. Пойми, у меня сейчас такое чувство, что мне необходимо быть дома, на ранчо.
– О чем речь, босс? – Стринджер весело взглянул на него. – Это же моя работа, не так ли?
– Это так, Коул. Пойми, я отправился сюда только для того, чтобы быть подальше от дома.
– Я тебя понимаю. Я сам всегда с нетерпением жду того дня, когда можно будет не видеть перед собой рожу этого окаянного Булла Сондерса хоть какое-то время.
На этом разговор двух ковбоев закончился. Как только с завтраком было покончено, все разошлись выбирать себе свежих лошадей и загружаться в седла. Стадо лениво, не спеша стало подниматься на ноги. Можно было отправляться в путь.
Глядя им вслед, Трэй знал, что, если не произойдет ничего серьезного, все они, вместе со скотиной, уже недели через три будут в Додж-сити. Он улыбнулся, представив себе эту картину. Перво-наперво ковбои помоются, постригутся и побреются. Следующим их мероприятием будет визит в магазин, где они купят себе новую одежду, взамен старой, превратившейся в лохмотья за время их странствий по прериям.
Затем, во всем новом, с иголочки, парни отправятся в первый же салун и, когда после нескольких порций виски их «потянет на подвиги», они прямым ходом двинутся в публичный дом. Пройдет несколько дней разгульного отдыха, и ковбои потащатся обратно на ранчо. Вскоре все начнется сначала.
Джиггерс, сидя в фургоне, обратился к Трэю:
– Я рад, что ты возвращаешься, Трэй. Не сомневаюсь, что девушка, которая пошла за тебя, осталась тебе верна и теперь ты обязан заботиться о ней, пока она тебе жена.
– Это-то я понимаю, – ответил молодой человек. Когда фургон двинулся с места, Трэй развернул своего мустанга и поскакал прочь.
День выдался холодный, но безветренный, и Лэйси, погрузившись в свои раздумья, нетерпеливо ждала, когда вернется в благодатное тепло маленького коттеджа Джасперса.
Землю уже слегка припорошило снегом, что, вообще-то, не было сюрпризом даже для конца ноября. Что действительно удивляло, так это то, что снега было как раз мало. Обычно первый снег покрывал землю слоем от шести до восьми дюймов. Шла уже вторая неделя декабря, но больше не выпало ни снежинки и все кругом поговаривали о возможной снежной буре.
Лэйси пятками слегка подгоняла свою гнедую:
– Давай, давай, милая. У меня еще куча дел, которые надо завершить до темноты.
Она ездила в Маренго за керосином. Сегодня утром, заправляя лампы и оба фонаря, Лэйси израсходовала последние его капли. Не желая ехать верхом в темноте, девушка выехала из городка сразу же после обеда.
После всех этих десяти лет беспросветной нужды она наслаждалась возможностью делать необходимые покупки, не трясясь над каждым центом.
«Я не должна слишком привыкать к этому», – твердила себе Лэйси. Кто знает, что ожидает ее сразу же по возвращении Трэя? Она ведь понятия не имела, что он за человек. Хотя походило на то, что жена ему действительно необходима и он: мог быть неплохим мужем. Да и Мэтт хорошего мнения о нем.
Лэйси от души надеялась, что ее теперешняя жизнь продолжится. Ей нравился не только уют, столь внезапно свалившийся на ее голову, но и ее новые соседки, ее первые в жизни подруги. Как ужасно было бы снова потерять их!
Ее Гнедая взобралась на небольшой холм, откуда можно было увидеть крепко вросший в землю маленький коттедж. Поднимавшийся из трубы дым гостеприимно манил к себе. К вечеру заметно похолодало, а в домике будет тепло и уютно.
«Домашнее тепло пока подождет, – подумала Лэйси, направляясь в сарай. – Первым делом нужно заняться Джоко».
Старый мул встретил ее приветливым, похожим на ослиный, воем и замотал головой, когда она, ставила Гнедую рядом с ним.
– Толстеешь ты, Джоко, – бросила она ему через плечо, снимая с лошади седло и уздечку. – Нравится, небось, новая жизнь, а?
Из сарая Лэйси направилась за дом, где были сложены длинные хлысты дров. Она помнила, что дров в доме не осталось, не забывала и о совете Мэтта не выходить за ними в темноте. Так что ими следовало заняться уже сейчас.
Разрубив хлысты на более короткие палки, Лэйси перенесла шесть охапок дров в дом – теперь ей хватит их с избытком и на ночь, и на весь завтрашний день.
Взглянув на часы на камине, она решила подоить и корову, хотя было еще рановато.
Через полчаса, когда девушка с полным подойником молока шла к дому, она увидела, что на лошади подъехал Мэтт. Они не виделись уже, наверное, дня два. Широко улыбнувшись, Лэйси пошла ему навстречу.
– Может, поставите своего скакуна в сарай да отужинаете со мной? – спросила она. – Сегодня у меня копченая ветчинка – Энни вчера угостила меня.
