-Мне бы быть такой... позитивной, - вздохнула Иона.
Она отошла к зеркалу, начав тушить свечи, а любимый наблюдал, чувствуя всё, что и она, переживая так же. Ему очень хотелось передать ей ту крепкую веру, что всё будет хорошо, а чувствовалось, будто Иона никогда не станет такой же жизнерадостной, как раньше...
-Как-то тревожно, - оглянулась она. - А что, если он ещё мал для того, чтобы его усыпили? Что, если он не очнётся потом? Как жить дальше?
-Мы можем подождать ещё, - предложил Пётр и снова заключил в объятия. - Верь только,... всё получится... Наш сын будет жить полноценной, счастливой жизнью. Погляди на него! Ведь он не отличается от других детей! Ясно, почему не говорит, но это после операции изменится, и знать никто не будет, что было и как...
Услышав звуки скрипки, будто кто просто наигрывал по струнам, не умея ею пользоваться, оба переглянулись. Улыбка тут же украсила их лица, а души стали вновь наполняться радостью...
-Он у нас растёт такой музыкальный, - улыбался Пётр, заставив и милую прильнуть к нему с ощущением счастья:
-Он самый красивый, умный и любимый... А подарок ему Матвей Сергеевич замечательный прислал из России! Как чувствовал, что Павлуше понравится играть на скрипке!
-Вот видишь, - гладил Пётр её ласково. - Ещё не раз Павлуша будет нас радовать! Ему двух лет нет, а к скрипке такой интерес!
-Надо будет найти хорошего учителя, - улыбнулась Иона, а постучавшийся слуга стал звать из-за двери:
-Ваши Сиятельства! Здесь срочное письмо! Мальчишка-посыльный сказал, что вопрос жизни и смерти! От княжны Хилковой!
-Господи, что случилось? - встревожилась Иона, а Пётр поспешил открыть дверь, сразу взяв письмо.
Прочитав послание, он отдал его любимой, а сам обратился к слуге:
-Шли за Валентином, скажи, чтоб приехал скорее в дом Хилковых. Нам же пусть скорее подадут карету!
-Слушаюсь, - помчался слуга всё выполнять.
Прочитав письмо подруги, Иона глубоко вздохнула:
-Слава Богу, помощь уже оказана другим доктором... Боже, как несправедливо... Бедный мальчик упал с лошади...
-Хорошо, не убился, - добавил любимый и отошёл к столику, где сразу налил себе небольшую рюмку коньяка.
Он сделал пару глотков, уставившись перед собой в размышлениях, а милая вопросила:
-Петенька,... ты ведь не будешь пить так много, как все вокруг? Нам с маменькой трудно удерживать отца, но если и ты так будешь... Я думала, только в России столько пьют, а здесь...
-Нет, не буду... Да, в Швеции пьют не меньше, но я так,... чтоб расслабиться и подумать. Я же не часто и не много, - усмехнулся сразу он, но допил содержимое прежде, чем отставить рюмку обратно.
Он стал завязывать галстук, убирать в хвост волосы, пока говорил:
-Ты не заметила, что сама княгиня Хилкова к внуку симпатией не обладает, как, впрочем, и к тебе?
-Что ты?! - покачала головой Иона. - Она же бабушка, мать Оленьки и Маши, в которых души не чает... Внука она наверняка любит. Строга она, это верно, но не желает зла. А ко мне, - вздохнула она. - Так девочки говорят, что матушка их просто ревнует ко мне.
-Или у неё старческое умопомешательство, - взглянул на полном серьёзе Пётр. - Об остальном пока промолчу.
-Не подозревай её ни в чём, - засмеялась Иона, видя настрой любимого.
-Просто будем внимательнее, - ответил он тёплым поцелуем в губы и взглядом исподлобья, после чего взял камзол и направился к выходу. - Жду тебя в карете...
Глава 2
Прибыв к дому Хилковых практически одновременно с Валентином, Пётр и Иона прошли за Марией к комнате, где её сестра сидела подле лежащего в постели сына. Тот, раненый после падения с лошади, казался уставшим и грустным, как и она сама.
Увидев прибывших, Ольга тут же поднялась, заговорив по-шведски, чтобы все понимали:
-Как я рада, что вы смогли приехать столь скоро! Мы так испугались.
-Доктор Валентин Блом, - представил Пётр друга, и тот бережно прикоснулся к руке Ольги, которую та протянула.
Обменявшись теплом взглядов с ним, столь молодым и приятным на вид мужчиной, Ольга вздрогнула, одумавшись, и назвала своё имя прежде, чем Пётр успел это сделать. Он отвлёкся, увидев, как Мария покинула комнату подозрительно тихо. Заметив, что между доктором и Ольгой зажглась будто искра симпатии, Пётр приблизился к уху любимой, которая держала его под руку, и прошептал:
-Мне надо выйти на минутку.
Взглянувшая с удивлением та ничего не сказала, лишь смотрела ему вслед, пока не исчез за дверью. Тихо проследил он, куда ушла Мария, и остановился в тени у штор прямо у комнаты, где скрылась...
-Мама, ты звала? Я должна была встретить гостей, - вздохнула будто с недовольством она, а голос пожилой княгини отозвался с насмешкой:
-Их вообще нельзя было впускать в дом. Потому и звала, чтоб дверь не открывала им!
-Ты должна забыть свою необъяснимую неприязнь, мама, - не соглашалась Мария.
-Это не неприязнь, дурочка... Все несчастья от этого Аминова... Заметь, как он с этой выскочкой Ионой появились в вашей судьбе, всё стало дурно, всё рухнуло... Во что превратилась наша жизнь? Они пируют, радуются, а мы не знаем, на что хлеб купить!
-Что ты такое говоришь? - удивилась дочь. - Мы не бедствуем. Да и я теперь здесь с Никитушкой. Мы наоборот стали лучше жить. Чем тебе плохо живётся?
-Это Иона вам мозги запудрила, - огрызнулась мать. - Она и муженьку, поди, рога наставила не раз. Попомните слова мои... Она или ведьма, или злой рок... Сама от дьявола!
-Матушка, - поразилась Мария ещё больше. - Вы не в себе... Что с Вами стало?!
-Их надо уничтожить, убрать из вашей жизни, - не унималась та. - Прогони их из дома, и доктора этого нам не надо. Не хватало ещё, чтоб и он вмешался!
-Вы в последнее время о многих так говорите. Вам всё в Россию хочется вернуться, но туда возврата нет. Вы совсем помешались, как отца на каторгу сослали вместе с Соловьёвым, - махнула рукой Мария, но мать казалась серьёзной, как никогда:
-Вот, как ты говорить стала со мной... Помешалась, сказала?... Спасибо, дочка... Да,... и Соловьёв от дьявола, и твой Никита — тоже... Все, с кем пересекутся дороги этого Аминова... Это одна шайка! Они не успокоятся, пока нас не изживут со света! Им бы вместе с семейством Аминовых в аду гореть... Мы могли бы жить припеваючи... Всё этот Аминов!
-Я пошла к Ильюшке... Ему этот доктор должен помочь. Его не зря хвалят все и не только Аминовы, но и другие, - покачала головой Мария.
-Иди, - кивнула мать, отвернувшись смотреть в окно, у которого так и сидела в кресле...
Пётр подглядел за ними украдкой, и спрятался снова за штору. Мария встала на пороге, будто хотела что-то сказать, но матушка её опередила:
-Я предупреждала,... сына от дьявола не будет ждать удача в нашем доме!
-Господи, - только и перекрестилась её дочь, покинув спальню.
Она спешила поскорее вернуться к сестре и племяннику, сразу заметив, что следом вошёл Пётр. Он встал вновь подле супруги, делая вид, будто ничего не знает о произошедшей беседе, и Мария глубоко вздохнула, видимо успокоившись, что всё обошлось...
-Как там матушка? - сразу вопросила Ольга, понимая, где та была, и сестра пожала плечами:
-Ей бы тоже врача, чтоб прислал какие может настойки для успокоения. Те, что принимает, не помогают.
