Незнакомец сунул ей в дрожащие руки большой накрахмаленный платок.
— Настойка опия может наделать много беды, если вы к ней не привыкли.
Не прекращая рыдать, Лейла попыталась извиниться.
Мужчина крепче прижал ее к себе и, поглаживая по спине, дал возможность выплакаться. К этому времени девушка поняла, что бояться поздно, даже если этот человек ей совершенно незнаком.
— Н-нас-тойка опия, — запинаясь сказала Лейла, когда наконец обрела голос. — Но я н-ничего не п-принимала. Я н-ни-когда…
— Уверяю вас, это скоро пройдет. — Незнакомец пригладил влажные волосы девушки. — Очень скоро мы остановимся у придорожной гостиницы и вы сможете вымыть лицо, выпить чаю и тогда почувствуете себя гораздо лучше.
Лейле не хотелось задавать вопросов. Она боялась ответов, которые могла услышать на них. Но девушка напомнила себе, что страх никогда не помогал, тем более он ничего не мог реально изменить.
— А где папа?
Улыбка исчезла с лица незнакомца.
— Боюсь, у вашего отца большие неприятности.
Боже, как Лейле хотелось закрыть глаза, положить голову на плечо мужчины и притвориться, что все это дурной сон. Наконец головокружение прекратилось и в голове всплыли пугающие воспоминания: трое мужчин в коридоре нижнего этажа… резкий голос отца… дрожащая от страха служанка, принесшая чай… странный вкус чая. Потом тошнота, дурман… и Лейла куда-то провалилась.
Все ясно. Те трое убили ее отца. Иначе зачем она едет в этой карете с мужчиной, который, судя по выговору, англичанин, но которого Лейла никогда раньше не видела?
Незнакомец держал Лейлу за руку и просил не отчаиваться.
Девушка стала прислушиваться к тому, что он говорил.
Мужчина рассказывал, что пришел в дом Бриджбертонов, чтобы передать отцу Лейлы записку от друга. Но неожиданно наткнулся на жестоко избитого слугу, который поведал ему о случившейся трагедии — оказывается, дворец захватили какие-то незнакомые люди, убили его хозяина, а сами скрылись.
Он пришел в дом, чтобы передать ее отцу записку от друга, как раз в тот момент, когда жестоко избитый слуга, спотыкаясь, вышел из дворца. Слуга едва успел ему рассказать, что дворец захватили какие-то незнакомые люди и убили его хозяина, как англичанин сообщил:
— Тут я заметил, что один из негодяев вернулся. Нам уда лось схватить мерзавца. Он сказал, что его послали забрать вас.
— Потому что я их видела. — Сердце Лейлы громко стучало. — Он пришел убить меня.
— Все уже позади. — Незнакомец сжал девушке руку. — Мы уезжаем. Убийцы вашего отца никогда вас не найдут.
— Но полиция… кто-то же должен…
— Лучше не надо.
Резкий тон англичанина удивил Лейлу.
— Я едва знал вашего отца. Но судя по тому, как обстояли дела, совершенно очевидно, что он связался с очень опасными людьми. Я сильно сомневаюсь, что венецианская полиция захочет вмешаться, чтобы защитить молодую англичанку. Мне сказали, что в Венеции у вас нет никаких связей, никаких родственников.
— И не только в Венеции. У меня был один только… папа. — Голос Лейлы дрогнул.
Ее отец умер, погиб при исполнении служебного долга! Случилось то, чего Лейла всегда боялась с тех самых пор, как отец рассказал ей о своей секретной работе в пользу Англии… Девушке хотелось быть храброй и гордиться своим отцом, погибшим за правое дело, но все же она не могла удержать слез. Не могла не горевать, не чувствовать себя совершенно и безнадежно одинокой. Теперь у нее никого не осталось на всем белом свете!
— Можете не беспокоиться, — сказал вдруг англичанин. — Я о вас позабочусь. — Мужчина посмотрел на залитое слезами лицо Лейлы. — Как вы отнесетесь к тому, чтобы поехать в Париж?
Внутри кареты было довольно темно, но все же достаточно света, чтобы девушка могла рассмотреть лицо незнакомца. Он был моложе, чем показался ей сначала, и довольно красив, а блеск его темных глаз обдавал Лейлу жаром и сбивал с толку.
— В Париж? Сейчас? Но почему?
— Не совсем сейчас, а через несколько недель. А почему? Потому что там вы будете в безопасности.
— Ах, в безопасности. — Лейла была в недоумении. — Но почему? Почему вы это делаете?
— Потому что вы барышня, попавшая в беду. — Незнакомец не улыбался, но в его голосе слышались веселые нотки. — Фрэнсис Боумонт никогда не оставит барышню в беде. В особенности такую хорошенькую, как вы.
— Фрэнсис Боумонт? — повторила девушка, вытирая слезы.
— Да, и я никогда вас не покину. Можете на меня положиться.
У Лейлы никого не было и ей не на кого было положиться. Оставалось только надеяться, что ее спаситель говорил серьезно.
Только когда они доехали до Парижа, Фрэнсис Боумонт рассказал Лейле все, что узнал от слуги Бриджбертонов: отец девушки, которого Лейла боготворила, на самом деле был преступником. Он торговал краденым оружием и, судя по всему, был убит недовольными покупателями.
Лейла не могла поверить. Она рыдала, кричала, что слуга лжец, билась в истерике, но прибывший в Париж спустя несколько недель поверенный отца Эндрю Эриар подтвердил слова Боумонта. Теперь уже было бессмысленно отрицать факты.
Согласно завещанию отца Эндрю становился опекуном Лейлы. У него были личные бумаги покойного и копии полицейских документов, свидетельствовавших о том, что слуга говорил правду. В исчезновении Лейлы венецианская полиция обвинила убийц ее отца, и мистер Эриар почел за благо не опровергать мнение властей. Лейле нечего было возразить против столь разумного совета. С опущенной головой, с горящими от стыда щеками девушка выслушала поверенного и согласилась с его доводами. Теперь, поняла Лейла, она не просто осталась одна — она стала изгоем.
Однако мистер Эриар незамедлительно занялся тем, что выправил Лейле новые документы и заново устроил ее жизнь, а мистер Боумонт — хотя и не был связан юридическими обязательствами, как мистер Эриар, — помог ей поступить учиться в студию известного парижского художника… Несмотря на то что Лейла была дочерью изменника, они оба помогали девушке и заботились о ней. А ее молодое сердечко платило им бесконечной благодарностью.
Со временем благодарность Фрэнсису Боумонту переросла и в нечто большее…
Париж, март 1828 года
— Я не желаю его видеть. — Лейла повернулась к мужу. — Мне надо закончить картину. У меня нет времени на праздные разговоры с еще одним беспутным аристократом, пока ты будешь напиваться.
Фрэнсис пожал плечами.
— Я уверен, что портрет мадам Врэсс может немного подождать. Граф Эсмонд умирает от желания познакомиться с тобой, ненаглядная моя. Он в восторге от твоих работ. — Боу-монт взял Лейлу за руку. — Ну же, не сердись. Всего десять минут. А потом ты сможешь сбежать и спрятаться у себя в студии.
