– Фиби, – прикрикнула на нее Хильдегард, – прекрати издавать эти омерзительные звуки! Люди подумают, что у тебя болит живот. Чарити, постарайся поддерживать нормальную беседу без всяких выходок.
Чарити кивнула с таким видом, словно сейчас потеряет сознание, но согласилась познакомиться со всеми кавалерами. Фиби хотелось кричать и топать ногами, она завидовала Чарити, которая могла подождать до следующего года, если ей не удастся обручиться в свой первый светский сезон. В восемнадцать Фиби имела бы такую же, возможность, но сейчас, к сожалению, у нее было всего шесть недель, чтобы решить эту задачу.
– Вы можете станцевать с каждым по два народных танца, – незаметно для окружающих продолжала наставлять девушек Хильдегард. – Я запрещаю вам вальсировать. И, Фиби, попридержи язычок. Мужчины относятся с предубеждением к женщинам, имеющим собственное мнение, и еще менее расположены к тем, кто высказывает его вслух. Держи свое прошлое при себе и помни: сейчас ты в Англии.
Но как могла Фиби забыть? Ведь Хильдегард ежедневно напоминала ей об этом. Открыв глаза, Фиби обнаружила рядом с собой сэра Леммера и почувствовала одурманивающий запах кедра, исходивший от его одежды. Сэр Элвуд с ямочками на щеках, улыбаясь, сделал один круг, второй и остановился возле Чарити, на лице которой было то же выражение, что и у него. Лорд Мильтон удовольствовался пустым местом по другую руку Фиби, и девушка тяжело вздохнула.
Темнота вполне отвечала настроению Стивена Ламберта, герцога Бэдрика. В угоду своим друзьям он пообещал посетить этот дурацкий ежегодный бал, устраиваемый дядей Элизабет, и теперь сожалел об этом. Войдя в зал, он заметил направленные в его сторону взгляды и услышал перешептывание. Проклятый титул давал богатую пищу сплетникам всех мастей.
Он подсчитал, что еще час ему придется терпеть этот кошмар, прежде чем можно будет сказать «спокойной ночи» Элизабет и лордам Уаймену и Уинстону, а до того момента эта пустая комната с бренди и сигарой будет его утешением.
Сидя в красном бархатном кресле, Стивен рассеянно оглядывал личный кабинет лорда Уаймена: четыре настенных канделябра у двери и шандал на столе давали достаточно света, чтобы как следует разглядеть найденное убежище. Вдоль левой стены, у алькова, скрытого за деревянной ширмой, располагались книжные полки, на двух других стенах были развешаны эротические картины, а возле занавешенных окон на спрятанных в тени пьедесталах стояли белые мраморные статуи, изображавшие женщин на разных стадиях раздевания. Рассматривая новейшее приобретение лорда Уаймена – обнаженную фигуру из черного дерева, восседающую верхом на драконе, – Стивен задумался, что сказали бы лондонские матроны, если бы узнали о коллекции Уаймена и тайных вечеринках, устраиваемых в этой самой комнате.
Медная ручка на двери в кабинет повернулась, и Стивен, раздосадованный вторжением, встал и быстро проскользнул в темный альков, не имея ни малейшего желания вступать в разговор и надеясь, что вошедший, обнаружив, что комната не имеет отношения к балу, быстро уйдет. С другой стороны, ведь кто-то мог захотеть попользоваться тем самым креслом, в котором он только что сидел. До чего неловко все вышло!
Дверь красного дерева распахнулась, и Стивен сквозь небольшое окошечко-сердечко в верхней части ширмы увидел, как нежное существо стрелой влетело в комнату, захлопнуло за собой дверь и в изнеможении прислонилось к твердой перегородке, как будто темная комната сулила спасение. Тонкая красота девушки поразила его: медные завитки обрамляли изящные брови на лице цвета слоновой кости; локоны, стянутые на макушке простой лентой, не скрывали стройной шеи, губы и щеки имели персиковый оценок; девушка выглядела хрупкой и слабой, но выдающийся вперед подбородок говорил о внутренней решительности; восхитительно пышная грудь, казавшаяся вставленной в платье, поднималась и опускалась от прерывистого дыхания.
Девушка улыбнулась, и Стивена, легко поддающегося возбуждению, удивила реакция собственного тела и мощный импульс, побуждавший его дотронуться до девушки. Да, черт возьми, соблазнительное тело этой маленькой женщины требовало мужской руки.
Пока он смотрел на входную дверь, ожидая появления ее кавалера, ради которого она, несомненно, пришла сюда, девушка знакомилась с окружающей обстановкой. Она на цыпочках подошла к одной картине и открыла рот при виде столь откровенной натуры, затем перешла к другой, к третьей, а дойдя до четвертой картины, остановилась как вкопанная.
– Нет, никогда ничего подобного не видела!
Неожиданно Стивену отчаянно захотелось узнать, какого цвета ее глаза. Очарованный ее негодованием и не в состоянии больше таиться, он воспользовался подходящим случаем.
– Очень надеюсь, что не видели, если, конечно, вас не привлекают сексуальные извращения.
Девушка отскочила в сторону и стала лихорадочно осматривать углы комнаты.
– Кто бы вы ни были, как вы смеете скрывать свое присутствие! – На ее лице было написано возмущение, щеки порозовели, что очень шло к ее пламенеющим кудрям. Она была просто обворожительна.
– А что я, по-вашему, только что сделал?
– Вы вор? – осведомилась она, продвигаясь в сторону двери.
– Едва ли.
– Я точно знаю, что вы не лорд Уаймен, так почему вы прячетесь в его доме?
– Кто говорит, что я прячусь? – Чертовски хитра, подумал Стивен и определил цвет ее глаз: они были синими или, возможно, зелеными. – Вы нарушили мое уединение.
– Оплошность легко исправить. – Она повернулась, собираясь выйти.
– Подождите, не нужно спешить. – Его голос прозвучал почти раздраженно, но ему не хотелось отпускать девушку, во всяком случае, до тех пор, пока он не узнает ее имени и намерений. Должен же появиться ее кавалер, и мысли Стивена вертелись вокруг возможности извлечь хоть что-нибудь интересное из этого отвратительного вечера. – Вы направлялись в какое-то определенное место?
– Я искала библиотеку. – Прищурившись, она с подозрением посмотрела через плечо в его сторону. – Видимо, я свернула не там, где нужно. Во всяком случае, я надеюсь, что ошиблась, – добавила она, быстро окинув взглядом комнату.
– Вы ждете встречи с кем-то?
– С чего вы взяли?
– Осмотритесь еще разок повнимательнее. Это не совсем подходящее место для леди, особенно если она одна и не имеет соответствующего повода быть здесь.
В ответ на его слова девушка повернулась, скрестила руки, невольно подчеркнув этим движением полноту груди, и выпятила нижнюю губу. «Восхитительная губка, – подумал Стивен, – пухленькая, соблазнительная, просто созданная для поцелуев».
