На краю лужайки Джейн оглянулась. Сразу за пределом светового круга, отбрасываемого окнами, рос большой старый вяз. Это дерево всегда напоминало ей о диких рощах Нортумбрии. Когда-то Джейн умела превосходно лазить по деревьям и теперь бросила задумчивый взгляд на окно: не пропала ли свеча?
Мерцающий свет в верхнем окне придал ей решимости, и, улыбнувшись про себя, Джейн направилась через лужайку к дереву.
В бальном зале было тесно от хищников, рыщущих в поисках чувственных удовольствий, девственниц, настроенных поймать достойного жениха, и чапероне, имеющих цель не подпускать их друг к другу близко. Подобное сочетание обычно представлялось любопытным и весь вечер служило объектом циничного развлечения.
В этот момент Этан Деймонт, игрок, неисправимый холостяк и джентльмен, в действительности таковым не являвшийся, без определенных занятий и не привыкший терять время даром, хотел только одного – найти заднюю дверь.
За многие годы Этан усвоил, что после прибыльной ночи лучше ретироваться через менее заметный выход – на тот случай, если кто-то запоздало решит, что некий профессиональный игрок... э-э... Ну и так далее. Не хватало только, чтобы кто-то стал обыскивать его рукава и карманы. Этан очень гордился своей незапятнанной репутацией честного человека и не собирался искушать судьбу, выплывая из дома через парадный выход на глазах у всех.
Неожиданно он почувствовал у себя на локте чью-то руку и остановился. Ему улыбалась темноглазая дама с впечатляющей грудью.
– Рада вас видеть, мистер Деймонт!
Последние слова дама проворковала альковным тоном. На мгновение Этан с удовольствием вспомнил, какими именами она называла ето, применяя подобную интонацию.
Конечно, супруг дамы не слишком обрадовался, когда услышал крики «Быстрее, мой жеребец!», доносившиеся из спальни его благоверной во время домашнего приема, о котором лучше не вспоминать.
Увы, на этот раз ему придется уйти. Бросив последний грустный взгляд на упомянутую грудь, он поклонился и с сожалением улыбнулся:
– Я должен попрощаться, мадам. Срочные дела, знаете ли.
Однако не успел он сделать и десяти шагов, как его остановила другая рука, обтянутая перчаткой из шелка цвета изумруда, идеально сочетавшегося с камнями, украшавшими шею точеной блондинки.
– Милый, я не знала, что ты здесь!
Дама сделала глубокий вдох, и внутри корсета ее черного, как уголь, платья произошли волшебные преобразования.
– Ах, вдова Блумзбери...
Ночи, зори и полдни, что он проводил в постели вдовушки, засверкали в памяти Этана огненным сиянием. Такая податливая!
Он почтительно поцеловал тыльную сторону ее ладони.
– В другой раз, в другом месте, котенок. Мне нужно идти.
Он отвернулся и увидел смутно знакомую даму в синеве сапфира, которая плыла ему навстречу, полыхая призывным взором. Что за напасть! Похоже, на этом балу нет ни одной девственницы!
Тяжело дыша и чувствуя себя загнанным в капкан, Этан в последний раз бросил назад полный отчаяния взгляд и, прибавив шаг, выскользнул в темный сад.
По всей видимости, родительница леди Джейн Пеннингтон порой говорила-таки дочери дельные вещи. «Трудно предугадать, когда порадуешься, что надела свежие панталоны». Слава Богу, сегодня вечером это произошло. Когда висишь вниз головой на дереве, состояние панталон и подвязок имеет жизненно важное значение.
Прекратив борьбу с юбками, закрывавшими ей лицо, Джейн отказалась от попытки вернуть их на должное место и спокойно болталась на суку, зацепившись за него коленями, лишь слегка покачиваясь, словно в задумчивости.
До земли было слишком далеко, чтобы отпустить дерево и упасть. Ухватиться за сук руками тоже не представлялось возможным, при том, что верхняя часть туловища была обтянута, как коконом, вывернутыми наизнанку юбками. «Новый силуэт очень узок, мисс», – язвительно мысленно процитировала Джейн свою портниху. – «Маленькие шажки – последний крик моды, мисс. Элегантность – главное, мисс».
Ладно. Попытка номер два.
Аккуратно собрав юбки, Джейн подняла подол до уровня локтей, затем выше, успешно освободив лицо и плечи. Глотнув свежего воздуха, она опасливо взглянула на землю, но до нее было, пожалуй, далековато.
Худшее состояло в том, что мерцание свечи в окне давно пропало, и ничего стоящего она так и не увидела.
Сделав глубокий вдох, Джейн вытянула вперед руки и принялась раскачиваться, рассчитывая ухватиться за ветку, но ни первая, ни вторая попытки результатов не принесли.
Джейн качнулась еще раз, и сук издал угрожающий треск. Она замерла, но секундное замешательство стоило ей потери контроля над своенравными юбками: ее голова вновь исчезла под ворохом муслина.
Этан Деймонт покидал бальный зал лорда Мейвелла с карманами, набитыми денежками хозяина. Поскольку надежные источники его заверили, что лорд Мейвелл – дурной человек, на этот раз игра даже доставила Этану истинное удовольствие. Освежающее возбуждение от приятного времяпрепровождения придало его поступи пружинистость, когда он пересекал просторный двор Мейвеллов.
Бодро шагая по усыпанной галькой дорожке, ведущей к задней стене, Этан не сомневался, что без труда преодолеет это препятствие, как вдруг его слух уловил странный звук, заставивший его замереть на месте.
Где-то в пределах десяти ярдов тихо и изобретательно ругалась женщина.
Но как это могло случиться? В темноте, и одна? У Этана дрогнули губы. Кто сказал, что она одна?
Он снова двинулся вперед. Было время, когда ему нравились скандальные развлечения, вино, женщины, песни. Тогда деньги текли рекой, и найти подружку для забавы не составляло никакого труда. Однако в один не совсем прекрасный день вино превратилось в уксус, женщины стали казаться шумными и отталкивающими, а песни зазвучали глубоким диссонансом. Этан словно вдруг заглянул в будущее и не увидел там для себя ничего нового.
Так продолжалось до тех пор, пока несколько недель назад его не вытащила из дома темноволосая красавица, заставившая забиться его сердце в новом волнении.
Ее звали Роуз Лейси, то есть Роуз Тремейн, ибо теперь она вышла замуж, вероятно, за последнего друга, оставшегося у Этана в этом мире.
Что ж, может, оно и к лучшему. Этан мало что мог предложить женщине со столь твердыми устоями.
Тут он услышал странный этот звук: кто-то шмыгал носом.
Сделав несколько неслышных шагов в обратном направлении, Этан остановился. Со всех сторон его окружала темнота, и он различал лишь черные силуэты деревьев, как вдруг с трудом открывшееся его взору зрелище заставило Этана замереть на месте. Сделав глубокий вдох, он позволил себе по достоинству оценить увиденное. Длинные, превосходной формы ноги в чулках крепко сжимали торчащий сук, и выглядело все это чертовски эротично.
