– Моя королева, вы были правы, а я ошибался. Вот видите, я сказал это.
Но в его устах эти слова звучали лживо.
– И я клянусь, что больше никогда не посмею вас ослушаться.
«По крайней мере, пока не буду уверен, что снова пользуюсь твоей благосклонностью», – добавил Адам про себя.
– Простите меня, моя справедливая королева.
Ну конечно, она простит. Она ведь всегда прощает.
– Я ваш покорный, преданный слуга, о великая королева.
«Не перегнул ли я палку?» – спросил он себя, когда тиши на затянулась слишком надолго. Он заметил, что стал нервно притоптывать ногой, прямо как человек. Адам раздраженно остановился. Ведь он не человек. Он совсем не похож на человека.
– Ты меня слышала? Я же извинился! – выкрикнул он.
Спустя еще какое-то время он вздохнул и, стиснув зубы, упал на колени. Адам Блэк презирал даже мысль о том, чтобы стать на колени перед кем бы то ни было, по какой бы то ни было причине, – этот факт был общеизвестен.
– Я высокопоставленный предводитель расы Истинных, – проговорил он на древнем, редко использовавшемся языке – спаситель Данаана, прошу у Ее Величества прощения и снисхождения.
Эти древние ритуальные слова в свойственной королевскому двору манере как нельзя лучше передавали его абсолютное почтение. И ритуал требовал, чтобы Эобил ответила. Но эта стерва молчала.
Адам вдруг остро почувствовал ход времени, хотя раньше никогда его не ощущал. И шло оно невыносимо медленно.
– Черт возьми, Эобил, прости меня! – прогремел он, поднимаясь на ноги. – Отдай мне мою силу! Сделай меня снова бессмертным!
И вновь никакого ответа. Время тянулось нестерпимо долго.
«Эобил просто хочет, чтобы я испытал это чувство, – убеждал он себя. – Она просто хочет меня проучить».
Теперь королева может появиться в любой момент. Она станет порицать его. Она подвергнет его жестокому наказанию за многочисленные проступки. Он кивнет, пообещает, что больше это никогда не повторится, и все будет окончено. Так было уже тысячу раз, когда он смел ослушаться или разозлить ее.
Но прошел час, а Эобил так и не сжалилась над ним. Еще через два часа ушла и Хло Зандерс, оставив Адама одного в тишине и пыли развалин. Теперь он уже почти скучал по ее причитаниям. Почти.
Тридцать шесть часов спустя Адам почувствовал голод, жажду и – почти непостижимое для него ощущение – усталость. Туата-Де не спали. А теперь его ум, обычно острый, как лезвие, и быстрый, словно молния, притупился и отключался без его согласия.
Это недопустимо! Будь он проклят, если хоть какая-то его частичка сделает хоть что-то без его согласия. Такого никогда не было и не будет. И его разум, и его тело обязаны подчиняться ему. Туата-Де всегда себя контролируют. Всегда.
Прежде чем погрузиться в глубокий сон, Адам успел по думать, что лучше бы с ним сотворили все что угодно: замуровали в пещере на пару сотен лет, превратили в скользкое трехглавое морское чудовище, заставили снова стать королевским шутом на пару столетий, – но только не это.
Что угодно, только не... такое... отвратительное... жалкое.. неконтролируемое... унизи...
Цинциннати, штат Огайо. Несколько месяцев спустя.
«Это лето, мое самое любимое время года, безнадежно испорчено», – твердила себе Габриель О'Каллаген.
Открыв машину, девушка забралась внутрь и сняла солнечные очки. Затем сбросила с себя пиджак, сняла туфли на шпильке и сделала несколько медленных, глубоких вдохов. Какое-то время она сидела, собираясь с мыслями, затем стащила заколку, стягивавшую волосы, и помассировала голову.
У нее начинался приступ головной боли. А руки все еще тряслись. Она чуть было не выдала себя Чару.
Габриель все еще не могла поверить, что повела себя так глупо, но, черт возьми, их было слишком много этим летом! Она не встречала Существ в Цинциннати уже несколько лет, а сейчас по какой-то необъяснимой причине их была уйма.
Поскольку Цинциннати считался чудесным местом для жительства, он был невероятно скучным. Не важно, по какой непостижимой причине Существа выбрали Три-стейт, но в начале июня они начали появляться там толпами, и с тех самых пор лето было испорчено.
А оттого, что она притворялась, будто не замечает их, легче ей не становилось. Их идеальные фигуры, золотисто-бархатную кожу, светящиеся глаза было трудно не заметить. Невероятно эффектные, мучительно привлекательные, источающие фантастическую силу, эти мужчины казались настоящим соблазном для девушек...
Габби резко помотала головой, отгоняя предательские мысли. Она все же выжила, и будь она проклята, если сейчас оступится и попадется на уловки такого эротичного – «экзотичного», – раздраженно поправила она себя – создания.
Но иногда не смотреть на них было слишком трудно. И вдвойне труднее не реагировать. Особенно когда ее заставали врасплох, как это произошло в последний раз.
Габби пила кофе во время ленча с Мариан Темпл, совладелицей юридической фирмы «Темпл, Терли и Такер», в шикарном ресторане в деловом центре города; это была очень важная встреча, на которой обсуждался вопрос о ее трудоустройстве.
Габби, без пяти минут третьекурсница правового факультета, проходила летнюю практику в«Литл и Столлер» – местной юридической фирме, занимавшейся вопросами персонального ущерба. Ей хватило и двух дней, чтобы понять: это явно не ее призвание – представлять интересы нахальных истцов, твердо уверенных в том, что их незначительные трав мы стоили по крайней мере по миллиону долларов за царапину.
Полной противоположностью «Литл и Столлер» была компания «Темпл, Терли и Такер». Эта самая престижная фирма города обслуживала лишь очень богатых клиентов, специализируясь на торговом праве и земельной собственности. Тщательно отобранные уголовные дела, за которые они брались, все как одно были известны и являлись прецедентами. Дела, что-то изменившие в мире в пользу защиты гражданских прав и направленные против вопиющей несправедливости. Именно такие дела она и мечтала вести – даже если бы ради этого ей пришлось упорно трудиться многие годы занимаясь исследованиями и поднося кофе.
Всю неделю в ожидании собеседования Габби сильно пере живала, зная, что «Т, Т и Т» отбирали себе в работники лучший из лучших. Зная, что ее конкурентами будет дюжина однокурсников, не говоря уже о студентах юридических факультетов со всей страны. Зная, какой жесткий отбор следует пройти только чтобы получить возможность провести предварительное изложение дела в суде. Зная, что Мариан Темпл требует блестящей теоретической подготовки и профессионального совершенства – ни больше ни меньше.
