— Хо, хо, хо, малышка, — сказала Сара, стараясь говорить басом. — Сейчас я буду тебя трахать.
— Сара, перестань!
— Не называй меня Сарой, малышка. Меня зовут Уолдо, — сказала она тем же басом. — Ну-ка задери свою рубашечку, малышка.
— Нет, не задеру, — захихикала я. Но все равно я была напугана.
— Нет, задерешь. Так велит Уолдо!
Сара начала со мной возню и, задрав мою коротенькую ночную сорочку одной рукой, стала запихивать мне бутылку во влагалище.
— Перестань, Сара! — завопила я вне себя от ужаса. — Ты ведешь себя, как сумасшедшая! Сара, прекрати! Мне больно! О Боже, я сейчас умру!
Неожиданно Сара остановилась.
— Прости, Марлена, я не хотела… О Господи, Марлена! У тебя идет кровь! Марлена! Что же я натворила?
Я посмотрела вниз. С ужасом я увидела, как из меня сочится кровь и пачкает розовую в полоску простыню. Не думая ни о чем, я старалась, заливаясь слезами, закрыть свое несчастное кровоточащее и ноющее влагалище обеими руками.
— О Боже! О Господи! — всхлипывала Сара. — Только посмотри, что я наделала! Я лишила тебя невинности!
1
Крисси Марлоу приехала в школу мисс Чэлмер за три дня до начала осеннего семестра. Когда шофер ее тетушки Альберт остановил машину у серого каменного здания, выстроенного под старинный шотландский замок, Крисси с утомленным видом сказала:
— Я полагаю, что буду жить здесь, Альберт. Можете внести мои вещи.
Альберт посмотрел на мрачный замок, никак не вязавшийся с солнечным пейзажем, и, открывая ей дверцу, сочувственно произнес:
— Хорошо, мисс Крисси.
Крисси вышла из черного лимузина и оглядела пустынный школьный парк. Было видно, что когда она перерастет свою подростковую неуклюжесть, то станет хорошенькой молодой женщиной, но сейчас казалось, вся она состоит из углов, даже ее челка, нависающая над черными, как вишенки, глазами, была совершенно прямой, волосы тоже были прямыми и ровно подрезаны на уровне ушей.
Она была тепло одета в плотный коричневый шерстяной костюм. Была уже осень, и тетя Гвендолин не разрешила ей брать с собой какие-нибудь легкие летние вещи. Собственно говоря, тетя Гвен все ее старые вещи выбросила, и в гардеробе Крисси остались только несколько комплектов школьной формы, осенние и зимние шерстяные и вельветовые вещи, а также два бархатных платья. Она сняла жакет, но ей все равно было слишком жарко в бежевом кашемировом свитере.
— Пожалуй, я бы и это с удовольствием сняла, — заметила она и пошла к зданию, сопровождаемая Альбертом.
В канцелярии, находившейся сбоку от холла, было шумно и оживленно от стука пишущих машинок, снующих туда-сюда и разговаривающих между собой клерков и секретарш. Кто-то пригласил Крисси присесть.
— Одну минуточку, сейчас я вами займусь.
Она глубоко вздохнула.
— Поставьте пока вещи сюда, Альберт. Мне придется подождать, пока мне подберут комнату. И можете ехать. Я знаю, тетя Гвен ждет вас сегодня вечером.
— Вы уверены, что с вами будет все в порядке? Я могу подождать, пока…
— Все будет нормально, Альберт. — Она улыбнулась ему, чтобы показать, что ничуть не боится и даже не проявляет беспокойства. — Мне не раз приходилось оставаться одной. Я уже большой специалист в этом деле. — Улыбка необыкновенно красила ее лицо. У нее были прекрасные зубы и очаровательные ямочки на щеках. — Я провожу вас до машины, Альберт.
— Совершенно необязательно провожать меня, — засмеялся Альберт.
— Мне все равно нечего делать. Я здесь могу прождать до самого обеда.
Когда они дошли до машины, Крисси протянула шоферу руку.
— Надеюсь увидеть вас к Рождеству, Альберт. А пока будьте осторожны. И обязательно остановитесь где-нибудь в городе и хорошенько пообедайте, прежде чем отправитесь обратно. — Она почувствовала, как в горле застрял комок. Во всяком случае, Альберт был человеком, которого она знала много лет. А в ее жизни было мало постоянного.
Зная, что хозяйка не одобрила бы этого, Альберт тем не менее нагнулся и обнял Крисси. Она тоже обняла его.
— Желаю удачи, и не курите так много сигарет. — Он подмигнул ей. Он обязательно вычистит пепельницу в машине, прежде чем отправится назад к Гвендолин Марлоу.
— Хорошо, — улыбнулась она, — не буду, Альберт.
Она проводила глазами машину, пока та не скрылась из виду. Затем огляделась кругом в поисках человеческой фигуры, хоть кого-нибудь, но, так никого и не увидев, поддала носком туфли камешек на дороге и вернулась в здание, где и стала ждать, опустившись на стул.
— Вы будете жить в комнате три-десять. Вместе с Мейв О'Коннор. Ее еще нет. Вы прибыли немного рано, как видите. Остальные приедут где-то числа тринадцатого. Сейчас можете идти к себе в комнату. Хузиер, как только освободится, отнесет ваши сумки. До тринадцатого числа у нас штат неполный. Ваши чемоданы уже в комнате, так что можете распаковываться. — Секретарша с легкой насмешкой посмотрела на нее: — Как вы понимаете, у нас здесь нет прислуги, чтобы помочь вам распаковать свои вещи.
Крисси уже имела достаточный опыт, чтобы почувствовать легкую неприязнь со стороны людей, находящихся на более низкой ступени общественного положения, и знала, как на это реагировать, — надо проявлять ожидаемое от нее высокомерие.
— Ну я же не могу сама этим заниматься! Может быть, вы сможете добыть для меня горничную?
На лице секретарши появилась ехидная усмешка.
— Мне очень жаль, однако мисс Чэлмер не допускает и мысли о том, что молодая девушка не сможет сама себя обслужить.
Произносить шокирующие вещи в шокирующем тоне стало второй линией обороны Крисси.
— Пусть мисс Чэлмер будет поосторожнее. А то я могу надумать лишить ее права пользоваться своим вонючим закладом. И скажите мне, чем можно заняться в этой Богом забытой вонючей дыре?
Секретарша не обратила внимания на ее словечки.
— Конюшни работают. Имеется также музыкальная комната и библиотека. Вы слишком рано приехали.
— Я уже это слышала. Большое вам спасибо. Вы мне очень помогли, милая барышня. — В голосе Крисси звучали издевательские нотки. Она повернулась и пошла прочь, совершенно, однако, не чувствуя себя настолько уверенной, как это могло показаться.
Вообще-то она была скорее напугана. Она всегда чувствовала себя неуверенно в новой школе в первые дни. Она, наверное, никогда не научится преодолевать это ужасное, тревожное чувство одиночества.
— Эй, Кэрри, — окликнула секретарша женщину, сидевшую за соседним столиком. — Ты видела ее? Ты знаешь, кто это? Крисси Марлоу, о которой писали в газетах, богатая девушка с трагической судьбой. — В голосе ее явственно звучал сарказм.
