Жасмин вырвалась и, взлетев по лестнице, велела служанкам приготовить ванну. Рохана и Торамалли поспешили выполнить ее приказание.
— Вы чем-то встревожены, — заметил Адали. — Что расстроило вас, госпожа?
— Я согласилась сыграть в шахматы с лордом Лесли, и мы заключили пари, чтобы придать игре больше интереса. Кажется, я совершила глупость, Адали, поскольку не уверена, хочу ли выиграть.
Евнух ухмыльнулся, помогая ей раздеться.
— Вот оно что! — воскликнул он, разразившись смехом. — Ах, принцесса, давным-давно, когда ваш отец добивался любви вашей матушки, он тоже затеял игру в шахматы. Это было в королевской столице Фатхпур-Сикри. Ваши родители стояли на балконе, а двор внизу был расчерчен на черно-белые мраморные клетки. Фигурами служили обнаженные рабы, и только короли и королевы были великолепно одеты и сверкали украшениями.
— И моя мать выиграла? — спросила Жасмин.
— Нет, — покачал головой Адали. — Однако они заключали пари на поцелуй. Только несколько ночей спустя ваш отец достиг цели, и то с помощью постельной книги, которую Джодх Бай дала вашей матушке.
Теперь настала очередь Жасмин усмехнуться.
— Что ж, история повторяется, Адали!
— Уверены, что хотите лечь с ним сегодня, моя принцесса? Для меня не секрет, что вы долго не решались принять этого мужчину.
— Я должна выйти за него замуж, Адали, и теперь неожиданно поняла, что он мне нравится. Джеймс любит детей, а они — его. Он даст мне новых сыновей. День венчания назначен, и я не хочу откладывать неизбежное. Мою душу день и ночь будоражат мысли о Джеймсе Лесли. Наверное, настал конец моему воздержанию, Адали.
— Будьте очень осторожны, принцесса, — посоветовал верный слуга. — Лорд Лесли не на шутку оскорбится, если заподозрит, что вы позволили ему выиграть.
Жасмин улыбнулась:
— Мой отец был лучшим шахматистом Индии, но так и не узнал, как часто я проигрывала нарочно, чтобы не расстраивать его.
— Да, принцесса, Великий Могол остался в неведении, что ученица превзошла учителя. Вы кому угодно глаза отведете.
— Я не забыла, как это делается, — заверила Жасмин. Адали покинул ее, чтобы расставить на шахматной доске фигуры.
Рохана и Торамалли, слышавшие разговор, старательно вымыли хозяйку. Позже, закутанная в полотенца. Жасмин в полудреме сидела у огня, пока служанки расчесывали ее длинные черные волосы надушенным гребнем. Жасмин зевнула. Столько всего случилось сегодня! Она вдруг почувствовала сильную усталость.
— Налей мне вина с пряностями, иначе я просто усну, — велела она Торамалли. — Я слишком долго принимала ванну и ослабела.
— Что вы наденете? — спросила служанка, поднося госпоже кубок.
— Обойдусь халатом, — ответила Жасмин. Торамалли выбрала шелковый халат сливового цвета и подошла к хозяйке. Та продела руки в длинные широкие рукава, а служанка застегнула под грудью крошечную золотую застежку. Рохана связала волосы Жасмин серебряной лентой и надела ей на ноги шелковые туфельки, отделанные серебром.
Допив вино, немного освежившее ее. Жасмин велела застелить постель свежим бельем.
— Простыни, надушенные лавандой, те, что мы купили у монахинь, — наставляла она, — и пуховые одеяла.
Спустившись в холл, Жасмин застала там Джеймса и удивленно уставилась на его костюм.
— Килт? — охнула она.
— Шотландцы всегда надевают килт, когда идут в бой, а я приготовился к поединку с вами.
Его рубашка была распахнута на груди, и Жасмин заметила поросль темных завитков. Ее взгляд остановился на длинных сильных ногах, тоже поросших волосами. Колени не были костлявыми, как у большинства мужчин.
Опустив глаза, Жасмин перевела дыхание. Она ведет себя как течная сука! Почему ей то жарко, то холодно? Что там говорила бабушка насчет весны и жажды счастья?
— Вы, милорд, как обычно, чересчур самоуверенны, — пробормотала она, пытаясь принять равнодушно-пренебрежительный вид. Однако Джеймс лишь понимающе рассмеялся.
— Я умираю от желания поцеловать эту маленькую родинку, дорогая Жасмин, — объявил он и, прежде чем она сумела увернуться, прижался губами к соблазнительной темной родинке над верхней губкой, которой наградила ее природа.
— Какая дерзость, сэр, — упрекнула она, отталкивая его. — Пора начинать игру!
Жасмин уселась на стул с вышитой спинкой у камина и жестом велела Джеймсу устроиться напротив.
— Приступайте, — предложила она. Он передвинул фигуру. И тут взгляды их встретились.
— Не слишком остроумное начало, — усмехнулась она, хотя ее ответный ход также не отличался изобретательностью. Но скоро игра завязалась по-настоящему. Жасмин осыпала противника язвительными уколами. Тон ее был снисходительным и чуть презрительным. Казалось, Жасмин призвала на помощь все свое искусство, и Джеймсу в голову не приходило, что она осторожно подводит противника к тому моменту, когда он неизбежно возьмет ее ферзя и выйдет победителем.
Наконец она сделала очередной ход, но тут же тихо выругалась и протянула руку, чтобы исправить положение. Однако Джеймс, покачав головой, остановил ее.
— Но я ошиблась, — заупрямилась Жасмин. — Отвлеклась на минуту и перепутала. Неужели вы не позволите мне взять ход обратно? Это несправедливо, Джемми!
— Вы отняли пальцы от фигуры, — спокойно возразил он.
— Но я нечаянно, — настаивала Жасмин.
— Будь вы на моем месте, неужели позволили бы переиграть? — спросил Джеймс.
Жасмин закусила губу.
Джеймс Лесли молча передвинул ферзя из белого оникса, взяв в плен ее королеву. Жасмин вскочила и попыталась убежать, но Джеймс оказался проворнее и, обвив ее талию, привлек к себе.
— Нет, мадам, вы не уйдете, пока полной мерой не заплатите проигрыш, — прошептал он, сжимая другой рукой ее грудь. Теплое дыхание шевельнуло непокорную черную прядку, и по спине Жасмин прошел озноб.
— Я-с-мин, — медленно произнес Джеймс имя, данное ей при рождении, — как я стремился завладеть тобой вновь! Я так и не забыл ту ночь, которую мы провели вместе много лет назад.
Большой палец теребил крохотный сосок, пока он не сжался и не затвердел.
— Слуги… — задыхаясь, запротестовала Жасмин.
— Они слишком хорошо обучены твоим Адали, чтобы войти сюда без зова, — усмехнулся Джеймс и, отодвинув шахматный столик, увлек Жасмин на каминный коврик из овечьей шкуры. Его длинные пальцы ловко расстегнули золотую застежку, и тонкий шелковый халат распахнулся, обнажая ее совершенные формы. Джеймс благоговейно воззрился на Жасмин.
— Как ты сумела остаться столь юной и соблазнительной? — удивился он, осторожно лаская кончиками пальцев мягкие полушария.
