— Странно, правда? — продолжала гостья. — Казалось бы, человек в моем положении должен видеть самые разные сны. Но я спала очень крепко, будто освободилась от всех забот и обязательств, от самой себя. Чувствовать себя свободной — это замечательно. Оливер, попробуйте!
— Надеюсь, для этого мне не придется падать с платформы?
— Надо просто расслабиться, успокоиться и отбросить все заботы.
— Я слышал, к вам сегодня заезжал доктор Миллер.
— Да.
— Что он сказал?
— Что я здорова, — ответила Кейт с недовольной гримасой. — Хотя как может быть здоровым человек, потерявший память?
— Спасибо, что не объявил вас сумасшедшей, — усмехнулся граф.
— Я тоже так думаю, — согласилась Кейт.
Доктор Миллер произвел на нее впечатление хорошего и знающего специалиста, но сообщил, что еще не сталкивался с подобными случаями амнезии.
— Он сказал, что физически со мной все в порядке, но как восстановить мою память, он не знает. По его мнению, постепенно все само должно восстановиться.
— Значит, сидеть сложа руки и ждать? Нет, мы можем кое-что предпринять, если вы, конечно, не возражаете.
— Разумеется, не возражаю, — решительно заявила гостья, хотя на самом деле, как ни хотелось ей узнать свое настоящее имя, она совсем не была уверена, что это знание принесет ей удовлетворение и радость. — Похоже, у вас есть план.
— Не совсем план, пока это только идея, — покачал головой Оливер и показал на подобранные тома. — Посмотрите, это книги о предметах, знание которых обязательно для каждого образованного человека. Впрочем, они обязательны скорее для мужчины, чем для женщины, ведь у меня нет сестер, и мне трудно судить о том, чему сейчас обучают девушек.
— Ничему существенному, наверное, — пробормотала Кейт, сама не понимая, откуда взялась эта мысль. — Что ж, давайте посмотрим, есть ли здесь что-то знакомое.
— Вот, латинская грамматика, — протянул ей книгу Оливер.
Кейт наугад открыла ее и прочла:
— Epicuri de grege porcus4. Хм, кажется, речь идет о свиньях или о свинине, точно не знаю. Какая скука!
— Да, латынь вы определенно изучали, — усмехнулся граф. — Наверное, лучше перейти к литературе. Ну-ка ответьте, кто написал «Оду греческой урне»?
— Джон Китс, конечно! — не задумываясь ответила Кейт.
— А «Философию любви»?
— Перси Биши Шелли, — выпалила она и ухмыльнулась — это было даже легче, чем с римской стеной.
— Кто такой Сэмюэль Кольридж?
— Поэт, написал «Поэму о Старом Мореходе».
— А Роберт Бернс?
— «Сколь ты — вершина красоты, столь я в любви глубок, пока бег дней не превратит моря в сухой песок…»5 — прочла она наизусть. — Прекрасные стихи, правда?
— И очень романтичные, — улыбнулся граф.
— Должно быть, я романтична по натуре и в прежней жизни увлекалась стихами Бернса! — воодушевленная успехом, воскликнула Кейт. — Разве это плохо?
— Так-то оно так, но есть ли в этом открытии практическая польза? Ведь мы и так были уверены, что вы из Шотландии.
— И все-таки теперь я знаю о себе немножечко больше, чем несколько минут назад! Согласитесь, это еще один шаг в правильном направлении, хоть и небольшой.
К удивлению и недовольству Кейт, граф, по-видимому, не разделял ее энтузиазма.
— Довольно поэзии, — заметил он. — Посмотрим, что вы знаете из географии и истории.
— Зачем, Оливер? — нетерпеливо возразила гостья. — Я знаю, в какой стране нахожусь, и смогу показать ее на карте, как и все остальные государства. Что до истории, то пожалуйста — сейчас нами правит королева Виктория, которая взошла на трон в 1837 году. Древний Рим был огромной империей, а до того половину цивилизованного мира завоевал греческий царь Александр Македонский. Дайте мне карту, я покажу вам и Грецию, и Рим. Я, конечно, очень ценю вашу помощь, но вы сами видите, что продолжать ваш эксперимент бессмысленно — я как не помнила своего имени, так и не помню.
— Я просто хочу выяснить, каков уровень ваших знаний.
Тут у нее возникло подозрение.
— С какой целью? — спросила она. — Хотите выяснить, вашего ли я круга, достойна ли я сидеть за одним столом с лордом Норкрофтом или меня надо отправить обедать на кухню?
— Что вы, — засмеялся граф и, смущаясь, отступил назад. — Одного взгляда на вас достаточно, чтобы понять…
— Что? — шагнула к нему Кейт.
— Что вы… — попятившись, Оливер ударился о библиотечный стол и направил на гостью затравленный взгляд. — Не могли бы вы немного отойти?
— Нет.
Оливер огляделся, ища спасительную лазейку, но нет — зажатый между столом и женщиной, он оказался в ловушке.
— Ответьте на вопрос, — настаивала Кейт. — Кем вы меня считаете?
— Послушайте, — начал было он, призвав на помощь все свое обаяние, — я не думаю…
— Теперь вы еще и не думаете, — процедила она, теряя терпение. — Так кто же я, по-вашему?
— Хорошо воспитанная, настоящая леди, — выдавил граф.
— Вот как?
— Есть вещи, которые обязательно должна знать дама нашего круга. Вот я и решил: раз вы находитесь в моем доме…
— Хотите убедиться в том, что я не стащу столовое серебро?
— Нет, ни в коем случае!
— Вы устроили мне проверку, признайтесь!
— Я бы так не сказал…
— Но по сути это была именно проверка. — Разгневанная Кейт скрестила руки на груди. — Не знаю, что делать: рассмеяться вам в лицо или дать пощечину?
— Если позволите, один совет, — осторожно предложил граф.
— Я считаю, что вы просто смешны… — рассуждала гостья.
— Что ж, смех — это хорошо. Нужно уметь смеяться над своими недостатками…
— С другой стороны, — не дала она ему закончить, — ваши действия оскорбительны и заслуживают соответствующей реакции.
Она размахнулась и влепила обидчику звонкую оплеуху.
— Больно! — охнул он, хватаясь рукой за щеку. Кейт испуганно замерла, озадаченная собственным поведением.
— Неужели я это сделала? Могу поклясться, что раньше никогда никого не била!
— Для первого раза у вас неплохо получилось, — пробормотал Оливер, потирая скулу.
— Спасибо за комплимент, — фыркнула она. — Мой успех — исключительно ваша заслуга.
— Это не комплимент.
— Я удивлена своим поступком не меньше, чем вы. Не думаю, что по своей природе я склонна к насилию, вы меня просто спровоцировали. Правда, теперь мне стало легче.
— Рад услужить, мадам.
Кейт отвернулась и стала нервно ходить по комнате.
— И все же я сожалею о своей выходке, — проговорила она.
— Я действительно вас спровоцировал.
— Вот именно. — Она остановилась и смерила его суровым взглядом.
