— Теперь ты поняла? Я оставила уцелевшие кусочки, чтобы ты посмотрела.
Шарлотта судорожно сглотнула, приготовившись к шоку, и всматривалась в пыльные глубины вазы. Она сморщила нос.
— Вся эта суматоха из-за…
— …из-за герцога. — Сунув руку в вазу, Дафна вытащила бумагу, немилосердно изрезанную ножницами. — Прочитай. Только не вслух, пожалуйста.
Шарлотта с нарастающим волнением смотрела, как мисс Пеппертри выкладывает кусочки бумаги на столик. Конечно, было куда проще сохранить целый кусок, решила она, но мисс Пеппертри нравилась эта драма. Жизнь бедняжки, возможно, совсем лишена событий. И опосредованное удовольствие, которое она получала, сунув нос в чужие дела, слабая замена пустоте.
Но Шарлотта не в том положении, чтобы высказываться.
Ее воображение подсовывало картинки позора Дафны. Ведь они с помощницей друг другу под стать.
— Вот, — с победным видом прошептала мисс Пеппертри, отступив от стола.
Шарлотта слышала доносившийся из холла шум.
— Дафна, я знаю, что ты склонна преувеличивать. Как и я. Но скажи мне, это действительно ужасно?
— Да. На этом столе пепел твоей репутации.
Шарлотта взглянула на сложенные обрывки бумаги.
Жирный шрифт оглушил ее, как рожок извозчика. Оказалось, это подпись к карикатуре Джорджа Крукшенка[1].
«Главу академии поймали с любвеобильным герцогом! Один из самых распутных светских холостяков имел двух любовниц за одну ночь».
Охнув, Шарлотта опустилась в кресло, к горлу подступала дурнота.
— Хорошо, что я не видела картинки. Неудивительно, что девочки сегодня утром так возбуждены.
— Будет удивительно, если у нас вообще останутся ученицы, когда их родители узнают, чем запахло.
Шарлотта встревожилась.
— Большинство людей не верят этим презренным скандальным листкам.
Мисс Пеппертри, не выпуская из руки вазу, сгребла обрывки бумаги и вернулась к камину, чтобы бросить обличающие улики на угли.
— Большинство людей, — прошептала она, — чувствуют, есть в слухах доля правды или нет.
— Возможно, люди потеряют интерес, если будет объявлено о помолвке.
По крайней мере она надеялась на это. У Гидеона наверняка другое мнение.
Мисс Пеппертри снова забралась на скамеечку, чтобы вернуть вазу на место.
— Очень в этом сомневаюсь. Думаю, скоро ты столкнешься с обратным. Герцог рангом лишь немного ниже принца, как ты понимаешь. Его помолвка и последующий брак поднимут такое волнение, что оно лишь немного затушует твой позор, пока он не умрет естественной смертью.
Волнение, которое Гидеон поднимет в ее сердце, если женится на ней, будет жить вечно.
— Ничего с этим не поделаешь, Дафна. Я себе постелила постель и теперь должна лечь в нее.
Мисс Пеппертри подбоченилась.
— Надеюсь, ты понимаешь, что не будешь в этой постели единственной.
— Полагаю, да, — произнесла Шарлотта. — Это жертва, которую мне придется принести.
— Мисс Боскасл, — сказал из-за двери дворецкий Огден. — Маркиз прислал за вами карету.
— Если бы я плохо тебя знала, то решила бы, что ты умышленно учинила этот скандал.
— Я этого не делала, — возразила Шарлотта.
Но она мечтала об этом.
Рано или поздно мисс Пеппертри, если не весь мир, узнает, насколько скандальны были ее грезы.
— Что будет с академией? — Мисс Пеппертри потянула Шарлотту к двери, потом в холл, где в тишине ждал дворецкий. — Я не смогу найти другое место. Леди Клипстоун меня даже в поломойки не возьмет, если в этом скандале есть хоть крупица правды.
— Еще не время покидать корабль.
— Возможно. — Глаза мисс Пеппертри за стеклами очков блестели от слез. — Но может быть, пора подхлестнуть себя и отделаться благополучно.
Гидеон приехал в Грейсон-Мэншн на Парк-лейн за три минуты до полудня на следующий день после пережитого позора. Всю ночь он сочинял речи, смягчающие ситуацию. Но оказалось, что собравшимся не до него, он прибыл в разгар семейного спора. Грейсон стоял в углу, как всегда, элегантно одетый. Хит сидел в кресле, а Дрейк и Девон вели словесную перепалку.
Устроившись в предложенном кресле, Гидеон откинулся на спинку и разглядывал лепного Юпитера на потолке.
— Подождем, пока эти малыши выговорятся и начнут вести себя прилично, — вздохнул Хит.
— Я признаю, — сказал стоявший у окна Девон, — что подтолкнул Гидеона поговорить с Шарлоттой на балу. Она выглядела такой одинокой и унылой. Это моя вина…
— Как обычно, — бросил, не открывая глаз, растянувшийся на софе Дрейк.
Девон запустил руку в волосы.
— Я не думал, что простая доброта приведет к такому.
— В том-то и проблема, — проворчал Дрейк и сложил ладони, словно возносил молитву. — Ты никогда не думаешь.
— И кто это меня критикует? — фыркнул Девон. — Человек, который годами пил так, что по утрам своего имени вспомнить не мог.
— Было дело, — с улыбкой признал Дрейк. — Мы ведь теперь стали старше?
— Ты, а не я, — парировал Девон. — Я до сих пор дитя.
— Именно так я и думаю.
Прислонившийся к стене широкоплечий мужчина выпрямился.
— Прекратите, вы оба! — крикнул он.
Дрейк улыбнулся Девону.
— Маркиз говорит. Давай помолчим.
Гидеон выжидательно поднял взгляд. Он был лишь поверхностно знаком с Грейсоном, но ситуация, как он понимал, скоро изменится. Как гласила молва, маркиз без особой радости стал патриархом лондонской ветви знаменитого скандалами семейства, когда его отец Ройден Боскасл умер. Грейсон слыл благородным, справедливым и добродушным.
Но с другой стороны, трудно судить о характере Грейсона, ведь Гидеон никогда прежде не совершал какой-нибудь неосторожности по отношению к его родственникам. Сегодня утром маркиз был отнюдь недобродушен. Без улыбки, с тяжелым взглядом, он выглядел столь же раздраженным и рассерженным, как и Гидеон.
Хит, однако, казался сердечным, когда высказывал свое мнение.
— Если мы будем ссориться как школьники, это никому не поможет. Почему не дать Гидеону возможность объяснить, что произошло?
— Девон попросил меня оказать ему любезность и подойти на балу к Шарлотте.
— Так это из любезности вы пригласили ее в свой дом? — нахмурился Грейсон.
Гидеон заколебался. Солгать в ее защиту, взяв на себя роль ловеласа? Нет, Шарлотта уже могла сказать правду. Да. Правда предпочтительнее, не важно, какую боль она может причинить.
— Она сама пришла в мой дом. — Он спрятал улыбку, вспомнив, в какой позе обнаружил Шарлотту в своей спальне. — Точнее, тайно проникла в поисках дневника. И залезла ко мне…
