Племянница кивнула и сделала шаг, поддерживаемая по преимуществу Сайксом.
— Ночной воздух… кажется… и вправду может причинить неприятность… — выговорила Грейс и снова прижала к губам ладонь. Цвет лица у нее принял зеленоватый оттенок. — Ох-х…
Это прозвучало как страдальческий стон. Кейт бросила взгляд на Сайкса. Тот кивнул со словами:
— Да, вы правы, миледи, время не ждет.
Они ввели Грейс в дом и почти внесли вверх по лестнице без особых затруднений, после чего усадили на кровать.
Кейт с облегчением вздохнула. Она надеялась, что Грейс не почувствует себя совсем уж плохо. Теперь ей вспомнился тот единственный в ее жизни случай, когда она сама злоупотребила спиртным после своего первого бала в Олворде. Она украла бутылку бренди из запасов Стандена, после того как осознала во всех мучительнейших подробностях причины, по которым ей было не суждено — никогда и ни под каким видом — выйти замуж за мистера Алекса Уилтона. Она ни разу до этого не чувствовала себя так плохо, никогда не была в таком ужасном состоянии, особенно в тот час на рассвете, когда Станден втолкнул ее в карету. Ей тогда пришлось проделать весь путь до имения в чудовищно тряском экипаже.
Хорошо бы Сайке привел сюда горничную. Та сумела бы устроить Грейс как можно удобнее.
— Мистер Сайке, вы не могли бы…
— Ой, п-почему комната в-вертится?
– Что?
Кейт поспешила обернуться. Грейс попробовала лечь — весьма неудачное решение. Лицо у нее сразу стало мертвенно-бледным, как у привидения.
— Меня сейчас, кажется…
Грейс повернулась на бок и тщетно старалась встать с кровати.
Кейт выхватила тазик из тумбочки возле кровати.
— Приведите Марию, Сайке, поскорее…
Едва она подсунула тазик под самый подбородок Грейс, как вспомнила, что одно важнейшее дело осталось невыполненным: она не отперла дверь с черного хода, чтобы Алекс мог войти.
* * *
— Ты вовсе не должен считаться с моим мнением, Дэвид.
Алекс внимательно наблюдал, как герцог Олворд вальсирует с мисс Сарой Гамильтон. Олворд смотрел на девушку с высоты своего роста с таким выражением, словно, кроме них двоих, никого в зале не было. Мисс Гамильтон раскраснелась донельзя и снизу вверх с обожанием взирала на герцога.
По поводу мнения Алекса никаких вопросов быть не могло, и он готов был держать пари, что мнение всех собравшихся в зале совпадает с его собственным. Это касалось того, чем хотел бы в данный момент заниматься герцог со своей американской гостьей. В точности тем же, чем хотел бы заниматься Алекс с Кейт. Вальсировать с ней сегодня вечером было небесным блаженством, но Алекс надеялся, что его намерения не были столь очевидными, как у герцога.
Черт побери, если бы этот вальс был протанцован двадцать три года назад, он непременно нашел бы способ увезти Кейт в Гретна-Грин, плюнув на скандал. Иначе он сошел бы с ума.
А сегодня ночью он наконец-то сможет…
Если решится, вот в чем загвоздка.
— Чего ради мне здесь оставаться? — заговорил Дэвид. — Моя будущая жена уже уехала.
Чего ради парень носится с этой выдумкой, как терьер с крысой?
— Я же тебе сказал — Станден ни за что не даст согласия.
— А я тебе говорю, что мне это безразлично. Грейс совершеннолетняя. И я не нуждаюсь в согласии графа.
— Ты уверен, что леди Грейс этого хочет?
Дерзкий ублюдок ухмыльнулся:
— Я уверен, что смогу ее уговорить.
Алекс проворчал:
— В таком случае желаю удачи. Женский ум превыше моего понимания.
Как, например, ум Кейт. О чем она думала, приглашая его к себе в постель? Да, она вдова, но при этом еще и Кейт, застенчивая, спокойная, сдержанная, скромная Кейт.
Осталась ли она такой? Двадцать три года могли ее изменить. И говоря по правде, насколько хорошо он ее знал?
Дэвид допил остатки шампанского.
— Я готов. Поехали.
— Ладно.
Он хотел, чтобы Дэвид остался. Тогда ему легче было бы ускользнуть в Оксбери-Хаус незамеченным. Никто, даже Дэвид, не должен знать о том, куда он собирается нынче ночью.
А соберется ли он?
Рассудок подсказывал, что делать этого не следует. Та Кейт, которую он знал, женщина, память о которой лелеял все эти годы, никогда не пустила бы мужчину к себе в постель, не обвенчавшись в церкви. Если распространится малейший слух о ее вольном поведении, брат Кейт придет в неистовую ярость, а уж общество набросится на эту историю, как голодные шакалы на падаль.
Другой орган настаивал — весьма энергично — на том, чтобы Алекс отважился. Все прошедшие годы он неотступно думал о Кейт, мысленно видел перед собой ее лицо даже тогда, когда лежал в постели с другой женщиной. Она похитила часть его сердца, и Алекс жаждал вернуть себе эту часть.
Кейт — вдова. Насколько он знал понаслышке, после смерти Оксбери у нее не было связи с мужчинами. Хранила ли она верность мужу при его жизни? Оксбери было около семидесяти, когда он откинул копыта. Похоже, он был не способенк супружеским отношениям задолго до этого.
Но женой его была Кейт.
И он не должен верить своим подозрениям. Кузина свояченицы его дворецкого работала в одной гостинице поблизости от имения Оксбери. Если бы Кейт обзавелась любовниками, дворецкий знал бы об этом.
Алекс взял у выездного лакея свою шляпу и трость и вышел вместе с Дэвидом во двор, полный лошадей, карет и кучеров.
— Я бы сказал, что Олворд намерен обзавестись герцогиней-американкой, тебе не кажется? — обратился Дэвид к дяде, когда они оба шли к своему городскому дому мимо длинного ряда карет, ожидавших своих аристократических хозяев.
Алекс не ответил, ибо мысли его блуждали далеко отсюда. Женись герцог Олворд на ком угодно, хоть на ручной обезьяне, Дэвиду это было бы безразлично, но ему ужасно хотелось что-нибудь сказать. Переполнявшая его энергия разочарования не давала ему молчать. Наблюдать, как герцог вальсирует с мисс Гамильтон, было для него настоящей пыткой — все равно что подглядывать в замочную скважину. Что правда, то правда: некоторые мужчины получали удовольствие в качестве зрителей подобной активности, однако Дэвид предпочитал быть актером. И особенно играть роль в паре с леди Грейс в ее мягкой постели.
Вальсировать с ней было чудесно, но далёко не в такой мере, как их, увы, чересчур короткая интерлюдия в парке. Как он и предчувствовал, целовать ее и обнимать оказалось для него истинным наслаждением.
Если бы он не заговорил, то продолжал бы в мучительных для себя подробностях воображать ее в постели — вид, вкус и аромат ее тела.
— Как ты думаешь, долго ли придется ждать сообщения в «Морнинг пост» о помолвке герцога?
