Чей-то стон прервал эту идиллическую сцену. Сабрина оглянулась и, увидев возницу, лежащего на дороге у правого переднего колеса кареты, заморгала глазами, словно освобождаясь от застилавшей их пелены.
Разбойник выпрямился во весь свой гигантский рост и резко сказал:
— К большому сожалению, я вынужден прервать наш безмолвный лирический дуэт. — И он показал рукой в черной перчатке на миссис Варней: — Начнем с вас. Прошу отдать мне все золото и драгоценности.
Та послушно опустила руку в карман, вынула позвякивающий монетами кошелек и протянула грабителю:
— У меня лишь сорок фунтов, сэр!
Сабрина с усмешкой наблюдала, как деньги кузена Роберта исчезают в кармане грабителя. Но усмешка моментально сползла с лица девушки, как только разбойник повернулся к ней.
— У меня в кошельке и того меньше, сэр, — сказала Сабрина, поняв, что теперь разбойник намерен ограбить и ее. — Всего полфунта.
— Неужели? — фыркнул тот, кого она называла Черным Джеком. — У вас даже нет никакой любимой безделушки? Ну, скажем, броши от поклонника, нитки жемчуга, подаренной родителями в день совершеннолетия?
Его почти попавшее в точку предположение, что у Сабрины непременно должно быть жемчужное ожерелье, вызвало у девушки взрыв негодования. Она покраснела и резко выпалила:
— Даже если бы у меня было нечто подобное, неужели вы думаете, что я отдала бы это вам?
Сабрина резко повернулась, намереваясь укрыться в карете, но разбойник схватил ее за плечо.
— Если это действительно так, то я прошу вас снять плащ.
— Я не сделаю этого! — задыхаясь от возмущения, воскликнула Сабрина, инстинктивно прижимая локтем спрятанное за корсажем ожерелье. — Я… Я простужусь!
В глазах разбойника запрыгали веселые чертики.
— Снимете, — усмехнулся он. — Или я сорву его.
Поняв, что вынуждена подчиниться силе, Сабрина расстегнула верхнюю застежку, стягивающую воротник у шеи, и сбросила плащ.
— Надеюсь, вы мне его очень скоро возвратите, — фыркнула она.
Разбойник ловко поймал плащ левой рукой, сложил его и вновь посмотрел на свою жертву. Заметив, как внимательно он изучает ее стройную фигуру, Сабрина вдруг почувствовала непонятный трепет, пробежавший по всему телу. Возможно, виной была ночная прохлада, тем более что одета Сабрина была очень легко. На ней было лишь домашнее шелковое платье, за корсажем которого хранилось жемчужное ожерелье. Рассыпавшиеся по плечам неприбранные волосы дополняли картину. Сабрина скорее была похожа на недавно вставшую с постели неженку, чем на женщину, пустившуюся в далекое и опасное путешествие.
Но несмотря на внутренний эмоциональный всплеск, вызванный повышенным вниманием разбойника к ее женским достоинствам, а скорее именно из-за этого, Сабрина сделала новую попытку возвратиться в карету.
Но не успела она сделать и шага, как последовало новое требование:
— А теперь попрошу вас снять платье.
— Ни за что на свете! — бросила она через плечо.
— Тогда я сам сниму его с вас.
От возмущения щеки Сабрины заполыхали. Правда, Сабрина не столько оскорбилась, сколько испугалась за спрятанный за корсажем жемчуг.
Тем временем Черный Джек сделал шаг вперед. Сабрина сжала кулаки, уперла их в бока и вызывающе посмотрела на него. Она даже не подумала о том, что такая поза лишь подчеркивает выпуклость ее груди, а спрятанное за корсажем ожерелье может в любой момент выпасть.
— Хватит мне угрожать! — выкрикнула она. — Послушайте, вы, гнусный, дерзкий выскочка! Мы отдали все, что имели! Найдите себе другую жертву, а нас пугать не надо! Мы уже устали бояться! — Сделав еще полшага к карете, Сабрина обернулась и добавила: — Вы не можете быть Черным Джеком Лоу. Вы самый жалкий и гадкий неудачник даже среди обыкновенных, всеми презираемых дорожных воришек!
— Жалкий неудачник? — переспросил разбойник.
Голос его звучал спокойно и даже мягко. Как будто вспышкой гнева он боялся спугнуть занимавшийся рассвет. Но в глазах горела решимость.
Она выдержала этот взгляд и с усмешкой сказала:
— Что ж, займитесь теперь своим черным делом!
— Черным делом?! — удивленно спросил он, гордо подняв голову. — Это каким же?
На этот раз Сабрина не вздрогнула, когда его рука обвила ее талию. Она почувствовала, как длинные пальцы незнакомца прошлись по ее спине, затем — ниже…
В следующее мгновение разбойник осторожно привлек Сабрину к себе. В его светлых глазах, только что жестких и неумолимых, вспыхнул теплый огонек…
У Сабрины закружилась голова. Действительно, чтобы понять этого человека, надо лучше его узнать!
Господи, о чем она думает?!
Почувствовав, что смелость быстро улетучивается, Сабрина попыталась увернуться, когда незнакомец наклонился над ней.
— К чему эта застенчивость? — прошептал он сквозь повязку. — Вы хотите знать, из какого теста сделан Джек Лоу? Извольте, я предоставлю вам эту возможность!
Он спустил повязку, наклонил голову и, найдя ее губы, прильнул к ним.
Сабрина понимала, что должна протестовать, кричать, драться, кусаться, но ее предательское тело никак не реагировало на призыв рассудка. Наоборот, из самой глубины ее души, где в последний год таились лишь печаль и раздражение, выплыл чей-то коварный, провоцирующий голос: «Позволь! Дай ему развратить тебя! Узнай, что значит лежать в одной постели с дьяволом. И тогда мы посмотрим, будет ли кузен Роберт по-прежнему настаивать на твоем замужестве! «
Губы Черного Джека были необычайно теплыми, несмотря на прохладу ночи, мягкими и шелковистыми, как будто сделанными из дорогого шелка. Да, ее целовали и раньше. Но само прикосновение мужских губ было совершенно иным, не будившим запретных желаний…
Когда же Черный Джек заключил ее в объятия, весь внутренний мир Сабрины пошатнулся. Она почувствовала, что вот-вот утонет в море еще никогда не испытанного наслаждения. А когда Черный Джек стал нежно трогать ее губы кончиком языка, из груди девушки неожиданно вырвался стон. Колени Сабрины почему-то стали слабеть. Ей показалось, что она падает, а потому не оставалось ничего другого, как уцепиться за кружевные манжеты незнакомца…
Нет, никогда в жизни Сабрина не испытывала ничего подобного! А это был всего лишь поцелуй… Поцелуй в объятиях Черного Джека Лоу… Поцелуй, показавшийся ей самым сладким и соблазнительным из когда-либо испытанных…
А его рука скользнула за корсаж платья. Она почувствовала волшебное тепло этих красивых длинных пальцев у себя на груди.
Рассудок Сабрины продолжал бурно протестовать. В ушах вновь зазвучал внутренний голос: «Это безумие! Уверяю тебя! Опомнись! Ведь ты рискуешь потерять все! «
