Тала не заметила, как быстро пролетело время. Эрл был прав. На краю звездного неба повисла огромная янтарная луна. Попрощавшись, Тала спустилась следом за Эдоном на первый этаж башни. Эрл послал слугу за лошадьми, а сам вместе с гостьей задержался во дворе около колодца, закрытого досками. Рядом не было ни ведер, ни корыт — одна лишь засохшая грязь. Тала догадалась, что колодец закрыли из-за вони. В этом году во многих источниках вода оказалась испорченной, но Тала чувствовала, что в двадцати футах под скалой есть родник с вкусной и чистой водой.
Эрл пошел вперед по двору и остановился на возвышении, где гулял ветерок. Хотя в воздухе веяло прохладой, легкий туман не спустился даже над неторопливо текущим Эйвоном. Тала уже не помнила, когда видела свои земли окутанными туманом. Она соскучилась по пасмурной погоде, которая так нужна для благополучия Лима.
Они с Эдоном молча постояли, глядя на странного цвета луну.
— Для тихого летнего вечера у луны необычный цвет, — заметила Тала.
— Зловещий, — кивнул Эдон. — Мой прорицатель, не будь он слепым, назвал бы такую луну предвестником войны.
— Который из мужчин за столом ваш прорицатель?
— Тео, курчавый негодник. Он — отец ребенка, которым вы восхищались.
Пораженная, Тала повернулась к эрлу. Она считала, что отец ребенка — Эдон, а женщины в свите — его наложницы. Таковы были обычаи викингов.
Эдон правильно расценил ее взгляд и спокойно объяснил:
— Нет, малыш Фома не мой сын. — И добавил, решив сразу уладить возможные в будущем недоразумения: — Ни одна из женщин в доме не является моей рабыней или любовницей. Я не хочу усложнять себе жизнь в Варвике.
— Понятно. — Тала знала, что мужчины часто берут наложниц. Так поступали и жители в Лиме, и датчане. Языческая традиция очень не нравилась епископам при дворе короля Альфреда.
Эдон долго смотрел на Талу. С такой красавицей женой другая женщина ему не нужна. Интересно, знает ли принцесса Лима о своей неотразимости? Не долго думая, он протянул руку, взял ее за подбородок и приподнял лицо к мерцающему свету луны.
— Я хочу поцеловать вас, Тала ап Гриффин.
Откровенность эрла смутила Талу. Ей очень нравилось находиться рядом с ним, смотреть на него, ощущать прилив крови в жилах, когда он случайно касался ее или когда его пылкие глаза встречались с ее взглядом. Она согласилась задержаться у него допоздна, надеясь, что он ее поцелует. Но признаваться в этом даже себе самой ей не хотелось. Во дворе было так тихо, словно все живое вокруг них замерло в ожидании того, осмелится ли эрл Варвика поцеловать оберегаемую древним запретом лимскую принцессу.
Он провел пальцами по ее подбородку и обнял за спину, прижав к себе. Нагнув голову, Эдон припал ртом к ее губам; она не противилась, а приникла к нему так естественно, словно только этого и ждала. Он чувствовал мягкую грудь и теплые бедра. Рот Талы приоткрылся, словно лепестки цветка. Она не умела целоваться. Эдон был готов начать первый урок.
Тала вздрогнула: поцелуй делался затяжным. Руки Эдона окутывали ее, и она, заключенная в его крепкие объятия, чувствовала себя маленькой и слабой. Принцесса не знала, куда девать руки, но ее переполняло желание дотронуться до эрла, и она обняла его за талию. Эдон Варвикский был воплощением мужественности, сильным и крепким. И в ней заговорила женщина со своими желаниями и страстями. Тала чувствовала, как сильно пульсирует кровь в жилах.
— Пойдемте внутрь. Задержитесь немного — ведь еще рано. Я отвезу вас к матушке Врен до первых петухов, — хриплым голосом пообещал Эдон.
Тала почти согласилась — настолько сильно было желание, охватившее ее. Несмотря на то что она уже пять лет как перешагнула брачный возраст, ласки Эдона открыли ей неведомое дотоле наслаждение.
Вдруг ночную тишину пронзил крик. Тала отскочила от викинга, а он мгновенно выхватил меч.
Раздался второй крик, пронзительнее и отчаяннее первого. В нем слышалась мольба о помощи. Тала повернулась на этот звук.
— Оставайтесь здесь! — приказал Эдон и бросился в темноту к своему зверинцу. И тут начался сплошной кошмар.
— Вот мы и пришли, — взволнованно прошептала Гвинт.
— Тише! — Венн бросил отчаянный взгляд на темный двор Варвикской крепости. Наступила ночь. У закрытых ворот стоял дозор — пара свирепых на вид викингов, а еще двое — у входа в башню.
— Пожалуйста, Венн. Я тоже хочу такого пушистого. Найди его мне.
— Замолчи, я сказал. Ты что, хочешь, чтобы нас поймали?
Гвинт такое и в голову не приходило. Кто же посмеет дотронуться до нее? Девочка оглядела клетку с длинноухими зверьками. Она знала, что датчане называли их кроликами. Зверьки беззвучно и быстро прыгали по клетке, жуя набросанную траву. Их блестящие круглые глазки смотрели не мигая. Гвинт просунула пальцы за решетку.
— Они все разного цвета, Венн! Я хочу вон того, черненького, — повелительно заявила Гвинт. — Вытащи его из клетки.
Венн отвернулся от докучливой сестры и оглядел загоны и клетки. У него волосы зашевелились от страха: дикие животные рычали со всех сторон.
Что-то стукнуло, и Гвинт закричала:
— Ой! Он меня укусил!
— Замолчи! — В сердцах Венн был готов ударить глупую девчонку.
Гвинт стала сосать палец, а кролики выскочили из открытой дверцы и разбежались кто куда.
— Гвинт, что ты натворила! Скорее! Помогай! Они вылезают из клетки!
Венн смог поймать нескольких кроликов, но не успел засунуть их обратно, как на него прыгнули еще четыре, ударились о его грудь и упали на пол. Он захлопнул дверцу и набросил крючок.
— Что здесь происходит? — громовым голосом спросил викинг, появившийся на пороге зверинца с факелом в поднятой руке. — Эй, мальчик! Как ты здесь оказался?
Кругом в отблесках света носились кролики. Гвинт выскользнула во двор незамеченной, а Венн, ругая себя за любопытство, обежал вокруг стога сена.
Во дворе было темно, Венн шмыгнул за груду камней — огромных глыб, из которых викинги строили новую стену вместо деревянного частокола. Как раз через щель в этой куче Венн и Гвинт проникли во двор.
— Венн, я боюсь, — заплакала Гвинт.
— Тише! — Венн потерял терпение. Если бы не она со своими кроликами, он ни за что не полез бы сюда, рискуя жизнью.
Схватив сестру за руку, Венн помог ей перебраться через камни.
— Беги к Тэлайсину и скачи прочь.
Гвинт спрыгнула с довольно большой высоты вниз, не захныкав. Поднявшись с земли, она выжидательно смотрела на Венна.
— Я сказал, беги! — повторил тот. Он пытался пролезть в дырку, как это сделала Гвинт, но застрял. Куртка из оленьей кожи зацепилась за острый столб, и деревянный кол воткнулся ему в ребра.
