Молодой вождь выпрямился, но все равно был ниже Джеймса. Он был даже ниже Пола, что беспокоило его на протяжении всего детства. Но теперь он обладал достоинством вождя, и ему не нужно было стыдиться! Даже убийства Пола…
– Передай Гвинейре Уорден, что мы готовы к переговорам, – холодно сказал он. – Мы не сомневаемся, что решение суда будет исполнено. Мисс Гвин с последнего полнолуния является наследницей Уорденов. Пол Уорден мертв.
– Это был не Тонга… – Джеймс обнимал Гвинейру, рассказывая ей о смерти сына. Гвинейра сухо всхлипывала. У нее не было слез, и она ненавидела себя за это. Пол был ее сыном, но она не могла о нем плакать.
Кири молча поставила заварник на стол перед ними. Она и Моана пришли на ферму Уорденов вместе с Джеймсом. Обе женщины снова принялись хозяйничать в кухне и в складских помещениях, как будто ничего не случилось.
– Ты не можешь предъявлять претензии Тонга, не то еще, чего доброго, сорвутся переговоры. Я думаю, он и сам себе предъявляет претензии. Насколько я понял, кто-то из его воинов потерял самообладание. Ему показалось, что честь вождя задета, и он нанес удар копьем – в спину! Тонге, без сомнений, очень стыдно. При этом убийца даже не принадлежал к его племени. Соответственно, Тонга не имел над ним власти. Поэтому его и не наказали. Тонга только отправил его обратно к своим людям. Если хочешь, можешь организовать официальное расследование. Тонга и Марама были свидетелями и не станут врать на суде. – Джеймс наполнил одну из чашек чаем, положил в нее побольше сахару и протянул Гвинейре.
Женщина покачала головой.
– Что это изменит? – тихо спросила она. – Воин увидел угрозу чести вождя, Пол увидел угрозу своей жене, Говард почувствовал себя обиженным… Джеральд женился на девушке, которую не любил… Одно приводит к другому, и это никогда не кончится. Я очень устала, Джеймс. – Она дрожала всем телом. – А мне так хотелось бы сказать Полу, что я его люблю.
Джеймс прижал женщину к себе.
– Он бы понял, что ты обманываешь его, – тихо произнес он. – Ты не можешь этого изменить, Гвин.
Она кивнула.
– Мне придется с этим жить, и я буду каждый день ненавидеть себя за это. Любовь – странная штука. Я ничего не чувствовала к Полу, но Марама любила его… так естественно, как дышала, и беспрекословно, что бы Пол ни сделал. Говоришь, она была его женой? Где она? Тонга что-то с ней сделал?
– Предполагаю, что она была женой Пола официально. В любом случае Тонга и Пол дрались друг с другом за нее. Значит, для Пола все было серьезно. Где она сейчас, я не знаю. Возможно, она похоронила Пола и скрылась. Нам придется спросить Тонгу или Кири.
Гвинейра выпрямилась. У нее все еще дрожали руки, но ей удалось согреть пальцы о чашку и поднести ее ко рту.
– Мы должны это выяснить. Нельзя, чтобы с девушкой тоже что-то случилось. Мне все равно нужно в деревню, причем как можно быстрее… Я хочу это уладить. Но, конечно, не сегодня. Не этой ночью. Эта ночь нужна мне для себя. Я хочу побыть одна, Джеймс… мне нужно подумать. Завтра, когда взойдет солнце, я поговорю с Тонгой. Я буду бороться за Киворд-Стейшн, Джеймс! Тонга не получит ее!
Джеймс взял Гвинейру на руки и бережно понес ее в спальню.
– Все, что пожелаешь, Гвин. Но я не оставлю тебя одну. Я буду рядом, и этой ночью тоже. Ты можешь плакать или рассказывать о Поле… должны же быть и хорошие воспоминания. Иногда же ты, наверное, гордилась им! Расскажи мне о нем и о Мараме. Или позволь просто обнимать тебя. Ты не должна говорить, если тебе не хочется. Но ты не одна.
На Гвинейре было черное платье, когда она встретилась с Тонгой на берегу озера Киворд-Стейшн и деревней маори. Переговоры не проводились в закрытых помещениях – боги, духи и предки должны были быть свидетелями. За спиной Гвинейры стояли Джеймс, Энди, Покер, Кири и Моана. За Тонгой – примерно двадцать воинов, свирепо поглядывающих на переговорщиков.
После обмена формальными приветствиями вождь еще раз выразил Гвин сожаление в связи со смертью ее сына – подобающими словами и на идеальном английском. Гвинейра узнала школу Хелен. Тонга был странной помесью дикаря и джентльмена.
– Губернатор решил, – твердым голосом сказала Гвинейра, – что продажа земли, называемой сегодня Киворд-Стейшн, не во всех отношениях соответствовала правовым нормам договора Вайтанги…
Тонга язвительно рассмеялся.
– Не во всех отношениях? Продажа была незаконной!
Гвинейра покачала головой.
– Нет, она не была таковой. Она была произведена перед заключением договора, который гарантировал маори минимальную цену их земли. Нельзя пойти против договора, который еще не был действительным – и который Каи Таху никогда не подписывали. Тем не менее губернатор счел, что Джеральд Уорден при покупке обделил вас. – Она глубоко вздохнула. – И после подробной проверки документов я должна признать его правоту. Джеральд Уорден скормил вам деньги на карманные расходы. Вы получили всего лишь две трети минимальной суммы, которая вам полагалась. Губернатор теперь постановил, что мы должны выплатить эту сумму или отдать вам соответствующий участок земли. Последнее кажется мне более справедливым, потому что земля сейчас стоит дороже.
Тонга изучал ее с язвительной ухмылкой.
– Какая нам выпала честь, мисс Гвин! – заметил он и собрался сделать поклон. – Значит, вы действительно хотите поделиться с нами вашей бесценной Киворд-Стейшн?
Гвинейра с удовольствием указала бы этому молодому надменному наглецу на его место, но время для этого было неподходящее. Выдержав паузу, женщина взяла себя в руки и продолжила переговоры с таким же достоинством, как и начала.
– В качестве компенсации я хочу предложить вам ферму О’Кифов. Я знаю, что вы часто ходите туда, а горная местность богаче рыбой и дичью, чем Киворд-Стейшн. Но зато она менее подходит для разведения овец. Нам всем бы это подошло. По площади ферма О’Кифов вполовину меньше Киворд-Стейшн. Значит, вы получите больше земли, чем вам предписано губернатором.
Гвинейра обдумала этот план, не узнав даже еще решения губернатора. Хелен хотела продать ферму и остаться в Квинстауне, так что Гвинейра могла бы выплачивать ей деньги частями. Это не обременило бы Киворд-Стейшн и, конечно же, с точки зрения покойного Говарда О’Кифа, было бы лучше, поскольку его земля досталась бы маори, а не Уорденам, которых он ненавидел.
Мужчины за спиной Тонги начали перешептываться. Очевидно, предложение вызвало у них большой интерес. Тем не менее Тонга покачал головой.
