— Ого, отличный экипаж. И быстрый, наверное. Уж коли вы здесь, мистер Дрейк, может, подбросите нас до дома?
— Ханна!
— Но Элли, нам же надо побыстрее! — воскликнула Ханна.
— Я это прекрасно понимаю, Ханна. С минуты на минуту здесь будет Чарлз и отвезет нас.
— Чарлз не будет здесь с минуты на минуту, и ты это знаешь. Он вместе со своим папочкой погряз в их новом типографском деле. Так что, уверяю тебя, ни сегодня, ни завтра нам не видать этого господина как своих ушей. А скорее всего всю следующую неделю тоже. Ведь дел там просто невпроворот, — проворчала Ханна и покачала головой. — А мистер Дрейк здесь и галантно приглашает нас проехаться с ним. Он всего лишь довезет нас до дому, дорогая.
— Ханна, мы прогуляемся пешком.
— Может быть, я и не столь галантен, как, скажем, мистер Монро, — вмешался в разговор Николас, церемонно поклонившись, — но, увы, как верно подметила мисс Шер, я здесь и случайно прихватил с собой экипаж.
Ханна и Джим решительно начали спускаться по ступенькам к стоявшему у тротуара ландо. Элли бросила на Николасв сердитый взгляд:
— Вы обожаете, чтобы все было по-вашему!
— Если бы это мне удавалось в отношении вас, — широка улыбнулся в ответ Николас.
Элли вспыхнула. Ей захотелось изо всех сил стукнуть этого типа чем-нибудь тяжелым. Она еще подыскивала язвительный ответ, когда Николас решительно взял у нее из рук ключи и вставил в замочную скважину.
— Ханна торопится, дорогая. Мы не можем заставлять Барнарда так долго ждать.
Того, что он возьмет у нее ключи, Элли никак не ожидала. Все было сделано просто и очень ласково. Приятно опереться о сильное плечо.
Она выдохнула и выхватила ключи обратно, намеренно ожесточая себя против этого человека, который всякий раз переворачивал весь ее мир вверх дном.
— Можете мне не верить, мистер Дрейк, но я все еще в силах вставить ключ в замок и запереть дверь.
— А я никогда и не говорил, что вы на это не способны. Я всего лишь хотел вам помочь.
— Поберегите вашу вежливость для тех, кому она нужна, мистер Дрейк. Для Ханны, например. Или для мисс Карлайл. Николас вопросительно приподнял темную бровь и чуть улыбнулся. Какое-то время он внимательно смотрел на нее, потом коротко и с явным удовлетворением кивнул и зашагал вниз по лестнице, чтобы помочь Ханне и Джиму сесть в экипаж. Когда подошла Элли, он чуть шагнул в сторону и демонстративно не предложил ей руку.
Элли кипела от ярости. Сощурив глаза и стиснув зубы, она подобрала юбку и неуверенно поставила свою изящную ножку на ступеньку, пытаясь влезть в ландо.
На какое-то мгновение она подумала, что сумеет это сделать. Но в следующий миг нога соскользнула, и она, судорожно взмахнув руками, полетела на мостовую.
Элли даже не успела вскрикнуть от испуга, как Николас, подхватив ее, уже прижимал к своей широкой, мощной груди.
Ханна дважды ахнула, сначала от ужаса, потом от облегчения, а Джим зааплодировал. Николас улыбнулся и поклонился, продолжая держать Элли в объятиях.
— Вам скорее всего хотелось, чтобы я упала лицом в грязь, — сердито пробормотала она.
— Если бы я этого хотел, то не стал бы вас ловить.
— А вы надеялись, что, может, я упаду, тут-то вы меня и подхватите! — упрямо возразила Элли.
— А не слишком ли высокого мы о себе мнения? — вопросительно приподнял брови Николас.
— Опять вы с этим своим «мы», хотя Mы ничего вместе и не делаем. Я чуть не упала из-за того, что вы повели себя как неотесанный мужлан.
Николас в ответ лишь улыбнулся:
— Мисс Синклер, выберите что-нибудь одно — либо вы разрешаете мне быть с вами любезным, либо нет. А теперь позвольте, я помогу вам.
— Мистер Дрейк, — заметила Ханна, когда Николас занял свое место. — Вы будто специально стараетесь разозлить нашу милую Элли.
Николас рассмеялся:
— Мисс Шер, а не кажется ли вам, что «наша милая Элли специально старается разозлить меня?
Теперь пришла очередь Элли вопросительно поднять брови.
— А теперь кто слишком не высокого мнения о себе?
— В яблочко, мисс Синклер, — расплылся и улыбке Николас. — Может быть ничья?
— Ни за что в жизни , Дрейк . Ни за что в жизни .
В семь вечера того же дня Николас снова оказался на Шестнадцатой улице и подъехал к дому Грейди 0'Ши. Хотя он приехал в точно назначенное время, все явно собрались заранее.
— Спасибо, что пришли, мистер Дрейк! — восторженно приветствовал его Грейди.
Николаса должным образом перезнакомили с каждым из присутствующих. Многие были уже в годах, кое-кто помоложе, но у большинства взрослые дети уже жили отдельно. Несколько женщин, вроде вдовы Уолш, были молоды, не замужем и с кучей детей.
Николас не пожалел времени и поговорил с каждым домовладельцем, объясняя, как будет расплачиваться, если тот решит продать свой дом. К тому времени, когда ему предложили подняться на самодельное подобие трибуны и обратиться ко всем присутствующим, надобность в этом практически отпала. В помещении царило приподнятое настроение, и большинство было настроено на продажу.
Однако настроение резко переменилось к худшему, когда входные стеклянные двери с грохотом распахнулись и раздался пронзительный, возмущенный возглас:
— Да как вы посмели, Дрейк! Все головы как одна резко обернулись назад. Николас выругался вполголоса.
— Мисс Синклер! — вскочил на ноги Грейди и натянуто улыбнулся. — Как вы оказались здесь в такой приятный вечер?
— Я оказалась здесь из-за вот этого негодяя! — ответила Элли, не сводя глаз с Николаса.
Кто-то возмущенно ахнул, кто-то изумленно присвистнул. Комната возбужденно загудела.
Николас холодно смотрел на Элли тяжелым, немигающим взглядом. Ей вдруг захотелось развернуться и опрометью броситься наутек. Но сбежать было никак нельзя. Особенно сейчас. Впервые за все время их знакомства она вдруг поняла, что мало говорить Николасу Дрейку «нет». Это не тот человек, которого можно было отпугнуть. Она непростительно недооценила его решимость заполучить ее дом. Этого нельзя было допустить ни в коем случае. Она не могла позволить Николасу Дрейку увидеть купчую на ее дом. Много лет назад она надежно спрятала ее и, будь ее воля, давным-давно сожгла бы.
Как он поступит, если узнает, кто она на самом деле? Уничтожит Элиот Синклер так же хладнокровно и расчетливо, как уничтожил ее отца? По правде говоря, Элли уже ни в чем не была уверена. То она уже готова была поклясться, что Дрейк действительно добрый и великодушный человек. Но в следующую секунду он являет ей ту самую безжалостность, которой прославился на весь Нью-Йорк. Каким он станет, если узнает, что она дочь его самого заклятого врага? Этого Элли не знала, но хорошо понимала, что не должна дать ему ни малейшей возможности об этом узнать. Инстинкт самосохранения, который хорошо служил ей еще в сиротском приюте, говорил Элли, что Николас Дрейк преследует ее не просто из-за желания увидеть торжество справедливости.
Сделав глубокий вдох в отчаянной попытке подбодрить свою угасающую храбрость, Элли сосредоточенно разгладила юбку и неторопливым шагом, насколько ей это удавалось, спокойно прошла по проходу между расставленными стульями туда, где стоял Николас. Она заставила себя выдержать его взгляд. На секунду все вылетело у нее из головы. Что же такое она увидела в его глазах? Отблеск гордости и разочарования? Но когда Элли вгляделась пристальнее, то увидела лишь непроницаемую синюю глубину.
Тогда, пока ее не покинули остатки отваги, она повернулась лицом к собравшимся:
— Леди и джентльмены, я пришла сюда для того чтобы сказать, что, если вы продадите свои дома этому человеку, вы просто дураки.
Присутствующие ахнули. Миссис Ламберт, жившая в соседнем с Элли доме, наклонилась к своему соседу справа и громко, чтобы все слышали, заявила:
— Надо же, а я всегда считала мисс Синклер настоящей леди!
Элли почувствовала, что неудержимо краснеет, но не дала себя сбить. Это был ее единственный шанс. Она узнала о собрании от Барнарда, который ждал ее чуть ли не на улице, когда Николас высадил их около дома.
Поначалу Элли просто окаменела от одной мысли о том, что Дрейка невозможно отговорить от задуманного. Она поняла, что, если у него не выйдет заполучить ее дом одним способом, он добьется желаемого другим путем, скупая подряд все дома в соседних кварталах, пока она не останется в безнадежном одиночестве. Элли тут же принялась действовать. Ее единственной надеждой было появиться на собрании и объяснить, почему продажа домов не в интересах ее соседей. Однако обозвать всех присутствовавших дураками было не самым лучшим началом. У нее бывало так, что слова опережали мысли и, к сожалению, частенько невпопад.
— Думайте обо мне что хотите, — бросила она в их разозленные лица, — но у меня есть право так говорить!
— У вас ни на что нет права! Вас сюда не приглашали! — выкрикнул какой-то мужчина из задних рядов.
