И теперь они стали друзьями. Он чертыхнулся про себя. Пожалуй, позже он попробует подыскать более подходящее слово для сложившихся взаимоотношений. Как бы это ни называлось, Мэтью прекрасно понимал, что с каждым днем хочет эту женщину все сильнее. Но его честь была той самой оберегающей Грейс крепостью, которую он ни под каким видом не собирался сокрушать.
Грейс по-прежнему была убеждена в том, что маркиз питал к ней неприязнь. Следовало бы оставить его в покое. Но она была слишком слаба, а ее положение слишком уязвимо, чтобы выдержать испытание одиночеством. Кажется, и здесь ей придется исполнять все ту же роль молчаливой помощницы, к которой она была приговорена рядом с мужем.
Наклонив голову с привычной покорностью, Грейс мягко проговорила:
– Я хочу подняться к себе и надеть другое платье, милорд.
– Что ж, как вам будет угодно, – сказал он и тут же отвернулся.
Казалось, маркиз мгновенно выбросил из головы все мысли о ней. Разумеется, все эти овощи и растения интересовали его куда больше, чем ее персона.
В свое время муж нередко обвинял ее в тщеславии. И возможно, был прав. Несмотря ни на что, ей очень хотелось, чтобы маркиз заметил в ней женщину, восхищался ей… хотел ее.
«И что потом, Грейс? Тебя привезли сюда для того, чтобы он мог использовать твое тело для удовлетворения своих нужд. Неужели тебе нравится такая роль? Физическое удовольствие обернется пагубой для души.
А кроме того, почему ты решила, что он захочет близости с тобой? Но даже если и так, чем он лучше других мужчин? Он лишь поиграет с тобой, а потом выбросит как надоевшую игрушку. Все мужчины одинаковы».
Она провела здесь всего, пять дней, и вот уже какие мысли бродят в ее голове. Надо выбросить их. Она сама сотворила себя, и на это ушло целых девять лет ее жизни. Разве можно похотливым чувствам одержать над ней верх и разрушить все то, что с таким трудом было создано?
Обеспокоенная и расстроенная собственными мыслями, Грейс направилась к дому.
– А вот и наша крошка!
Неожиданно ворвавшийся в мысли Грейс голос Монкса заставил ее остановиться. Она подняла голову и увидела этого злобного монстра прямо перед собой, в нескольких шагах от дома маркиза.
– Мистер Монкс, – устало проговорила она, делая предусмотрительно шаг назад, чтобы в случае чего спастись бегством. Грейс видела его последний раз несколько дней назад, когда он и Файл и угрожали ей и даже обещали убить. – Что вам угодно?
– Его светлость желает тебя видеть.
Она нахмурилась:
– Я только что виделась с лордом Шином. Монкс негромко хохотнул:
– Я говорю не о хорошеньком маркизе, а о лорде Джоне Лансдауне. Не нужно заставлять его ждать.
Грейс была удивлена до крайности. Она уже рассталась со всеми своими надеждами, а тут судьба пришла ей на выручку. Сейчас она все объяснит лорду Джону, и тот отпустит ее. И она освободится от этой тюрьмы, от своих мучительных мыслей и искушений, ее больше не будет преследовать опасность.
– Что ж, проводите меня к нему, – облегченно вздохнув, сказала она.
Монкс вежливым жестом попросил Грейс следовать за ним. Похоже, присутствие лорда Джона действовало магически на поведение этого чудовища. Грейс подобрала юбки и решительно направилась в гостиную, где ее ожидало спасение.
– Вот эта женщина, милорд. – Монкс низко поклонился и быстро вышел из гостиной.
Грейс несколько раз моргнула. После яркого солнечного света глазам было трудно сразу привыкнуть к царившему в комнате полумраку. К тому же шторы на окнах были задернуты. В камине развели огонь, хотя день был теплый.
За обеденным столом сидел мужчина, державшийся неестественно прямо. На нем был надет темно-коричневый плащ. Как он мог выносить такую жару?
Грейс прошла вперед и присела в глубоком реверансе:
– Милорд.
Лорд Джон продолжал неподвижно сидеть. Она подняла голову и встретила взгляд ледяных серых глаз. Формой головы и чертами лица он сильно напоминал Мэтью, но красотой своего племянника не обладал.
Грейс ожидала увидеть настоящее чудовище, по крайней мере, именно к этому готовили ее рассказы Мэтью о своем дяде, но перед ней сидел джентльмен: богатый, хорошо одетый, ухоженный и довольный собой, среднего возраста, с проблесками седины в черных волосах. Разумеется, этот мужчина не мог быть замешан ни в каких историях с похищениями, изнасилованиями и убийствами. Он являл собой воплощенную респектабельность. В его взгляде, правда, скользило легкое пренебрежение, но ведь Грейс находилась на совершенно другой социальной ступени.
Грейс мысленно обругала свое желтое платье, в котором она и вправду была похожа на проститутку. Если бы у нее было время подготовиться к этой встрече, то она, разумеется, надела бы черное шерстяное.
– Ты та самая шлюха, которую Монкс и Файли нашли в Бристоле? – У него оказался низкий и на удивление приятный голос.
– Милорд, не нужно меня так называть. – Инстинкт подсказывал ей, что следует вести себя сдержанно и спокойно и по возможности обойтись без подхалимажа и патетики. – Меня зовут Грейс Паджет, я уважаемая всеми вдова. Меня по ошибке приняли за… другую женщину. Я взываю к вашему милосердию, милорд.
Его брови удивленно вспорхнули вверх. По всей видимости, для него было сюрпризом то обстоятельство, что она изъяснялась таким прекрасным языком.
– Мадам, лгать бессмысленно. Мои люди сказали, что нашли вас в доках, когда вы искали клиента.
Лорд Джон говорил таким тоном и так смотрел на нее, как будто она была чем-то вроде куска грязи под его ногами. Ее надежда, мгновенно испарившись, уступила место отчаянию. Неужели она и в самом деле думала, что этот человек сразу же выпустит, ее, как только она назовет ему свое имя? И почему она решила, что он поверит ей? Как глупо с ее стороны рассчитывать на какое-то сочувствие и понимание. Ведь это именно лорд Джон приказал Монксу и Файли похитить ее. Ей же говорил об этом лорд Шин.
Грейс старалась держаться спокойно, но с каждым мгновением этот невозмутимый мужчина, внешне – образец респектабельности, пугал ее все больше.
– Я пошла искать кузена, который должен был встретить меня на станции. – Грейс столько раз повторяла свою историю, что ей начало казаться, что все это уже давно не имеет к ней никакого отношения. – Вы должны отпустить меня к моей семье.
– Чтобы отделаться от неприятного клиента, ты решила подсунуть мне эту историю? Монке поставил меня в известность, что ты избегаешь моего племянника.
К щекам Грейс прилила кровь. Слышавшееся в голосе лорда Джона презрение приводило ее в бешенство.
– Если бы я действительно была такой женщиной, за которую вы меня принимаете, – к ее горлу подкатил ком, и она с трудом проглотила слюну, – мне бы не составило труда лечь в постель к любому клиенту.
