Потом поднял голову и заглянул в глаза Аннабел.
Они сияли голубизной, как безоблачное летнее небо. В них светилось счастье, а на мягких губах, еще влажных после поцелуя, играла радостная улыбка.
Она едва слышно прошептала:
– Не останавливайся.
Не останавливаться? Она с ума сошла? Конечно, он должен остановиться. Что, черт возьми, он только что сделал?
Ему двадцать семь лет, а ей нет еще и восемнадцати. Он слыл повесой с ужасной репутацией, хотя не совсем заслуженно, а она была невинной девушкой, подопечной дяди. Если он не намерен жениться на ней, то не должен прикасаться к ней даже пальцем и тем более поощрять ее чувства к нему.
В то время слово «женитьба» ужасно пугало его. Да и сейчас оно производило на него не меньший эффект, хотя пора уже было задуматься о будущем.
В тот злополучный момент он, безусловно, струсил и, пробормотав извинения, быстро покинул комнату, а потом избегал Аннабел весь день, потому что не знал, как быть с мучившими его чувствами вины, смущения и еще чего-то, что трудно было определить. Когда это случилось? Когда девочка превратилась в женщину, и когда он заметил это?
Более того, когда он увлекся ею? Он был пленен не только недавно обнаруженной ее зрелостью, не только тем, как она смотрела и двигалась, но также ее мелодичным смехом и блеском глаз, когда она смотрела на него.
В своей жизни он очаровал и соблазнил немало женщин, и эта, почти девочка, не должна была бы затронуть его чувства.
Однако она сделала это.
Позже, вечером того же дня, когда Изабелла Беллвью подошла к нему в оранжерее и начала флиртовать, он не стал противиться, намереваясь таким образом избавиться от мыслей об Аннабел, выражение лица которой стояло перед его глазами и не давало покоя. К несчастью, Аннабел решила в тот момент поискать его.
Разочарование на ее лице, прежде чем она повернулась и выбежала из оранжереи, навсегда запечатлелось в его памяти. На следующий день он не придумал ничего лучшего, как уехать в Лондон, не сказав на прощание ни слова. В течение минувшего года Аннабел почти не разговаривала с ним, и он не осуждал ее. Дважды он пытался принести свои извинения, но она в обоих случаях уходила прочь, прежде чем он успевал произнести несколько слов. После второй попытки он сказал себе, что должен вычеркнуть из памяти этот инцидент, забыть Аннабел. В мире достаточно красивых женщин, которые не станут презирать его.
Разумные слова, однако, призрак того поцелуя не покидал его.
Он пришел к заключению, что не может так легко вычеркнуть Аннабел из своей жизни, хотя теперь это уже не имело значения. Она сама отвергла его, заключив помолвку с другим мужчиной.
– Если бы я не был так глуп, – сказал Дерек с тяжелым вздохом.
– В данном случае я согласен с тобой. – Томас великодушно улыбнулся. – Впрочем, многие из нас могут сказать то же самое о себе. Вопрос лишь в том, как сильно ты хочешь исправить положение. По-моему, то, что Аннабел продолжает упорно пренебрегать тобой, говорит о ее скрытых чувствах к тебе. Будучи ребенком, она обожала тебя, а когда превратилась в женщину, это чувство стало еще более глубоким. Застав тебя в компрометирующей ситуации с другой женщиной, Аннабел, вероятно, была крайне обижена. Может быть, тебе следует попытаться как-то загладить свою вину?
– Она почти не разговаривает со мной и, кроме того, уже дала обещание другому мужчине.
Томас с задумчивым выражением лица взглянул туда, где Аннабел стояла со своим нареченным.
– Я заметил, что она не очень-то счастлива, хотя старается делать радостный вид на публике.
Мне кажется, Хайатт симпатичный мужчина и даже нравится ей, но любви между ними нет. Во всяком случае, с ее стороны.
– Многие современные браки заключаются без любви. – Дерек разговаривал с опытным, авторитетным человеком, который знал, что в высшем обществе это было обычным явлением. Для заключения выгодного брака любовь не требовалась.
– Мы оба знаем, что Аннабел заслуживает счастья, а не просто выгодного брака, – продолжил Томас.
Такой разговор и с пустым бокалом? Но обратиться было не к кому. Дерек безнадежно махнул рукой:
– Мне кажется, она уже сделала свой выбор.
– Возможно, она могла бы изменить свое решение. Скажи, если бы она была свободна, и ты смог бы уговорить ее предоставить тебе шанс исправить положение, ты женился бы на ней?
– Разумеется...
Боже, он произнес это без малейших колебаний. Видимо, ему требуется выпить что-нибудь покрепче, чем кларет. Неужели он действительно готов жениться?
На лице дяди Томаса промелькнула улыбка.
– Вот видишь, иногда ты мыслишь вполне благоразумно, совсем не так, как во время заключения возмутительного пари.
– Да, это была не самая лучшая моя идея, – признался Дерек, поморщившись. – Однако в то утро я увидел в газете объявление о помолвке Аннабел и решил напиться.
– Как сейчас?
– Иногда бывает полезно затуманить мозги.
– Надо что-то делать, чтобы изменить ее мнение. Если Аннабел не хочет говорить с тобой – а я уверен, что она все еще настроена именно так, – употреби свой легендарный талант на пользу и попытайся переиграть ситуацию. Одному Богу известно, скольких женщин ты сумел соблазнить за последние годы. Так воспользуйся своим опытом.
Дерек в замешательстве наблюдал, как дядя отошел от него и смешался с гостями.
Неужели Томас действительно предлагал соблазнить Аннабел?
Обед был простым, но очень вкусным, характерным для сельской местности. На столе присутствовали только свежие овощи, отваренные до приятной мягкости, масло и говядина с пикантной подливкой. На десерт миссис Симе приготовила сладкий фруктовый пирог с грушами из сада, и Кэролайн наслаждалась всей этой едой.
Беседа ей тоже доставляла удовольствие. Они сидели за столом в небольшой уютной комнате с низким потолком и широкими окнами. Она предназначалась для завтраков и, несмотря на малые размеры, выглядела очень уютной. Над столом, которым, видимо, пользовались многие годы, горели свечи, и все здесь нравилось, начиная от темных полированных деревянных полов до фрески, изображающей весенний сад. Эта довольно скромная, неформальная обстановка была совсем не такой, какую Кэролайн ожидала от величественного герцога, обладающего огромным богатством.
Отсутствие претенциозности приятно удивило ее.
Как и сам герцог.
Он обладал исключительной способностью вести беседу, не пытаясь завладеть разговором, в отличие от тех мужчин, которые предпочитают навязывать свое мнение.
Его увлечением были лошади, и она сама видела в Аскоте, какого успеха он добился благодаря своим скакунам.
