Они услышали звук: нечто среднее между жалобой и приветствием.
— Это всего лишь Том! — воскликнула она, расслабляясь.
— Черт подери, что еще за Том?
— Мой ангел-хранитель.
Он скептически взглянул на Элиссу.
— Кто?
— Мой кот.
И точно — самый огромный кот из всех, какие доводилось видеть Майлсу Сент-Олдфорду, приближался к ним по дорожке, мотая хвостом из стороны в сторону.
Это невероятных размеров существо подошло к Элиссе и принялось тереться о ее ноги, исполняя некий ритуал.
— Милый Том, где же ты был? — ласково произнесла она, наклоняясь, и поглаживая кота.
Майлс мог поклясться, что это животное понимает каждое слово своей хозяйки. Рыжая шерсть кота вздыбилась, он довольно заурчал, извлекая звуки откуда-то из глубины своего существа.
Вспрыгнув на скамейку, он устроился между ними, доверчиво повернувшись спиной к Элиссе, а мордой, как будто и впрямь защищал ее — к Майлсу.
— Это самый громадный кот, какого я когда-либо видел.
— Спасибо.
Его слова были приняты не как комплимент, а скорее, как просто замечание.
— И сколько же лет этому…
— Тому, — Элисса протянула руку и принялась почесывать чудовищного кота за ухом. — Он был бродячим, поэтому точно я не знаю. Наверное, лет двенадцать-тринадцать.
— Сколько же он живет у вас?
— С тех пор, как я была ребенком, — мягкая улыбка появилась на ее лице. — Мне следовало догадаться, что ваше таинственное чудовище — просто мой Том. Он следует за мной повсюду, особенно по ночам. Должно быть, вы закрыли за собой садовую дверь, вот ему и пришлось искать другую дорогу в «Будуар миледи».
Так вот почему она оставила дверь открытой! Это вошло у Элиссы в привычку — чтобы «ангел-хранитель» мог следовать за ней, как тень.
Подергивая хвостом, Том завозился, поудобнее устраиваясь на коленях у Элиссы. Майлс почти читал его мысли: в них ясно слышалась угроза. Кот недвусмысленно давал ему понять, что это его территория, а Элисса — ?го хозяйка.
— Кстати, как вы узнали, где искать меня, когда направились в сад? — спросила Элисса, откинув волосы с лица.
— Я видел вас.
— Эта скамья не видна с дорожки.
Он пожал плечами.
— Может быть, я вас услышал.
— Но я сидела тихо.
Майлс не стал настаивать.
— Тогда не знаю. Видно, что-то подсказало мне, что вы здесь. — Он перевел дыхание, с облегчением почувствовав, как расслабляется его тело. Для такого зрелого мужчины, как он, было совсем непросто успокоить себя после столь сильного возбуждения. В сущности, он едва не взорвался после этих нескольких поцелуев. — Но что заставило вас покинуть аббатство посреди ночи?
— Порыв.
— Мне показалось, вы говорили, что не можете позволить себе быть подверженной порывам, — напомнил он.
— Я проснулась, выглянула в окно. И поняла, что больше не усну… не знаю, как я оказалась… среди ночи…
Майлс весь напрягся.
— Что же разбудило вас?
— Сон. Скорее, кошмар, — Элисса передернулась. — Он казался таким реальным.
Его брови сошлись на переносице.
— «Я видел сон, который был не только сном»? Лорд Байрон?
— Да, вот именно.
— Понимаю.
— Как вы узнали? — Элисса невольно всплеснула руками.
— Я тоже проснулся от кошмара.
— И вы? — Серые глаза удивленно округлились.
— Меня преследовали в гигантском лабиринте. — В его тоне не слышалось насмешки.
Она вздрогнула.
— «Нить Ариадны»!
Майлс насторожился.
— Как вы догадались?
— Я не догадывалась. Эти слова звучат в моей голове с тех пор, как я проснулась от кошмара.
Майлс, не мигая, уставился на нее.
— И я, очнувшись, сел на постели и произнес вслух: «Нить Ариадны».
Минуту-другую ни один из них не мог вымолвить ни слова.
— Что, по-вашему, это может значить? — с трудом начала Элисса.
— Будь я проклят, если что-нибудь понимаю, — признался он.
— Неужели мы видели один и тот же сон?
— Может быть.
— Это совпадение?
— Надеюсь. — Но предчувствие, которое не раз спасало ему жизнь в прошлом, подсказывало Майлсу, что дело здесь совсем не в совпадении. — Думаю, нам пора спать. Обсудим этот странный сон при дневном свете.
Они покинули «Будуар миледи» вместе с Томом, следующим за ними по пятам, на цыпочках прокрались по огромному дому и заговорили вновь только тогда, когда оказались у дверей комнаты Элиссы.
— Доброй ночи, — прошептала она.
— Уже почти четыре часа, — заметил Майлс, взглянув на часы в холле.
— Тогда с добрым утром.
— Постарайтесь заснуть, — посоветовал он.
В бледном свете раннего утра она казалась хрупкой, как призрак.
— Я постараюсь, — пообещала Элисса с робкой улыбкой. — Приятных вам снов, милорд.
— И вам того же, миледи.
К собственному удивлению, Майлс мгновенно заснул и спал, видя сны, наполненные ароматом роз и леди Элиссы Грей, до тех пор, пока Блант не разбудил его ко времени назначенной встречи.
— Не могли бы вы освежить мои воспоминания? Что такое «Нить Ариадны»? — спросил Майлс Сент-Олдфорд на следующее утро, когда, как и было назначено, встретился с Элиссой в ее кабинете в одиннадцать часов.
Элисса решила в разговоре по возможности избегать личных вопросов и держать маркиза на расстоянии — он был слишком привлекательным, и это становилось небезопасным.
— По греческой мифологии, Ариадна была дочерью царя острова Крит, Миноса, — начала Элисса, обойдя огромный стол розового дерева, сохранившийся с семнадцатого века. — Она полюбила Тезея, сына царя Афин. Согласно легенде, ее отец держал Минотавра…
— Существо с человеческим телом и головой быка, — вставил Майлс.
— Очевидно, вы помните кое-что из детских уроков, — Элисса села и жестом пригласила Майлса последовать ее примеру.
— Немногое, — признался Майлс, садясь напротив.
— Тогда вы должны помнить, что Минотавра держали в лабиринте, построенном под дворцом царя Миноса.
— Попавший в лабиринт не мог найти выход и погибал.
Элисса кивнула и сложила руки на коленях.
— В отмщение за убийство сына афинянами, царь Минос потребовал ежегодную дань — семь юношей и семь девушек, которых приносили в жертву Минотавру. Это чудовище выслеживало и пожирало свои жертвы одну за другой.
Майлс слегка постукивал по подлокотнику кресла.
— Благодарю вас. Теперь я вспомнил. Одним из этих обреченных оказался Тезей.
— Но Ариадна дала ему волшебный меч, которым можно было убить Минотавра, и один конец мотка пряжи. Тезей дошел до центра лабиринта, убил чудовище и с помощью путеводной нити нашел обратную дорогу.
— Значит, нить Ариадны спасла его, — заключил маркиз, потирая подбородок.
