— Не должна, мистер Дилхорн?
— Не должна, миссис Дилхорн. В субботу мы приглашены на обед к губернатору. Я, между прочим, преуспевающий коммерсант, и моя жена должна выглядеть как жена преуспевающего коммерсанта.
— Но все-таки пристойно, надеюсь. Чем мне расплачиваться, мистер Дилхорн?
— Ничем, миссис Дилхорн. Пользуйтесь моим именем. Вы удивитесь, когда узнаете, как много оно значит в Сиднее.
Эстер невольно рассмеялась.
— Нет, не удивлюсь. Я уже знаю.
Она пошла и купила не слишком роскошное, но определенно модное платье, при виде которого капитан Паркер удивленно вскинул брови на приеме у губернатора в субботу.
Затем еда. Все эти годы после переезда в Новый Южный Уэльс Эстер испытывала постоянное чувство голода. Став женой Тома, она получила возможность побаловать себя. Она помогала кухарке и миссис Хакетт на кухне и поглощала результаты их трудов с огромным удовольствием.
Однажды за ужином она заметила, что Том ей улыбается. Это была улыбка Чеширского кота, означающая: «Мне нравится то, что остальные люди просто не замечают».
— Вкусно, миссис Дилхорн?
— Конечно, баранина превосходна.
— Я согласен. Передайте мои комплименты кухарке.
— Можете адресовать их мне, мистер Дилхорн.
Он поклонился.
— Я их удваиваю, моя дорогая. Моя жена становится не только красавицей, но и умницей.
— Вот теперь вы шутите, мистер Дилхорн. Ваша жена далеко не красавица.
Том взглянул на нее. После нескольких недель хорошей еды и ласкового обращения ее тонкие волосы заблестели и даже начали виться, а цвет лица стал значительно здоровее. Ее фигура потихонечку начала округляться.
— Разве вы не смотритесь в зеркало, миссис Дилхорн?
— Часто… как иначе я смогла бы причесываться?
Очевидно, она не замечала перемен в своем облике.
— По-моему, капитан Паркер был слишком любезен с вами в прошлую субботу… и это при том, что вы моя жена.
— Чушь, мистер Дилхорн. Капитан Паркер всегда был добр со мной. Даже когда я была нищей и одинокой. В прошлую субботу он был более холоден, чем обычно.
— Добрый, значит, — буркнул Том, пропустив мимо ушей последнюю фразу. — Там, где я вырос, это называли иначе. Надеюсь, он не забывает, что вы теперь моя жена.
Эстер хорошо изучила Тома, чтобы понимать, когда он шутит. Тягучий говор, слегка прищуренные глаза, пристальные взгляды. И все же сейчас она сомневалась.
«Мышка Тома Дилхорна, — снова подумалось ей. — Интересно, позволено ли мышке огрызаться?».
— Я всегда считала капитана Паркера красавцем, — лениво пробормотала она, обильно поливая персики сливками. — Надеюсь, он найдет себе девушку по вкусу.
— Осторожнее со сливками, миссис Дилхорн, — ответил Том. — Нельзя, чтобы вы растолстели. Капитан Паркер любит стройных.
«Его невозможно вывести из себя», — раздраженно подумала Эстер и в отместку добавила себе еще сливок.
— Обожаю сливки, — с вызовом заявила она, — это одно из преимуществ нашего брака.
— Только одно, миссис Дилхорн? А как же остальные?
Эстер решительно взмахнула ложкой.
— Кроме сливок есть еще уютные комнаты, возможность покупать новые чулки и платья… — и, прежде чем она успела остановиться, — …и наличие собеседника. — От вызова Эстер, неожиданно для себя, скатилась к банальности. Интересно, что скажет Том об этом абсурдном списке.
Его лицо осталось бесстрастным. Он не стал унижать ее жалостью, вспыхнувшей в его душе при этом перечислении обычных жизненных удовольствий. Уже не в первый раз он проклял безграничный эгоизм Фреда Уоринга, так отразившийся на его дочери. Эстер не должна узнать о его жалости. Она или не поверит ему, или сильно обидится.
— А я, миссис Дилхорн? Считаете ли вы меня одним из преимуществ вашего брака?
Ложка была аккуратно отложена в сторону. Что ответить? Правду, конечно. Может, кошачьих когтей мышь и не избежит, но от удара увернется.
— Конечно, мистер Дилхорн, я же сказала. Удовольствие от разговоров с вами заглаживает все неудобства положения, в котором мы оба оказались.
— Это всегда можно исправить, миссис Дилхорн.
Ответ Эстер на сухое предложение Тома нарушить невинность их союза последовал незамедлительно. Она зажала рот ладонью, а ее глаза стали огромными и испуганными.
Том смотрел на нее с сочувствием. При всей ее напускной смелости она еще не готова стать настоящей женой Тома Дилхорна. Для нее их отношения — всего лишь игра, и игра безопасная, поскольку она остается без последствий.
Что ж, его время еще придет. Том зевнул. Если он сейчас промолчит, Эстер может подумать, будто неправильно его поняла. И мужчины, и женщины обладают огромной способностью к самообману, и Том часто использовал это к собственной выгоде.
Между тем, Эстер превращается в привлекательную женщину, а когда улыбается и спорит, становится еще краше. Напоминая ей о молодом Паркере, Том шутил лишь наполовину. Все-таки, капитан ближе ей по возрасту, и при виде его юного, свежего лица Том чувствовал себя более потрепанным жизнью, чем был на самом деле.
Эстер и вправду пришла к выводу, будто неправильно поняла Тома. Кот не стал прыгать, и миссис Дилхорн благополучно добралась до своей одинокой постельки.
Наняв миссис Хакетт, Том совершил огромнейшую ошибку. Во-первых, она невзлюбила Эстер, поскольку ненавидела всех женщин моложе себя; к тому же, по ее мнению, Эстер, дурнушка и дочь старого пьяницы Фреда, не имела права выходить замуж за богача, пусть даже за «каторжанина». Тома она ненавидела потому, что боялась его с тех самых времен, когда была женой капрала Хакетта.
Впрочем, не будучи дурой, миссис Хакетт вскоре поняла, что они являются мужем и женой лишь на бумаге и спят в разных спальнях. Она шпионила за ними, чтобы подтвердить свои подозрения, а затем разнесла эту радостную новость по всему Сиднею.
Что дальше? Вы и не поверите. Этот умник Том Дилхорн имел глупость жениться на женщине, которая даже не пускает его к себе в спальню! В конце концов, сплетне поверили. Мадам Феба нервничала, офицеры гарнизона злорадствовали. Джек Кэмерон начал брать ставки на то, как скоро Том Дилхорн залезет в постель к жене, сколько времени это продлится и когда закончится. Пат Рамси сообщил эту невероятную новость Люси и Френку на следующий день после того, как услышал ее в борделе у Фебы.
Они переглянулись и разразились хохотом. Даже Люси смеялась и не смогла упрекнуть Френка, когда, вытерев слезы, он заявил:
— Великого Тома Дилхорна обвела вокруг пальца женщина, а он стал таким джентльменом, что даже не смеет войти к ней без разрешения.
Распространяясь по Сиднею, сплетня достигла и дома губернатора. Лахлан Макуайр выпятил губу и сказал жене:
