Глядя на себя в зеркало, Эстер пришла к выводу, что платье почти ее не красит. Она оставалась все той же тощей дурнушкой, хотя Тому и удалось пару раз угостить ее обедом за несколько недель, предшествующих венчанию.
Эстер сказала Саре Керр, что это, наверное, единственная свадьба, на которой жених затмевает невесту. Ее замечание казалось настолько правдивым, что даже Сара не сумела придумать в ответ ничего остроумного, чтобы поднять ей настроение. У Эстер было так тяжело на душе, что она готова была провалиться сквозь землю на виду у гостей.
Зато жених казался довольным, словно кот, объевшийся сметаны. И гости, при виде невесты, находили это весьма странным.
После церемонии всем было предложено угощение. Столы буквально ломились от яств, хотя, бог знает, где Том умудрился все это достать. В Сиднее были трудности с продовольствием.
Все наелись и напились до отвала, за исключением невесты, которая и смотреть не могла на еду. Впрочем, Том, как обычно, умудрился ее напоить.
— Ну же, моя дорогая, от этого твои щечки порозовеют, — уговаривал он, наливая ей очередной бокал.
Сара пришла к выводу, что за всю свою жизнь не видела никого несчастнее Эстер в день ее свадьбы. Оставалось только надеяться, что Том будет добр к ней.
Как ни странно, после ухода гостей, когда новобрачные остались одни в своем огромном варварском особняке, Эстер испытала огромное чувство обиды после того, как Том подвел ее к дверям ее спальни, поцеловал ей руку, пожелал спокойной ночи и удалился к себе.
Конечно, на самом деле невесте вовсе не хотелось, чтобы он провел эту ночь с ней. От одной только мысли об этом ее дыхание ускорялось, сердце начинало биться быстрее, и все тело бросало в жар. Она была настолько возбуждена, что даже выпив стакан ледяной воды и укутавшись с головой в прохладную фланелевую простыню, не сразу смогла успокоиться.
Жених прекрасно понимал чувства своей невесты, и был уверен, что настоящей брачной ночи ждать осталось недолго.
О свадьбе Тома Дилхорна говорили еще долго. Даже когда улеглась первоначальная суматоха, кто-нибудь из сплетников время от времени заводил речь об этом знаменательном событии и интересовался семейным счастьем новобрачных.
Часто, в первые дни после свадьбы, когда Том и Эстер выезжали в город, насмешники замечали, как трогательно он заботится о ней, подает ей руку, помогая выйти из двуколки, несет ее сумочку, а в жаркие дни даже держит зонтик у нее над головой.
— Вот уж игрушку себе нашел, — высказался один из шутников. — Кто мог ожидать от старика Тома? — как будто Тому было шестьдесят лет, а не тридцать с хвостиком. Хотя теперь мало кто помнил времена, когда Том еще не властвовал в экономической и торговой жизни Сиднея.
Эстер понятия не имела, во что выльется ее брак с Томом. Любые попытки предугадать свое совместное будущее с ним упирались в отсутствие знаний об образе жизни Тома Дилхорна и о том, что же он надеялся получить от их странной сделки.
Так или иначе, ее жизнь очень облегчилась. День начинался с завтрака, довольно ленивого, по меркам Тома. Каждое утро за едой он неторопливо просматривал газеты и корреспонденцию. Время от времени делал какие-то пометки на клочках бумаги, которые затем рассовывал по карманам и забывал о них.
Иногда он давал Эстер какое-нибудь из писем и спрашивал ее мнение. Поначалу она робела и несла всяких вздор в надежде, что Том от нее отстанет. Это оказалось бесполезным. Он требовал от нее ответов по существу.
Том, по-видимому, замечал ее нежелание высказывать свое мнение, но продолжал настаивать. Однажды утром он передал ей письмо от конкурента, который обращался к нему с деловым предложением. С первого взгляда оно казалось заманчивым, но, поразмыслив, Том начал испытывать сомнения. В письме не было ничего, подтверждающего его подозрения, но за долгие годы он привык доверять своему чутью.
Эстер внимательно прочла письмо и отложила его со вздохом.
— Да, миссис Дилхорн?
Теперь Том почему-то начал называть ее так. Эстер взглянула на него. Он казался похожим на огромного кота. Его лицо было непроницаемым, неподвижным; лишь синие глаза, жесткие и холодные, следили за ней.
— Мне это не нравится, — медленно и робко произнесла Эстер. — Сама не знаю, почему, но что-то здесь не так.
— Верно, миссис Дилхорн. Хотя я и сам этого не знаю.
Он забрал письмо.
— Мы не станем иметь дело с этим человеком… по крайней мере, в данном случае.
Эстер вздохнула с облегчением. Ответ оказался правильным. Она знала, что Том, складывая бумаги и собираясь в контору, продолжает следить за ней.
— А если бы я одобрила это предложение? — спросила она.
Том ответил усмешкой.
— О, я знаю, что все ваши советы искренни.
— Как сейчас.
— Как сейчас, миссис Дилхорн. — Усмешка стала еще шире. — У вас хорошие мозги, надо их развивать.
Неожиданно она вновь превратилась в благовоспитанную дочь Фреда Уоринга.
— Вы слишком снисходительны ко мне, сэр.
— Вовсе нет. Это обычный комплимент. Кстати, меня зовут Том или мистер Дилхорн. В этом доме никаких «сэров».
«Опять кошки-мышки, — гневно подумала Эстер. — Любимая игра Тома Дилхорна. Он не съест меня, не съест, не съест». Но ее улыбка была полна дружелюбия, а Том, как обычно, поцеловал ее руку перед уходом. Почему-то эти поцелуи приводили ее в такое странное возбуждение, что она не могла забыть их до конца дня.
«Я — ручная мышка Тома, — злилась Эстер, направляясь на кухню, чтобы проследить за работой слуг. — Но он не съест меня. Я нужна ему, чтобы оттачивать когти, чтобы показывать мне, кто здесь хозяин».
«Но тебе это нравится, — уверял ее внутренний голос, — и разве ты не хочешь поиграть с ним в менее невинные игры? Как насчет взрослых забав?»
И откуда только берутся такие ужасные мысли?
Был еще и вопрос одежды. Эстер привезла в дом мужа очень скудный гардероб. Давно вышедшие из моды изношенные платья, в большинстве своем перешитые из старых нарядов матери. Все они были темными. Мисс Уоринг носила вечный траур по Роланду.
Однажды за завтраком, вернув Тому очередное письмо, Эстер наткнулась на его осуждающий взгляд.
Поначалу она подумала, что осуждение вызвано высказанным ею мнением, но последующие слова Тома это опровергли.
— Одежда, миссис Дилхорн, — кратко пояснил он.
— Одежда, мистер Дилхорн? — усмехнулась Эстер в ответ.
Том кивнул.
— Ваш наряд волнующим не назовешь, миссис Дилхорн.
— Он и не должен быть волнующим. Он должен быть пристойным.
Том кивнул снова.
— Ага, оно и видно. Отправляйтесь к миссис Херберт в мой магазин и закажите у нее что-нибудь менее пристойное, но более привлекательное. Моя жена не должна выглядеть как пугало.
