Грейс представила его замахивающимся и ударяющим по раскаленной лошадиной подкове, лежащей на наковальне, его плечи блестят от пота, и улыбнулась. Что подумают о ней ее друзья в Корнуолле, если узнают, что последние несколько ночей она провела в постели бывшего кузнеца, решившего избавить ее от вечного холода, который проник в ее кровь и в ее сердце?
Они никогда этому не поверят. Даже через тысячу зим.
Тут Грейс увидела то, что заставило ее руку застыть в воздухе.
Капля. Одна, потом другая. Ее взгляд метнулся к карнизу, покрытому снегом. Снег таял, и у Грейс упало сердце.
Боковым зрением она уловила какое-то движение за окном. Майкл Раньер своими гигантскими шагами вышел из-за угла дома с лопатой в руках. Прищурившись от яркого блеска снега, он посмотрел наверх и, увидев в окне Грейс, кивнул ей.
Скрежет лопаты нарушил зимнее безмолвие. Майкл расчистил дорожку к входу в дом. Видя, что он отряхивает от снега ноги, Грейс поспешила встретить его.
— Похоже, началась оттепель, — улыбнулся Майкл и подмигнул Грейс. — Как раз вовремя.
— Вовремя?
— Ну, не знаю, как ты, а я буду рад солнцу. Забыл, какой мрачной может быть зима в северных краях.
Грейс постаралась успокоиться. Он вел себя так обыкновенно, как будто вчера вечером между ними ничего такого важного не произошло. А для нее это так много значило. Но совершенно очевидно, что для таких мужчин, как Майкл, это не значило ничего.
— Вы съели свою кашу, графиня? Вам необходимо было подкрепиться. — Майкл поскреб заросший щетиной подбородок. — Особенно после прошедшей ночи.
Грейс почувствовала, как краска заливает ей область декольте.
— Вот это мне нравится.
— О чем ты?
— Мне нравится, как ты краснеешь. — В его глазах плясали веселые чертенята. — Это сочетается с твоим платьем и с твоим жемчугом.
— Не понимаю, как это…
— Это комплимент. Я должен вернуться к Тимми. Один жеребенок из молодняка убежал из стойла, наверное, ему, как и нам, надоело стоять взаперти, и мне надо отыскать его и вернуть на место. Я просто зашел, чтобы убедиться, что у тебя все хорошо. Кстати, как те швы сегодня утром? Может, мне надо…
— Нет, нет. Все выглядит намного лучше. Думаю, на конец-то все заживает. Правда.
— Рад слышать это, — улыбнулся Майкл и с ироничным недоверием посмотрел на Грейс. — Ну, я лучше…
— Подожди. — Она протянула руку и взяла его за лацкан пальто.
Майкл посмотрел на ее руку, потом взял ее в свою ладонь, затянутую в перчатку.
— Да, дорогая моя?
О, у него были такие теплые и выразительные глаза. И проницательные.
— Я совсем сойду с ума, если мне еще один день придется провести в доме. Вещей, которые требуют штопки, больше нет. Ничего, если я хоть немножко прогуляюсь здесь рядом? Я видела, ты расчистил тропинку:
— Не вижу причины запрещать тебе это, но только если прогулка будет короткой. — Майкл тихонько сжал ее пальцы. — Кроме того…
— Кроме того… что?
Будет чертовски приятно изгонять из тебя озноб после прогулки.
Грейс судорожно вздохнула, а Майкл, хохотнув, исчез за дверью.
Пока копыта Сиу проламывали тонкий наст, покрывавший сугробы, Майкл предавался приятным размышлениям о мягкой женственности Грейс Шеффи.
Подобно первому весеннему крокусу, она предстала хрупкой красавицей среди суровой прозы жизни, которая была у Майкла до сих пор. Он покачал головой. Но ведь подобно первому весеннему цветку ее пребывание будет коротким.
Да, он должен признать это. Он научился тому, что надо принимать и наслаждаться любыми короткими удовольствиями, которые судьба подбрасывает на его пути. Тогда остаток пути становится более сносным.
Теперь осталось недолго. Через день-другой по укрытой снегом дороге на расстоянии полумили отсюда смогут проехать колеса крепких экипажей. И очень скоро Майклу придется постараться найти этого глупого мистера Брауна, чтобы дать возможность миссис Шеффи вернуться к прежней жизни среди своих. А он продолжит обживать эту новую, многообещающую землю, раскинувшуюся перед ним. Один только взгляд на бескрайние поля пробуждал в нем нетерпение поскорее начать посевные работы. Ему потребовалось более десяти лет, чтобы расчистить три акра дикой местности вдоль реки Потомак. Здесь же не было ни одного упрямого пня, с которым предстояло сражаться. В данном случае Майкла больше беспокоили люди. Любопытные, распространяющие сплетни люди. В душе он радовался, что этот уголок земли запрятался в самой забытой части Англии.
Майкл подозревал, что ему трудно будет наблюдать отъезд Грейс с избалованным денди. Майкл посмотрел на лазурное небо над головой, по которому скиталось одинокое облако. Да, через пару дней она уедет. Майкл поторопил Сиу, переходившую через замерзший ручей.
Один день. И одна ночь. Только сутки, чтобы создать несколько незабываемых моментов, чтобы ему хватало на много зим, которые ждали его впереди. Но с этим ничего не поделаешь, и Майкл отлично умел примириться с правдой. Слава Богу, Грейс тоже умела это делать.
Тут Майкл заметил пропажу. Сбежавшая гнедая лошадь, стоя на вершине небольшого холма, смотрела на Майкла. Он отвязал от седла самодельную узду без удил и уже приготовился спешиться, когда Сиу вдруг заржала. После короткой паузы молодой мерин опустил голову и пошел к ним.
Майкл понимал, что чувствует гнедой мерин. Очень плохо, что он не последовал своим собственным инстинктам.
Через час Майкл верхом на Сиу с годовалой лошадью на поводке преодолел последний сугроб перед конюшней. Он спешился, и в этот самый момент порыв ветра зацепил высохшие коричневые листья, которые упорно держались за ветки дуба; стоявшего рядом с Майклом, и ему пришла в голову мысль, что точно так же, как эти листья, он упорно цепляется за старое, пока не пустит ростки новая жизнь. И пройдет много времени, прежде чем он почувствует себя здесь в безопасности, если такое вообще произойдет когда-нибудь. Может, лучше было остаться в Виргинии, чем прятаться здесь от настоящих сельских жителей.
Майкл причмокнул, погоняя животных, и целеустремленно, решительным шагом направился в конюшню, которая встретила его умиротворенными звуками хорошо накормленных и ухоженных животных. В своем стойле для доения замычала корова, помахивая хвостом, и Майкл увидел там счастливое лицо Тимми, смотревшего на него.
— Вот и вы, сэр. И его тоже нашли, — ухмыльнулся мальчишка. — Мой отец говорит, что это редкая порода, нелегко будет его объездить. Есть в нем что-то дикое.
— Иногда бывает неразумно ломать их характер, Тимми, — посмеиваясь, сказал Майкл и повел молодого мерина в стойло, откуда недавно тот убегал погулять. — Таким образом, ты теряешь их сердца. А какой прок в такой лошади?
