Услышав шаги Грифа, Кэмерон поднял голову.
— Я думал, что ты останешься в Оксфордшире еще на пару дней.
— Планы переменились, — коротко ответил Гриф, опускаясь в кресло у камина.
— Какая-то особая причина?
— Нет. — Он поставил мокрые сапоги на каминную решетку. — Не уверен.
— Хочешь поделиться?
— Вряд ли в этом есть необходимость.
Кэмерон стал снова рассматривать богато иллюстрированную книгу, лежавшую перед ним на рабочем столе.
— Полагаю, тут замешана леди.
— Почему ты так считаешь?
Его друг тяжело вздохнул.
— Большинство твоих эскапад связаны либо с женщинами, либо с выпивкой, но поскольку ты заявил, что сейчас почти не пьешь… — Он перевернул страницу. — Это загадочная сестра Лита?
— А ты откуда о ней знаешь, черт побери? — Гриф выпрямился в кресле. — Клянусь, мне иногда кажется, что ты родился от джинна, а не от женщины из плоти и крови.
— Не нужно обладать никакими сверхъестественными способностями, чтобы разгадать твои секреты.
Достаточно посетить «Волчье логово». — Кэмерон перевернул еще одну страницу. — Сара рассказала мне все о твоей интересной встрече со вдовой Брентфорд.
— Ничего интересного не произошло, — хмыкнул Гриф. — Мы всего лишь перекинулись несколькими словами.
— Тогда почему ты краснеешь как школьник, которого застали со спущенными штанами?
— Потому что… потому что совсем не горжусь тем, что произошло потом, — вырвалось у него.
— Ага.
Гриф ждал, что Кэмерон продолжит, но гот наклонился и сделал вид, что рассматривает цветную иллюстрацию.
— И это все, что ты хочешь сказать, после того как я раскрыл перед тобой свою душу? — обозлился Гриф. — Друг, называется.
Кэмерон чуть улыбнулся:
— Полагаю, что твоя душа была не той частью твоего тела, которую ты обнажил перед леди?
Гриф не удержался и рассмеялся:
— К сожалению, ты прав. Можешь мне поверить, но у меня не было намерения попасть в беду. — Слово «беда» начинает его преследовать. — Но попал.
— Начало становится любопытным, — заметил Кэмерон. — Продолжай.
— Если я расскажу тебе правду, ты скорее всего подумаешь, что я все это придумал, — пробормотал Гриф.
— А вот это уже по-настоящему интересно. — Кэмерон вытянул ноги. — Я жду продолжения.
Гриф покачал головой:
— Черт возьми, Кэм. Ты же знаешь, что честь запрещает джентльмену обсуждать интимные отношения с женщиной.
— Я бы очень хотел узнать все восхитительные подробности, но, конечно, вдова заслуживает того, чтобы о ней не судачили. А ты чувствуешь себя немного виноватым за то, что произошло между вами?
Гриф кивнул.
— Все же я смею предположить, что в этой любовной игре она участвовала не по принуждению.
— Нет. Но…
— Что значит «нет»? Сара описала леди Брентфорд как смелую и умную женщину. Я сомневаюсь, что она оценила бы твое покровительственное отношение.
— Покровительственное?
— Вот именно. Отдай ей должное. Думаю, она была в состоянии сама решать, что она хочет, а чего — нет. Мне кажется, что ей скорее всего до смерти надоело, что мужчины контролируют ее жизнь.
Гриф заморгал.
— Вряд ли она была девственницей, — продолжал Кэмерон. — Если бы ты лишил невинности молодую девушку, все было бы гораздо сложнее. Но вдове позволено иметь любовника при условии, что она ведет себя осторожно.
— Знаю. Она говорила, что ей уже доводилось видеть пенис. Хотя она никогда не наблюдала татуировку.
— Она ее заворожила, не так ли?
— Она сказала, что восхищена искусством художника. — Гриф встал, потому что в комнату вошел слуга с подносом с чаем, а у него вдруг пересохло во рту. — Послушай, — сказал он, когда они опять остались одни, — сколько бы мы ни шутили по этому поводу и сколько бы она ни говорила, что лучше нам обоим позабыть о том, что произошло, я все еще не могу избавиться от чувства, что мое поведение было далеко не благородным.
— Каким образом?
— Словами это выразить трудно.
— Странно. Ты очень красноречив в своих эссе, когда рассуждаешь об эмоциях и прочих тонких материях.
Гриф непроизвольно бросил взгляд на свой письменный стол, где лежали черновики его последних статей.
— Черт побери, нечего совать свой нос в мои личные бумаги, — огрызнулся Гриф, хотя был приятно удивлен похвалой друга. Кэмерон редко говорил о чем-нибудь без убийственного сарказма.
— Да, церберы известны тем, что не придерживаются строгих правил светского общества.
— Тебе кажется, что это нас оправдывает, не так ли? — пробормотал Гриф, хотя это относилось скорее к нему самому, чем к Кэмерону.
Кэмерон ответил не сразу. Отодвинув стул, он встал и налил себе портвейну.
— Прости меня, но если мы решили обсуждать мораль, мне, чтобы поддержать силы, понадобится что-либо покрепче чая.
Гриф задумчиво смотрел на огонь в камине.
Кэмерон облокотился на каминную полку.
— Поскольку твой вопрос прозвучал не просто риторически, я тебе отвечу. — Он на мгновение задумался. — Не упрекай себя слишком строго. Человеку не так легко меняться.
— Это ты говоришь по собственному опыту?
— В какой-то степени. — Губы Кэмерона изогнулись в ироничной улыбке.
Гриф вздохнул.
— Почему тебе обязательно надо выглядеть таким чертовски загадочным?
— Дело не во мне. — Потом с откровенностью, удивившей Грифа, он добавил: — У меня полно недостатков, но в отличие от тебя сейчас мне не хочется о них говорить. — Через секунду Кэмерон стал самим собой и сказал с насмешкой: — Я говорил о твоих чувствах. А что сказала леди, когда ты увидел ее утром?
— Я ее не видел, — признался Гриф. — Она уехала к подруге еще до того, как у меня появился шанс поговорить с ней.
— Насколько я понимаю, ты это так не оставил.
Гриф кивнул.
— Сначала… я это не планировал. Но потом мне показалось трусостью просто взять и вернуться в Лондон.
— Значит, тебе удалось встретиться с ней с глазу на глаз. — Пауза. — Или вы соединили другие части тела?
Рычание Грифа прервало язвительное замечание Кэмерона.
— Да, мы говорили. Но было бы не по-мужски передавать наш разговор. А твои догадки мне не нравятся.
— Планируешь снова с ней встретиться?
— Я еще не решил. Даже если решу… она твердо дала мне понять, что… — Гриф внезапно запнулся, желая переменить тему. Его взгляд упал на открытую книгу с иллюстрациями. — Я надеюсь, что ты не думаешь взять ее с собой? — спросил он, нахмурившись. — Если тебе нужны деньги, наложи свою хищную лапу на что-нибудь, другое.
