Ознакомительная версия.
– … и мат, – добавила Джиана.
– Это очень не по-женски, дитя мое, – скорбно заключил Дэниел, признавая поражение.
Наступил август. Стояла жаркая, влажная погода, какая бывает только в Риме. Джиане хотелось одного – окунуться в холодную ванну и лечь спать, но, увы, это желание было невыполнимо. Поэтому она лишь отерла рукой пот со лба и вернулась к своему вышиванию.
Многие богатые римские семьи, спасаясь от жары, уже несколько недель назад уехали на север, в горы. Остались лишь Палли, Сальвадо и Конде, да и те отослали своих детей из города. Джиана с радостью рассталась с Каметтой Палли и Вышкой Сальвадо, но ей не хватало Анжелы Кавур, с которой она успела подружиться. Джиана с удовольствием составила бы тихой Анжеле компанию, но договор с синьором Чип-поло не позволял ей этого: ведь заведение мадам Люсьен работало круглый год, даже в жару.
Джиана тоскливо вздохнула и лениво воткнула иглу в кусок льна, туго натянутый на пяльцы. Девушка заметила, что Мирабелла дель Конде внимательно наблюдает за ее работой, но как раз сейчас у Джианы все получалось, и блестящая шелковая нить вслед за иголкой легко проскальзывала сквозь плотную ткань.
– Ну вот, хорошенькие, ровные стежки, – похвалила Мирабелла. – Мне нравится коричневая вышивка. Отличные у нас выйдут чехлы для кресел в солярии.
Джиана кивнула. Бесконечное вышивание и бессмысленные разговоры до такой степени раздражали ее, что иногда хотелось кричать. Есть же где-то другая жизнь! Но как только эта мысль пришла Джиане в голову, она тут же подумала о другом: другая жизнь действительно есть, и ее мать живет этой жизнью.
Джиана замотала головой, стараясь не думать о матери и успокаивая себя тем, что подобные размышления навеяны сводящей с ума жарой. «Нет, если уж быть честной, то не жара, а компания этих милых дам сводит меня с ума», – решила девушка, но тут вдруг до нее словно откуда-то издалека донесся голос Камиллы Палли.
– Прошу прощения, синьора? – не расслышав, переспросила Джиана.
– Я говорила, дитя мое, что Каметта была очень довольна вашей поездкой на Вилла д'Эсте. Ей так хотелось, чтобы вы вместе с ней отправились в горы.
– Это и в самом деле было бы чудесно, синьора, но в такой день, как сегодня, я желала бы одного – плескаться в прохладной воде.
– К жаре нетрудно привыкнуть, – заметила Лючиана Сальвадо. Потом она опустила глаза к вышивке и безразличным тоном проговорила:
– Жаль только, что вам не все молодые люди понравились.
– Да нет, все было замечательно, – возразила Джиана.
– А Бьянка рассказала мне совсем другое, – промолвила Мирабелла. – По ее словам, Бруно после разговора с вами был очень расстроен.
– Не думаю, синьора. Он очень приятный молодой человек. Правда, знаки внимания, которые он мне оказывал, были весьма странными. Бруно показался мне каким-то… незрелым.
Камилла Палли захихикала точно так же, как ее дочь, и произнесла со смехом:
– Но, дитя мое, вам же только семнадцать! Мне кажется, из него выйдет отличный муж.
– Вы забыли, синьора, – заявила Джиана, вздергивая подбородок, – что в Лондоне меня ждет жених.
– Дело в том, что милый Бруно – мой родственник, – объяснила Камилла. – Его мать – моя кузина.
Ага, вас раздражает, что я не схватила наживку!
– Насколько мне известно, все англичане холодные и равнодушные, – обращаясь в пустоту, сообщила Мирабелла.
– Это и понятно, – парировала Джиана, – ведь климат в Англии куда холоднее.
– Мирабелла не это имела в виду, – резко сказала Лючиана.
Джиана посмотрела на часы и с явным облегчением промолвила:
– Мне пора встречать дядю.
– Но вы же не закончили вышивку чехла, – возразила Мирабелла.
– Думаю, вышивка может подождать, синьора, а дядя Дэниел – нет.
«В компании проституток и то веселее, чем здесь», – мелькнуло в голове у девушки.
– Джиана, ваше платье помялось, – заметила Лючиана. – Вам следует туже затягивать корсет, тогда и складок не будет.
– Если я это сделаю, то упаду в обморок.
– Но женщина должна выглядеть безукоризненно, – поддержала Лючиану Камилла. – Уверена, что ваша мама сказала бы то же самое.
– Возможно, – согласилась Джиана, направляясь к дверям.
– Я позвоню слуге, – сказала Мирабелла, заметив, что Джиана вот-вот уйдет. – Как быстро летит время – уже почти четыре! Мой дорогой супруг не работает подолгу в такую жару. Он наверняка скоро придет…
***
Откинувшись на подушки кареты, Дэниел наслаждался легким вечерним ветерком. Джиана молчала, глядя на мутные воды Тибра.
– Ты всегда была отчаянной болтушкой, дорогая. Неужто римская жара так на тебя действует, что ты рта не раскрываешь?
– Наверное, дядя Дэниел.
Но Чипполо понимал, что девушка говорит не правду: она начала впадать в меланхолию уже довольно давно, когда было куда прохладнее.
– Через две недели ты возвращаешься в Англию, – задумчиво произнес Дэниел.
– Да, – ответила она. – Надеюсь, в Лондоне я буду чувствовать себя лучше.
– Мама пишет, что очень по тебе соскучилась, – заметил итальянец, дергая длинный ус.
– Да, я читала ее письмо. – Джиана помолчала, а затем, взглянув на Дэниела, добавила:
– Мне хочется поскорее увидеть тех, кого я люблю.
Дьявол и преисподняя! Как можно убедить эту упрямицу?! Дэниел усмехнулся, но тут же вспомнил, как Джиана обошлась с Бруно. Ведь это он, Дэниел Чипполо, посоветовал синьору Барбинелли познакомить его сына с юной англичанкой. Но, судя по слухам, Джиана быстро раскусила Бруно. Интересно, он что, менее опытен, чем Рендал Беннет?
Внезапно гнев охватил Дэниела. Он так старался, а Джиана, как утопающий за соломинку, хваталась за этого человека, которого сама себе придумала. Похоже, все увиденное в Золотой Спальне не произвело на девушку особого впечатления. Чипполо искоса посмотрел на Джиану. Железный характер и упрямство – вот ее суть! Придется ему написать Авроре, что девочка более похожа на отца, чем предполагала мать.
– Иди в комнату мадам Люсьен, Джиана, – велел Дэниел, когда они приехали в публичный дом. – Можешь не переодеваться и не надевать парика. Жди меня там.
– Почему? – поинтересовалась девушка.
– Скоро поймешь, – коротко ответил Чипполо.
– Значит, сегодня господа будут лишены моего общества? – елейным голоском спросила Джиана.
– Думаю, они смогут это пережить.
Джиана еще раз задала вопрос, что они будут делать этим вечером. Дэниел сердито взглянул на нее: голос девушки звучал так равнодушно, словно она интересовалась погодой.
– Мне довольно трудно объяснить это, дитя мое, – сказал он, беря Джиану под руку и направляясь с ней по коридору в сторону комнатки, из которой они наблюдали за Золотой Спальней. Девушка уже было хотела войти, но Дэниел помахал рукой и повел ее к лестнице, ведущей на четвертый этаж.
Ознакомительная версия.
