оставит,— произнес Филлипо, оставшись наедине с герцогом,— в Венеции узнали о вашей трагедии и дож передал вам письмо.
Он протянул герцогу конверт и Стефано с нежеланием взял его. Наверно Фоскари ликовал от этой новости. Следом за его дочерью на тот свет отправился сын миланского герцога. Какое безумное совпадение.
Пальцы развернули бумагу, сложенную на три части, и герцог начал читать. А пока его взгляд скользил по буквам, Филлипо ожидал бурную реакцию. Но ее не последовало, Стефано отложил бумагу и взглянул на Филлипо:
— Он выражает соболезнование, как никто другой понимающий меня в этом горе. Но в тоже время, он пишет о том, что возможно мой сын является жертвой моего греха, которое я на себя взял, убив Изабеллу.
Филлипо нервно сглотнул, так и думая, что дож даст понять, что смерть его дочери на территории Миланского герцогства - не случайность.
— Я убеждён, что вы не имеете отношения к смерти Изабеллы,— твердо произнес Филлипо, а потом посмотрел на герцога, как будто ожидая подтверждение этим словам. Побывав в чужой республике, он наслышался всякого.
— Я уже жалею, что не имею,— спокойно произнес тот,— было бы не так обидно. Да и честно говоря, Изабелла заслужила смерть от моих рук, но кто-то оказался проворнее и бесчувственней.
Филлипо расслабился, кивая головой, он был рад, что герцог не наделал глупостей.
— Если Франческо Фоскари обвинит меня в убийстве Изабеллы, — продолжил Стефано, — я буду вынужден сообщить ему о том, что сотворила его дочь при жизни. И сделаю это прилюдно, чтобы каждый житель Венеции услышал о доблестных поступках дочери венецианского дожа. Разговор окончен,— герцог устало махнул рукой, давая понять Филлипо, что аудиенция закончилась. Тот встал и направился к двери, но остановился, даже не притронувшись к ручке:
— Когда я покинул Венецию, то по пути встретил свиту из Флоренции. В той свите находился Франческо Сфорца.
Стефано поднял на Филлипо тяжелый взгляд, даже не желая думать, зачем Сфорца помчался в Венецию. Но эти мысли опережали все остальные:
— Дьявол, Флоренция обращается за помощью к Венеции против Лукки, Генуи и Ломбардии…
— Боюсь, что да, Ваша Светлость. Мы будем верить, что Венеция откажет и не пойдет войной на нас. Но в свете последних событий с леди Изабеллой…
Филлипо не закончил речь, а Стефано устало кивнул.
Глава 58.1
Дни стали серыми и тихими. В замке царила гнетущая атмосфера. Диана не выходила из своей комнаты даже после того, как уже стало можно это делать. Она осунулась и похудела.
Стефано занимал себя тем, что вел переговоры с Генуей. Они согласились наступать на Флоренцию, но совместно с Миланским герцогством. Теперь появилась еще одна проблема, которая сейчас имела большое значение:
— Мне надо перекупить обратно Сфорца,— произнес герцог, гордо выхаживая по кабинету,— таким образом мы лишим Медичи хорошего кондотьера.
Маурицио кивнул, зная, что такой ход неизбежен:
— Но как это сделать? На карнавале в Венеции все было проще, но на поле боя, думаю, что возникнут проблемы.
— Проблемы возникнут уже даже на карнавале в Венеции,— усмехнулся Стефано, все еще ожидая ход от венецианского дожа за смерть своей дочери Изабеллы. Пока было тихо и герцога это устраивало. Возможно дож узнал правду о том, что сотворила его дочь? Пока о Венеции не хотелось думать, надо было разбивать врага, который уже проник в Лукку и нацелился на территорию Генуи, а дальше Миланское герцогство.
То, что Стефано должен был отправиться сам в Геную, уже даже не обсуждалось. Выбора не было. Он поведет своих людей сам лично.
Такую новость принесла Диане Агнесса. Она наконец усадила герцогиню перед зеркалом, чтобы сделать ей прическу:
— Его Светлость говорит, что сам лично отправится на войну. Ой, не знаю, это так страшно! А вдруг его убьют?
Агнесса застыла, а Диана обернулась к ней:
— Откуда тебе известны планы герцога?
Даже она не знала о них. И вообще, Стефано перестал говорить о своих планах. Или… Она не слышала его? Так ушла в себя, что перестала быть женой и другом.
— Однажды я встретила его в большом зале,— наивно улыбнулась Агнесса,— мы разговорились о многом: о погоде, об охоте, о будущем. И просто о жизни. И он мне сказал, что скоро отправится в Геную.
Диана занервничала: ее муж так просто обсуждал с прислугой погоду и планы, что это вызывало отвратительное чувство какой-то беспомощности. Сколько вообще прошло времени с тех пор, как она родила сына? Диана перестала замечать время. Она не видела перед собой никого и не слышала ничего.
— Сделай мне прическу, сегодня я спущусь к ужину,— гордо произнесла она, хотя понимала, что этот шаг сделать будет сложно.
Агнесса засуетилась, гребешок выпал из ее рук.
— И приготовь мне самое красивое платье.
— Да, Ваша Светлость.
Пока камеристка копошилась с прической, Диана представила картину, как ее муж мило улыбается не ей, а другой. Как мужчины могут быть такими непостоянными со своими женами? Она еще помнила его объятия и просьбы покинуть покои и выйти на улицу. Но Диана игнорировала его просьбы. А они не были приказами, на которые она бы отреагировала сразу, потому что его приказ - закон. Он просил, потому что боялся быть грубым.
— Вы снимете траур, Ваша Светлость?
— Нет, самое красивое платье будет черного цвета.
Агнесса кивнула и принялась за работу.
Стефано уже привык трапезничать в одиночестве. Иногда к нему присоединялись мужчины из города- члены гвельфской партии, с которыми он обсуждал политические вопросы. Но это было редко, чаще с ними он встречался в самом городе. Вопросы торговли тоже были актуальны, как и военные дела. Он прекрасно понимал Диану, ему есть на что отвлечься, а она должна была нянчить их ребенка, но теперь вынуждена сидеть взаперти. И хоть он старался проводить с ней больше времени, но не встречался с ответной
