– Если вы думаете, что я поцелую вас на ночь, то можете здесь хоть до зимы ждать!
Ее тираду прервал взрыв хохота. Нахмурившись, Силвер оглядела себя. Да так и застыла. Ее плотные черные юбки сбились и задрались сзади, открыв взору потертые штаны для конной езды, что она надела под платье. Только теперь одна штанина каким-то образом разорвалась от талии и до изгиба бедра, и в темноте сверкала ее белая кожа.
Она вспыхнула и схватилась за юбки, пытаясь прикрыть дыру.
– Дайте я помогу. – Он спрыгнул вниз.
– Нет! – так легко ему не сдастся. Она обратилась к нему по делу, он вовсе не интересовал ее как мужчина. – Ничья помощь мне не нужна! Особенно ваша! Вы отвратительный, подлый, высокомерный разбойник, который к тому же нализался как свинья!
Неожиданно ее голос оборвался.
Блэквуд стоял нахмурившись и не сводил с нее глаз. Она отвернулась и скрылась в ночи. Он даже не пытался ее остановить.
Ей столько вещей еще предстояло сделать! Нужно начистить большой медный дистиллировочный котел и приготовить образцы для химических опытов. Сопоставить счета этой недели и прошлой, записать полученные заказы на ароматические масла.
А она не в состоянии заняться ничем полезным. Усевшись в мягкое старое кресло отца, Силвер прикрыла лицо ладонями.
Как же она ненавидит Блэквуда! Чтоб он сдох! Чтоб ему...
Впрочем, дело вовсе не в Блэквуде. Она не могла себе простить, что он заставлял ее чувствовать себя такой бесшабашной и любопытной, побудил ее желать того, чего она никогда в жизни не получит. А она отвечает за Брэма и за Лэвиндер-Клоуз. Ей не следует этого забывать.
Конечно же, она испытывает к нему влечение лишь оттого, что в этой уединенной части Норфолка знает очень мало людей, убеждала себя Силвер. Только потому, что в момент опасности он проявил к ней необычайную доброту. Как же она сама хотела в это верить! Но, сидя в темноте и разрывая на части ароматный лавандовый листик, Силвер начала понимать, что она обманывает самое себя.
Она знала, что теперь ее жизнь в корне изменилась и никогда уже не станет прежней.
– Я хочу знать, где вы были и что делали.
Посреди оранжереи стоял Тинкер. Глаза его метали молнии. Его руки все еще были испачканы пыльцой сухих цветов, которые он сортировал в кладовой, у подножия холма. Силвер зажмурилась, когда ей в глаза попал луч фонарика. Интересно, сколько она просидела в темноте?
Она недоумевала.
Не хотела верить.
Надеялась. Да, она всем сердцем уповала на то, что...
Она дотронулась до головы, которая просто раскалывалась. Через стеклянную стену было видно, что луна почти уже скрылась за горизонтом.
– Я же тебе сказала, Тинкер. Я отправилась на поиски Блэквуда. Он был нашей последней надеждой, нравится тебе это или нет. Нужно же нам что-то предпринять! Даже если этот наглец считает, что... – У Силвер вырвалось сдавленное рыдание.
Загрубевшие от работы руки схватили ее за плечи.
– Не надо, Силвер. Это же я. Твой старый Тинкер. Забыла?
Она бросилась к нему в объятия, не в силах удержать рыдания, и мудрый старик дал ей выплакаться, ни о чем не расспрашивая. Только когда ее бурные, приглушенные всхлипывания сменила икота, Тинкер промокнул скомканным носовым платком ее лицо.
– Ну а теперь расскажи-ка мне все по порядку.
– Они прислали очередную записку. Я... я подмела почти все осколки, а перед дыркой поставила горшок с цветком. Но все равно видно, где стену пробил кирпич.
Тинкер выругался.
– Почему же вы мне сразу не сказали, мисс?
– Я не хотела тебя волновать. Я думала, сама справлюсь. Решила, что он оценит мой план по достоинству.
– Кто «он»? Вы имеете в виду Блэквуда?
Силвер кивнула.
– Ангелы Господни! Только не говорите мне, мисс, что вы все же отправились на поиски этого головореза!
– Ну да.
– И вы были на петушиных боях?
Она вызывающе кивнула.
– И в игорном доме?
Она снова кивнула.
– Господи, неужели вы побывали и в...
– Представь себе, да. Кстати, там я его и нашла. Только он... он отказался мне помочь. Более того – посмеялся над моим планом!
– И правильно сделал.
Силвер сердито комкала в руках мятый платок.
– Еще я там встретила этого негодяя Миллбэнка. Он чуть меня не заметил, но Блэквуд вовремя прижал меня к груди.
Тинкер нахмурился:
– Что сделал?
– Да нет, ты меня не так понял, – нетерпеливо пояснила Силвер. – Проклятому злодею не терпелось спровадить меня восвояси. Я его совсем не интересовала. Даже когда Миллбэнк сказал, что хотел бы посмотреть, как мы... ну, в общем... – Она запнулась и покраснела.
Тинкер закипел от гнева.
– Я убью этого козла! Я уже устал от выходок этого развратника!
Силвер, прильнувшая к его груди, невольно улыбнулась:
– Ну у тебя и выражения, мой старый друг. Что бы на это сказала мама?
– К сожалению, ничего, потому что ангельская душа вашей милой матушки давно переселилась в мир иной. Я еще и половину того не высказал, что хотел, мисс. О чем вы только думали, когда отважились на это рискованное предприятие? Я же вам тысячу раз повторял, чтобы никуда без меня не ходили. Особенно ночью.
– Знаю, знаю, – пробормотала Силвер и виновато улыбнулась. – Но что теперь об этом толковать! Я неисправима.
– Ошибаетесь, мисс! Я не потерплю таких разговоров.
Силвер всхлипнула:
– Как скажешь, Тинкер.
– Хм-м... Лучше вам теперь во всем меня слушаться. Если вы еще раз вздумаете отправиться на подобную ночную прогулку, то я вас так выпорю, что вы неделю сесть не сможете! Уж я свое слово сдержу!
Силвер чмокнула его в морщинистую щеку.
– Мне правда очень стыдно, Тинкер. Мы с Брэмом доставили тебе столько неприятностей, с тех пор как умер отец.
– Да уж, особенно вы, мисс Силвер. – В глазах старика блеснули слезы, и он закашлялся. – Но я бы ничего не хотел изменить, слышите? Да, без неприятностей, конечно, не обошлось, но мы все их благополучно преодолели и с этой тоже справимся, вот увидите.
– До сих пор у нас это получалось, верно? – Силвер наградила его робкой улыбкой, губы ее при этом слегка дрожали.
– Конечно же! А теперь марш в постель, проказница. Завтра нам предстоит куча дел. Я приглашу из города нескольких человек. Они нам помогут. Я ведь тоже не собираюсь сидеть сложа руки и ждать, когда эти разбойники вернутся.
После того как Силвер ушла, седовласый старик опустился в единственное стоявшее в кабинете кресло. Плечи его поникли.
На его морщинистом лице не осталось и тени улыбки.
Луна уже садилась, когда Блэквуд протиснулся через потайную калитку в тисовой изгороди и, взяв Дьявола под уздцы, повел его к лужайке напротив Уолдон-Холла. Позади него высился элегантный особняк, окруженный вязами. Широкие окна поблескивали в лунном свете.
