Перри первым заметил ее.
– Вы похожи на цветок! – восхищенно воскликнул он. – Жаль, что только нам с Валиантом дано любоваться вашей красотой!
Гита зарделась.
– Одежда красит человека, – смущенно проговорила она. – К сожалению, эта самая одежда не моя, я ее… позаимствовала. – Испугавшись, что совершила ошибку, она повернулась к лорду Локу и торопливо произнесла: – Так как моя горничная еще не прибыла с вещами, а платье, которое было на мне утром, помялось… миссис Медоуз убедила меня в том, что ваша сестра… не будет возражать… если я одолжу у нее… несколько платьев.
– Конечно, она не будет возражать, – успокоил ее лорд Лок. – Перри абсолютно прав: вы очаровательны.
Этот комплимент был сказан таким сухим тоном, что Гита еще сильнее смутилась. И в то же время внутри у нее все ликовало при мысли, что лорд Лок добр с ней и великодушен.
Девушка не подозревала, что перед ее появлением в стоповой Перри говорил лорду Локу:
– Положение очень серьезно, Валиант. Что ты намерен предпринять?
– Что ты предлагаешь? – спросил лорд Лок.
– Зулейка ведет себя возмутительно! – ответил Перри. – А этого Салливана ты должен научить хорошим манерам! Хотел бы я посмотреть, как ты накажешь его за преступление!
– Да, это было бы захватывающее зрелище, – согласился лорд Лок. – Но я не могу бросить ему вызов: ведь он будет все отрицать.
– Надеюсь, ты понимаешь, что останешься для него живой мишенью до тех пор, пока не проучишь его?
– Естественно, понимаю, – отозвался лорд Лок. – Только давай не будем говорить об этом в присутствии Гиты, чтобы не пугать ее.
Перри выполнил просьбу друга и приложил все усилия, чтобы обед прошел легко и весело; Никто не упоминал о драме, случившейся утром, а Гита жизнерадостно смеялась остроумным шуткам и колкостям, которые мужчины отпускали в адрес друг друга.
«Я впервые в жизни так счастлива», – подумала Гита, сожалея о том, что обед подошел к концу, и тут же напомнила себе, что грешно радоваться, когда дедушка лежит в гробу в своей спальне.
Однако девушка ничего не могла с собой поделать, ее сердце пело при мысли, что она освободилась от мрачного дома, казалось, угрожавшего ей, и от ненавистных кузенов.
Лорд Лок догадывался, что Гите не терпится взглянуть на его лошадей, поэтому сразу после обеда повел ее в конюшню, в которой содержалось более сорока животных. Они обошли все денники, полюбовались красивыми скакунами, которых грумы с гордостью проводили мимо них. И для Перри, и для лорда Лока было настоящим открытием, что Гита так хорошо разбирается в лошадях. Она даже рассказала старшему конюху о припарке из трав, и тот обещал испробовать ее, если представится случай.
После чая Гита поднялась наверх и, по предложению лорда Лока, легла отдохнуть перед ужином. На нее мгновенно навалились воспоминания о доме, и ей не терпелось узнать, что же там происходит. Перед отъездом она попросила Эмили передать кузенам, что намерена жить в Лок-Холле.
«Господин Винсент предупредил, что вернется к обеду, – сказала Эмили. – А вот господин Джонатан, как мне кажется, уехал в Лондон».
«В Лондон? – удивилась Гита. – Значит, сегодня он не вернется?"
«Он сказал, что может опоздать, но вернется обязательно».
Гита недоумевала: что понадобилось Джонатану в Лондоне? И вдруг ее осенило: он отправился к адвокату! Братья решили выяснить, как опротестовать завещание…
Подобное предположение еще больше усилило желание девушки уехать из Салливан-Холла, однако она все же пошла на то, чтобы предоставить лорду Локу шанс отказаться от опеки над ней.
Гита оглядела свой шелковый пеньюар с отделкой из кружев, приготовленный ей миссис Медоуз, роскошную спальню, удобную кровать и подумала, что впервые находится в таком красивом месте. Ей казалось, что она попала в сказку и сама стала там волшебной принцессой.
Ближе к вечеру Гита приняла ванну, ароматизированную жимолостью, и принялась одеваться к ужину. Миссис Медоуз принесла два вечерних платья: одно розовато-лиловое, почти такого же цвета, как то, которое Гита надевала к обеду, а другое из белого шифона очень простого фасона.
Оба платья были прекрасны, и Гита колебалась, хотя больше склонялась к белому.
– Неужели я действительно могу надеть их? – восторженно спросила она у экономки.
– Конечно, мисс. Вы будете в них очаровательны.
– Бы уверены, что ее светлость не возражала бы?
– Возражала бы? В последний раз, когда ее светлость надевала белое платье, она сказала мне, что устала от него, и приказала больше никогда не подавать его ей.
Облачившись с помощью миссис Медоуз в шифоновое платье. Гита посмотрела на себя в зеркало и прямо-таки поразилась своему виду. Как же она элегантна! А ведь она и не предполагала, какая у нее хорошая фигура! Нет сомнения, что платье сшито руками великого мастера.
Экономка убрала ей волосы по последней моде и украсила прическу двумя камелиями. Такие же камелии она приколола к корсажу.
Гита вновь посмотрела на свое отражение. Никогда в жизни она не выглядела так, как сейчас! Ей вспомнилось замечание лорда Лока о том, что она красива…
«Надеюсь, сегодняшний вечер не заставит его изменить свое мнение», – с гордостью подумала девушка.
Поблагодарив миссис Медоуз за отзывчивость, Гита направилась к лестнице. Ощущение, будто она пребывает в сказке, не исчезало.
Девушка уже была внизу, когда к ней подошел лакей и сообщил:
– Простите, мисс, но там в карете сидит пожилая дама. Она просит вас выйти к ней. У нее к вам срочное дело. Она утверждает, что неважно себя чувствует, поэтому не может подняться сама.
– Пожилая дама? – удивилась Гита. – Интересно, кто это может быть?
– Она не назвалась, мисс. Она только повторяла, что ей нужно срочно поговорить с вами.
– Конечно, я выйду к ней, – сказала Гита, решив, что ее спрашивает кто-то из челяди Салливан-Холла.
– Там холодно, мисс, – предупредил ее лакей. – Подождите минутку, я принесу вам теплую одежду.
Он направился к огромному шкафу, стоявшему в углу холла, и, достав оттуда меховую пелерину, накинул на плечи девушки.
– Спасибо, – поблагодарила Гита. – Бы очень добры…
Лакей открыл перед ней входную дверь, и она легко сбежала по ступенькам к карете, ждавшей ее у лестницы. С запяток спрыгнул лакей и распахнул перед ней дверцу.
– Вы хотели поговорить со мной? – спросила девушка, заглядывая в карету, но царивший внутри полумрак мешал ей рассмотреть того, кто сидел на заднем сиденье.
В этот момент лакей, придерживавший дверцу кареты, вдруг подтолкнул ее, а таинственный незнакомец втянул девушку внутрь. Дверца кареты захлопнулась, и лошади взяли с места в карьер.
