Филипп увидел, что она поранилась, меж пальцев сочилась кровь и капала на белую скатерть.
– Сюзанна! – Он оторвал ее руки от лица. Оно было покрыто кровью. Его сердце замерло. – Иди сюда! О Господи, Сюзи!
Она была в истерике, ее необходимо было успокоить.
– Все в порядке, посмотри, все в порядке. Иди за мной, дорогая, давай! – Он открыл кран, страх овладел им до такой степени, что руки заметно дрожали. – Дыши, Сюзи, дыши! – Рубашка Филиппа была залита ее кровью. – Дыши глубоко, давай же! – Он смочил полотенце холодной водой и прижал к ее щеке. – Давай, Сюзи, все в порядке. – Он повторял это как заведенный, споласкивая полотенце и прижимая его вновь. – Все в порядке, дорогая, я здесь, я не оставлю тебя, я обещаю…
Кровотечение начало уменьшаться. Сюзанна успокаивалась, приступы рыданий стали слабее и реже. Когда Филипп осматривал порез, она сжала его руку с такой силой, что та побелела, но лицо ее было спокойным. Нужно наложить шов, хотя кровотечение оказалось не настолько сильным, как он сначала подумал. Последний раз, приложив полотенце, Филипп провел ее из кухни в гостиную и усадил рядом с собой.
– Ты как, в порядке?
Она нашла силы кивнуть. Он все еще держал ее за руку и сейчас поднес ее ко рту, целуя побелевшие суставы.
– Боже, как ты напугала меня, – сказал он спокойно. – Я не вынесу, если с тобой что-нибудь случится… – Он прервался, когда теплая капля упала ему на руку. – О, Сюзи, пожалуйста, не плачь.
– Но ты любишь меня, – прошептала она. – Я знаю, что любишь.
– Да, я люблю тебя. Любил всегда, с самой первой встречи, помнишь? В Коудрэй-парке? Ты была с Мишелем, сразу после замужества, и выглядела такой прекрасной и такой несчастной, что у меня разболелось сердце.
Сюзи всхлипнула, Филипп достал платок и тщательно вытер ей глаза.
– Я всегда буду любить тебя. Я нужен тебе и никогда не оставлю тебя.
– Но у тебя… Ты…
– Нет, я не бросил тебя! – Он мягко повернул ее лицо к себе. – Я обещал тебе несколько недель назад, что найду выход для нас, и я нашел его. Я женюсь не по любви, как я могу? Я люблю тебя! Я женюсь на Джейн Бенет, ей двадцать семь лет, она очаровательна, разумна и дружелюбна, но она никогда не займет твое место. Пожалуйста, Сюзи, пойми это. – Он глубоко вздохнул, его волнение почти улеглось. – Мое назначение в штат графа – это колоссальное достижение, это то, чего я всегда хотел. Я буду жить в Лондоне, Джейн за городом, и мы сможем быть вместе. Что сможет сказать Мишель? Что скажет любой? – Филипп наклонился и поцеловал ее. – Боже, Сюзи, верь мне, пожалуйста, только верь мне.
Сюзанна склонила голову. Как она могла спорить с ним? Как бы она могла жить без него? Только с ним она узнала счастье. Ей оставалось только верить ему, больше ничего.
– Мой глаз, – сказала она. – Нужны швы?
– Да, я должен позвонить, тебе нужно в больницу.
– Нет! Филипп, пожалуйста, не оставляй меня! Отвези меня в больницу, я сама не смогу! – Она снова начала плакать, и Филипп устало погладил свое лицо. Он опаздывал, устал, был полностью вымотан.
– Хочешь, я позвоню Поппи?
Сюзи молчала.
– Я не могу везти тебя в травматологию, Сюзи. Что подумает Мишель? Это может попасть в газеты. Будь благоразумной, пожалуйста.
– Как Джейн?
Филипп сердито отстранился.
– Позволь мне позвонить Поппи. – Он говорил терпеливым тоном. – Она заберет тебя, она управится с прессой, если та объявится. – Филипп встал. – Поппи присмотрит за тобой.
– Хорошо, все в порядке, Филипп. – Сюзи откинулась, оперла голову о подушку дивана. У нее не было сил спорить, ей нужно было выпить. – Позвони Поппи, ее номер у меня в книжке.
Филипп вытащил из ее сумки записную книжку и пошел к телефону, быстро взглянув на часы, была половина седьмого. Если Поппи доберется за полчаса, и он сможет сразу позвонить Джейн из автомата на углу Оксфорд-стрит, тогда все будет в порядке. Если же нет, то Бог знает, что говорить. Он набрал номер подружки Сюзи и стал ждать. Нельзя ведь и отправиться сразу на встречу, подумал он, кинув взгляд на рубашку, нужно вымыться и переодеться. Услышав голос Поппи, он сосредоточился на разговоре.
– Привет, Поппи. Это Филипп Милз. Я у Сюзи на квартире, тут у нас маленькое происшествие. Ты можешь срочно приехать и помочь? – Выслушав ответ, он постарался скрыть облегчение. – Прекрасно, спасибо, большое спасибо, Поппи. Да, я дождусь тебя. – Он показал большой палец Сюзи, но она не отреагировала на это. – Да, увидимся через полчаса. – Он повесил трубку, улыбаясь. – Поппи едет, – сообщил он Сюзи. – Она скоро будет.
Но Сюзанна его не слышала, она потеряла сознание.
Джейн была в спальне и начала одеваться, когда Клэр кликнула ее из гостиной. Она подошла к телефону с чувством неясной тревоги.
– Привет, с тобой все в порядке, Филипп? – Джейн улыбнулась. – Нет, конечно, нет, я уверена, что они не будут возражать! – Она намотала телефонный провод на пальцы. – Я позвоню и объясню. – Она помолчала. – Конечно, это прекрасно! А теперь ни о чем не беспокойся, приезжай, когда сможешь… и не убивай себя спешкой!
Да, хорошо, увидимся. Пока. – Джейн кончила говорить.
– Филипп задержался, – сказала она, ища сумочку. – Бедный, что-то во дворце. Сейчас позвоню Литам и скажу, что мы опоздаем. – И, ничуть не волнуясь, достала записную книжку и позвонила друзьям отца.
Стоял роскошный весенний день, только юго-западный ветерок с побережья веял холодом. Старая глициния позади дома боролась с ветром, ее лиловые цветы поникли и разбросали крошечные лепестки потраве. Шатер стоял посреди газона за изгородью, скрытый от взора почти до самой крыши. К нему вели белые ленты на шестах, воздушные шары и густой зеленый плющ.
Джейн сидела в своей комнате среди упакованных для путешествия в Индию сумок и чемоданов. Костюм висел на вешалке, на дверце гардероба. Половина ее головы была в бигуди. Она слушала болтовню парикмахерши и наблюдала, как Клэр накладывает косметику на ее лицо. В ней не чувствовалось возбуждения, ей просто хотелось, чтобы все уже закончилось, чтобы уже были горячая ванна в отеле и бокал с освежающим питьем.
– Боже! – Клэр отвернулась от зеркала и уставилась на Джейн. – Это выглядит… – Она замолчала и кашлянула. – Это на что-то похоже, Дженни.
Джейн прищурила глаза. Она не могла себя видеть, но у нее возникли сомнения сразу, как стали снимать бигуди.
– На что?
Клэр пожала плечами и отвернулась. Джейн встала и подошла к зеркалу.
– О нет! – Она потянула завитую прядь, и та осталась торчать сбоку. – Боже милостивый! – Зрелище было ужасающее. – Я извиняюсь, – обратилась она к парикмахерше, – но, боюсь, это придется смыть.
