Она станцевали три тура вальса, прежде чем Джеймс подвел Кейт к столу с напитками и закусками. Он с поклоном предложил ей бокал шампанского, и она взяла бокал из его рук.
— Мы не можем выйти на балкон, но можем притвориться, что мы там, — предложил Джеймс.
— Благодарю вас, милорд, — ответила она, приседая в поклоне.
— Кажется, мы вновь вернулись к титулам?
— Нет, — выдохнула она, делая большой глоток шампанского. — Я хочу притвориться. Хочу притвориться, что мне опять восемнадцать, а вы ухаживаете за мной, и мы флиртуем.
От его улыбки ее колени задрожали.
— Это я попросил Лока объявить вас, как мисс Блейк.
— Я оценила это, спасибо. — Уголки ее губ приподнялись в улыбке. — Все сразу стало по-другому.
Он коснулся локона, упавшего на шею Кейт, и от этого прикосновения ее колени вновь задрожали.
— Итак, если бы мы были приглашены на бал и если бы вздумали флиртовать, то я бы сделал все, чтобы остаться с вами наедине.
— А я дала бы вам пощечину, — сказала она и рассмеялась.
— И только? — Он приподнял бровь, Кейт не смогла выдержать этот взгляд и отвернулась.
— Я не верю вам, — проговорила она сквозь смех. — Вы, прежде всего, джентльмен. Как же вы могли пытаться остаться со мной наедине? — Но смех быстро оборвался, когда он взял ее за руку, затянутую в перчатку, и увлек следом за собой в уединенный уголок, спрятанный за живой изгородью из винограда и цветущего кустарника. Музыка все продолжалась, но в этот момент они были совершенно одни.
— Не рассчитывайте на это. — Голос Джеймса завораживал.
Кейт с трудом проглотила комок, застрявший в горле. Его дурманящий мужской запах, смесь мыла, хорошего одеколона и чего-то еще, присущего только Джеймсу. Она хотела прикоснуться к нему. Эта навязчивая мысль пришла неизвестно откуда и не давала ей покоя. Но он ведь просто играет с ней? Дразнит. Старается устроить все так, как могло быть на настоящем балу, то есть то, о чем она просила. Разве нет? Она расправила плечи. И все же, может быть, попробовать и узнать? Есть единственный способ…
— Ну, вот, милорд, теперь, когда мы одни, скажите же мне, что вы намерены делать со мной дальше? — Где она взяла смелость, чтобы произнести эти слова? Видимо, этого она никогда не узнает. Должно быть, это шампанское. Даже небольшое количество шампанского всегда делало ее чуть смелее. Нужно выпить еще бокал.
Джеймс подошел ближе, и их взгляды встретились. В темноте его глаза сверкали, как изумруды.
— Чего хочет любой джентльмен, когда остается в укромном месте наедине с красивой женщиной?
— Но… — Она запнулась, пораженная его прямотой. — Я полагаю… он постарался бы… украсть поцелуй? — Она прикоснулась кончиками пальцев к сапфировому ожерелью. — Но вы никогда не позволите себе… перейти границы дозволенного.
Потянувшись к ней, он взял бокал с шампанским из ее рук и поставил его на подставку с виноградом. Кейт наблюдала за Джеймсом как зачарованная. Он наклонился к ней. Его щека коснулась ее горячей щеки. И Кейт услышала его шепот.
— Повторяю, мы уже нарушили все дозволенные границы. — Джеймс привлек ее к себе, и его губы захватили в плен ее рот.
Голова Кейт безвольно откинулась назад, ее руки раскрылись, и она потянулась к нему всем своим существом. Нет, этого не может быть! Лорд Медфорд не может целовать ее. Красивый, обворожительный, совершенный лорд Медфорд. Она ни на секунду не могла вообразить, что он зайдет так далеко и поцелует ее. О, разумеется, она хотела этого. Но он ведь Лорд Совершенство? Он слишком правильный, или, может быть, нет? И она должна извлечь преимущество из этого факта. Жить. Жить. Жить.
Она медленно подняла руки и прошлась ладонями по его широкой груди, обняла сильные плечи. Приподнявшись на цыпочки, с замиранием сердца встретила его губы. Горячие и требовательные. Всем своим существом она ощущала мощь его тела и не сопротивлялась, когда он с силой прижал ее к стене. И сам прижался к ней. С ее губ сорвался легкий стон. Джеймс терзал ее рот, она и представить не могла, что мужчина может так целовать женщину. Что она помнила? Вялые поцелуи Джорджа, когда он ухаживал за ней? И те нетерпеливые и поспешные, когда они были женаты? Но разве то, что было между ней и мужем, можно было сравнить с этим полным чувственности выплеском эмоций, который она испытывала сейчас.
Завладев ее губами, Джеймс жадно исследовал ее рот. Осыпал поцелуями ее щеки, висок, мочку уха. Кейт стонала, прикрыв глаза, и единственное, чего она хотела, как можно теснее прижаться к нему. Хотела, хотела, хотела…
— Ты такая красивая, Кейт, — шептал он ей на ухо.
Она могла притвориться, почему нет? Он — кавалер, а ей восемнадцать.
— Ты пахнешь как роза, и, о Господи… — Он не закончил, потому что она прижалась грудью к его груди и снова подставила ему свои губы. Он осыпал поцелуями ее шею, ласкал языком чувственное местечко, где кончалась скула и начиналась шея. — Это бальное платье весь вечер сводит меня с ума.
Кейт задрожала.
Джеймс снова приник к ней и прижался лбом к ее лбу.
Кейт подняла глаза, где-то в отдаленном уголке ее замутненного сознания всплыла мысль… Часы в доме пробили двенадцать. Полночь.
Полночь!
Она пригласила Луизу. Горничная могла появиться в любой момент.
— Джеймс, мне надо кое-что сказать вам.
Кейт выбралась из его рук.
Он посмотрел на нее, на его красивом лице отпечаталось чувство вины.
— Нет необходимости, Кейт. Это моя вина, мне не следовало…
Кейт покачала головой.
— Нет, вы не понимаете. Я обещала Луизе, что вы потанцуете с ней сегодня. В полночь.
Закрыв за собой дверь спальни, Кейт прислонилась к ней спиной и тяжело вздохнула. Золотистый атлас платья переливался и сверкал в зыбком свете одинокой свечи, Кейт переполняли эмоции. Мелодия вальса все еще звучала в ее голове, и Кейт закружилась… Раз, два, три. Раз, два, три… Юбки развевались вокруг, и она улыбалась своим мыслям. Какая ночь! Вальс, шампанское, поцелуи. Все, все сразу. Но поцелуи? О, это было поразительно. Конечно, Джеймс сделал это только в ответ на ее желание, иначе он не был бы джентльменом. Не был бы? Или, может быть, он просто хотел этого? В любом случае потом он пожалел об этом. Но он заставил Кейт вспомнить юность, почувствовать себя так, словно ей восемнадцать. И жить! И это такой подарок, за который она никогда не сможет отплатить.
Если бы обстоятельства складывались иначе. Если бы ей снова было восемнадцать… Если бы она была… но она обвиняемая в убийстве. Изгой общества.
Джеймс вел жизнь добропорядочного джентльмена. Место в парламенте, успешный бизнес, богатство, совершенное ведение хозяйства и еще многое, многое другое. Зачем ему Кейт? Все, что она могла, — нарушить привычный ход его жизни, внеся в нее большие неприятности. Именно это она и сделала.
