— Добрый день, Джек! — Джаред бросил шляпу на стол, инкрустированный эбеновым деревом.
— Добрый день, хозяин.
— Как дела? — Джаред опустился в кожаное кресло и жестом предложил Джеку сесть.
Бывший разведчик устроился на самом краешке сиденья, словно опасаясь повредить изящную мебель в стиле чиппендейл. Он не привык к роскоши. Его вырастил и воспитал отецирландец, содержавший постоялый двор в Натчезе. Мать Джека, индианка из племени чокто, умерла при родах. Едва Джек достиг совершеннолетия, его отца убили в пьяной драке в таверне. Юноша закрыл постоялый двор и отправился в Техас искать удачи. В 1837 году он присоединился к техасским рейнджерам и, став разведчиком, помогал им бороться против свирепых команчей, которые атаковали пограничные поселения. Через восемь лет молодой человек вернулся в Натчез, снискав репутацию бесстрашного разведчика и получив прозвище Кактус Джек. Вскоре после своего возвращения он начал работать на Джареда Хэмптона.
— Я сделал то, о чем вы просили, хозяин: опросил всех в порту о парне по фамилии Будри, включая команды заходящих сюда судов.
— И что?
— Ничего. Никто не слышал о мерзавце. Похоже, Будри исчез. Думаю, он мог скрыться где угодно — от Нового Орлеана до СентЛуиса.
Джаред достал из нагрудного кармана несколько крупных банкнот и вложил их в руку Джека.
— Ты найдешь его для меня, не так ли?
Джек смущенно уставился на деньги.
— Хозяин, после того что вы для меня сделали, вам незачем платить мне.
Джаред махнул рукой.
— Чепуха! Я и не думал тебе платить. Но чтобы получить информацию, нужны деньги, поскольку тебе придется иметь дело не с самыми порядочными людьми. Да и разъезды стоят не дешево.
Джек сунул деньги в карман.
— Я сделаю все, что в моих силах, хозяин, чтобы найти эту скользкую гадину.
— Знаю, Джек. Убежден, что только ты сможешь выполнить такое задание. Мне следовало бы самому выследить Будри, но я должен остаться здесь и позаботиться о безопасности мисс Жасмин. — Джаред сжал кулаки. — Ведь негодяй способен вернуться и сделать еще одну попытку убить девушку.
— Верно, хозяин. За девушкой нужно присматривать.
Джаред пожал руку другу.
— Спасибо, Джек.
Джек надел шляпу.
— Не за что.
— Кстати, не убивай его, предоставь это мне.
— Не смею отказать вам в удовольствии, хозяин. — Джек усмехнулся. — Но если этот скунс будет слишком досаждать мне…
— Делай с ним все, что угодно, но оставь живым. Запомни: живым.
— Понял, хозяин. — И Джек вышел.
Вечером Джаред вернулся в «Приют магнолий», чтобы поужинать в обществе тети, Жасмин и Мэгги. За трапезой он обсудил с тетушкой Чарити вечер, на котором представят Жасмин и Мэгги своим друзьям. Прием решили устроить через шесть недель, чтобы успеть заблаговременно подготовиться к нему.
Жасмин считала все это расточительностью, но понимала, что не вправе возражать. Ежегодный прием все равно состоится, а она проявит непростительную бестактность, попытавшись нарушить планы тетушки Чарити. Но больше всего Жасмин беспокоило то, что она и Мэгги будут на этом вечере почетными гостями. Тем не менее девушка не вмешивалась в разговор, поскольку Мэгги ловила каждое слово, сказанное взрослыми. Милые глазки Мэгги блестели, когда она задавала вопросы по поводу предстоящего события.
После ужина Жасмин уложила девочку спать, а потом присоединилась в гостиной к Джареду и тетушке Чарити. Как только она вошла в комнату, Джаред встал и быстро подошел к ней.
— Дорогая, полагаю, что мне пора домой. А завтра я покажу тебе Хэмптон-Холл. — Он подмигнул. — Ты наверняка сочтешь, что там нужно сделать небольшой ремонт до нашей свадьбы.
Жасмин поняла, что больше нельзя откладывать неприятный разговор с Джаредом. С какой стати он так беспечно решает все за нее!
— Мисс Чарити, — сказала она, — извините нас, пожалуйста, мне хотелось бы поговорить с Джаредом в библиотеке.
— Конечно, дорогая. — Тетушка Чарити обменялась с девушкой многозначительными взглядами.
Джаред с растерянным видом последовал за Жасмин в библиотеку.
— Дорогая, что случилось? — спросил Джаред, как только они остались наедине.
— Джаред, все это невыносимо!
— Что именно?
— Я не собираюсь выходить за тебя замуж!
— Не собираешься? Никогда?
— Во всяком случае, сейчас. Я не могу пообещать тебе, что выйду за тебя замуж! — Девушка развела руками. — Я очень ценю все, что ты для меня сделал, но мы едва знакомы! Я уже совершила ошибку, вступив в брак с человеком, о котором ничего не знала, и теперь не хочу повторить это!
— Разве я похож на него?
— Нет, конечно, нет! Но я не хочу попасть в еще один… водоворот!
— Думаешь, я втягиваю тебя в водоворот? А мне-то казалось, что я извлек тебя из него.
— Да, но…
— О чем ты, Жасмин?
Девушка видела, как огорчен Джаред, и понимала его. Однако его напористость очень смущала ее.
— Джаред, дай мне время, или… я порву с тобой.
— Ты шутишь?
Как только он двинулся к Жасмин, она предостерегающе подняла дрожащую руку.
— Клянусь всеми святыми, если ты применишь силу, я закричу!
— Ты серьезно?
— Конечно, серьезно!
Джаред нахмурился:
— Вот уж не предполагал, что мое присутствие — такое испытание для тебя.
— Вовсе нет, Джаред. Просто…
— Ты не хочешь меня видеть, не так ли?
— Нет! — Жасмин раскаивалась в том, что обидела Джареда. — Нам следует научиться лучше понимать друг друга. Но я не могу постоянно быть с тобой, поскольку еще не готова к этому. Не лучше ли остаться друзьями? После всего случившегося мне нужен друг, Джаред, а не жених.
— Жасмин, меньше всего мне хотелось бы стать твоим другом.
Девушка вспыхнула.
— Если ты не согласишься, клянусь, я…
— Да, дорогая, ты предельно ясно объяснила мне свои условия, — с горечью прервал ее Джаред.
В комнате воцарилась гнетущая тишина. Наконец Джаред, глубоко вздохнув, сказал:
— Что ж, дорогая, значит, теперь ты не захочешь помочь моей домоправительнице преобразить Хэмптон-Холл? А Мария очень обрадовалась, узнав о твоем предстоящем приезде. Она уже давно убеждает меня привести в порядок мое обветшавшее жилище.
— Если твоей домоправительнице нужна помощь, я охотно окажу ее, но только как твой друг. Ты был очень добр ко мне, и я хочу отплатить тебе тем же.
— Ты ничем не обязана мне!
— Тем не менее мне было бы приятно что-то сделать для тебя. Я готова уделять время твоей домоправительнице, пока ты занят делами. Ты ведь работаешь, правда?
— Да. Кажется, нам больше нечего сказать друг другу?
— Боюсь, что так.
