— Хорошо.
Уайатт, продолжая держать ее за руку, преградил ей дорогу.
— Что вы делаете? — спросила она.
Лицо Уайатта выражало решимость.
— Вы едва держитесь на ногах, Рейчел. Вы сейчас упадете.
Уайатт помог ей снова сесть на стул.
Рейчел опустила голову, чувствуя, что ее бьет дрожь. Она и сама понимала, что не пройдет и пары шагов, как потеряет сознание и упадет. Спазм стиснул ей горло, лишая возможности нормально дышать. Ей показалось, что она засыпает.
Продолжая закрывать Рейчел спиной, краем глаза Уайатт увидел, что к ним приближается официант. Шериф бросил на него взгляд через плечо и поднял руку.
— Мисс Бейли плохо чувствует себя, — тихо сказал он. — У вас есть нюхательная соль?
— Нет. Ничего такого мы не держим. Что-то оказалось не так с едой? Сэр Найджел будет…
— Джим, она только пила чай. А ей, вероятно, следовало поесть. Послушай, меньше всего ей хотелось бы привлекать к себе внимание. Не мог бы ты принести сюда соус с хреном?
— Соус с хреном? — Он понял, что хотел сделать Уайатт. — Сейчас. Этого-то у нас хватает.
Шериф поддерживал Рейчел за плечи, боясь, что она может упасть со стула. Еще раз окинув взглядом зал, он заметил, что люди в ресторане потеряли к ним интерес и снова принялись за еду.
Официант принес соус, и шериф осторожно приподнял Рейчел голову и подставил чашечку ей под нос. Она поморщилась, ее голова дернулась, а глаза широко раскрылись и с тревогой посмотрели на Уайатта.
— Кажется, вам лучше, — проговорил он, продолжая внимательно следить за тем, как бледность уходит с ее лица. — Сидите и не двигайтесь.
Убедившись, что она приходит в себя, шериф ободряюще улыбнулся ей.
— Рейчел, посмотрите на меня! — Она подняла на него глаза. — Я схожу за вещами и принесу их сюда. Потом мы оденемся, и я провожу вас домой. Можно взять кабриолет, если вы чувствуете, что не в состоянии идти.
Мгновение поколебавшись, она сказала:
— Нет, я дойду. Я могу идти.
Убежденность в ее голосе не рассеяла его сомнений.
— Очень хорошо. Возможно, вам и в самом деле стоит пройтись.
— Я ведь не потеряла сознания?
Она, похоже, сердилась на себя за проявленную слабость. И видимо, была не столько смущена, сколько огорчена.
— Разве что на несколько мгновений. С вами такое случилось впервые?
Она кивнула.
— Кто-нибудь видел, что я… что я… — Она быстро обвела взглядом присутствовавших в зале посетителей.
— Никто ничего не заметил, Рейчел. Вы даже не вскрикнули.
— Спасибо, что помогли мне не упасть на пол.
— Я просто усадил вас на стул. Разумеется, Джим видел это.
— Джим?
— Джим Муди, наш официант. В следующий раз, когда мы будем вместе обедать, закажем тушеную говядину. Ее подают с хреном.
Рейчел попыталась улыбнуться и пробормотала:
— Муди… Это брат Вирджинии Муди?
— Кузен. — Шериф наклонился вперед. — Если вы начали интересоваться родственными связями знакомых, это значит, что вы уже вполне сносно чувствуете себя. Подождите меня, я через пару минут вернусь. — Сказав это, Уайатт отправился за их пальто.
Ожидая его возвращения, Рейчел сделала несколько глотков чаю и немного согрелась. Когда Уайатт вернулся, Рейчел поднялась со стула. Было очевидно, что она уже могла идти.
— А как же наш счет?
— Джим принесет его в мою комнату.
— В вашу комнату?
Он с удивлением посмотрел на нее.
— Я живу здесь, Рейчел.
— Вы снимаете комнату в гостинице «Коммодор»?
— Да, собственно говоря. А вы думали, где я живу?
— За полицейским участком.
— То есть практически в тюрьме?
— Но… Ну да.
— Впрочем, вы недалеки от истины. Мой помощник живет как раз над моим кабинетом в полицейском участке, так что и я вполне мог бы там жить. — Он взял ее под руку, и когда они вышли из зала ресторана, шериф спросил: — Вы видели, какие здесь номера?
— Нет.
— Клинтон Мэддокс считал, что комнаты в «Коммодоре» вполне сравнимы по комфортабельности с теми, какие можно найти в Нью-Йорке и Чикаго, хотя, разумеется, признанным стандартом для сэра Найджела являются номера в лондонских гостиницах. Кровати в «Коммодоре» изготовлены вручную из ореха. Стулья и кресла в моем номере того же качества, что и мебель в вашем доме, раковина сделана из гранита. Здесь также имеется водопровод, горячая и холодная вода. Более того, сэр Найджел привез сюда льняное постельное белье из Ирландии и веджтвудский фарфор, чтобы придать гостиничным номерам налет изысканной элегантности и доказать, что и в маленьких шахтерских городах люди знают толк в роскоши и утонченности. А чтобы подчеркнуть родство своего детища со столицей Великобритании, сэр Найджел повесил в коридоре гостиницы картины с изображениями видов Лондона. Здание парламента, Вестминстерское аббатство…
— А вы давно живете в «Коммодоре»?
— Я поселился здесь вторым. Найджел был первым. Он закончил строительство ресторана и гостиницы в семьдесят пятом. Как раз в это время я и приехал сюда.
— А где вы жили до этого?
— За две улицы отсюда, на Миллер-стрит. В доме моего отца. Теперь дом принадлежит мне. В нем мы жили с Сильви.
— Сильви? Так звали вашу жену?
— Да.
Проходя мимо ресторана Лонгабаха, они замедлили шаг.
Уайатт окинул взглядом зал ресторана. Нед и Эйб сидели в углу зала над шашечной партией. Они ответили на приветствие шерифа, но не выразили желания вступить в разговор, так как сейчас кто-то из них «съел» сразу несколько шашек противника. За другим столом сидели Джейкоб Рестон и его младший кассир. Джейк помахал рукой Уайатту, а Энди Миллер даже не оторвал глаз от своей тарелки горохового супа. Расположившаяся неподалеку от стойки Адель Браунли игриво улыбнулась, когда ее взгляд встретился со взглядом Уайатта.
— Со мной мисс Бейли, — проговорил Уайатт. — Ей стало плохо, когда мы обедали в ресторане. Поэтому я провожаю ее домой. Думаю, на это у меня уйдет где-то около получаса. Передайте Эстелле, что мне очень понравился ее слоеный пирог с мясом, поэтому скоро я вернусь обратно, чтобы съесть еще кусочек. Всего хорошего. — Он вынырнул из ресторана и закрыл за собой дверь. — Теперь мы можем идти, — сказал он Рейчел.
— Не могу поверить, что вы способны втиснуть в себя еще пирог с мясом, — удивилась она.
Уайатт пожал плечами:
— А вы когда-нибудь пробовали пироги, которые печет Эстелла?
— Нет.
— В таком случае вы не понимаете, о чем говорите.
Рейчел собиралась сказать, что она знает толк в пирогах, но Уайатт не дал ей и рта раскрыть. Он быстро взял ее за плечо и увлек за собой под навес над входом в аптеку. Только однажды шериф проявил по отношению к ней такую властность. Это случилось в тот день, когда он поцеловал ее в коридоре. В голове Рейчел мелькнула мысль, что и сейчас он попытается сделать то же самое. Ее ноги мгновенно сделались ватными, но на этот раз не от страха, а от предвкушения удовольствия.
