серыми глазами и нежным взглядом понемногу изгладится из ее памяти.
Оставаясь на набережной, Антуан дочитал наконец свою газету. Новости были отнюдь не веселыми. Россия потерпела окончательное поражение от Японии, антарктическая экспедиция команданта Шарко пропала без вести, в Москве был убит великий князь Сергей. Единственное сообщение показалось ему забавным: то была информация о том, что музей Чернуччи вновь оказался обворован. Заголовок гласил: «Быть может, над Летним дворцом нависло проклятье?» Автор заметки смешал несколько фактов с глупыми домыслами и Антуан подумал, что не мешало бы купить «Матен» и посмотреть, как интерпретирует это событие Лартиг. Потом он посмотрел на часы и едва успел подумать о том, что его подруги опаздывают, как из-за угла на набережную вылетел экипаж мадам Лекур.
Узнав художника, Орхидея издала радостный крик и побежала к нему навстречу.
– Неужели вы приехали!.. О Антуан, как это чудесно с вашей стороны!
– Я не мог допустить и мысли о том, что не попрощаюсь с вами перед отъездом.
– Но я и понятия не имела, что вы вернулись из Испании. Как вы узнали о моем отъезде?
– Вы забыли, что мы с Лартигом близкие знакомые. Итак, я здесь... Мое почтение, мадам Лекур. Стало быть, вы решили вновь посетить Китай?.. Что ж, за Орхидею я искренне рад...
Затем он добавил, что опасается непредсказуемого нрава императрицы и, наконец, упомянул о печали, которую испытывает – при расставании, по причине дружеских чувств, которые он к ней испытывает. И не только дружеских...
– Вы уверены, что, уезжая, не сожалеете ни о чем? – спросил он. – Ни о чем... и ни о ком?
– Я не имею права на сожаления, мой дорогой друг. К тому же, сожаления напрасны, если никто их не разделяет...
Прозвучала корабельная сирена, предупреждавшая последних пассажиров о скором отплытии. Мадам Лекур обняла Антуана за плечи.
– Нам пора идти... – потом, вполголоса, добавила; – Молитесь за нас. Думаю, ваши молитвы нам понадобятся!
– Положитесь на меня!
Затем Антуан поцеловал Орхидею и протянул ей старательно упакованный конверт.
– Я приготовил для вас этот небольшой сувенир... Обещайте мне поинтересоваться содержимым конверта лишь когда вы поднимитесь на борт и еще постарайтесь когда-нибудь вернуться сюда!
И долго еще Антуан стоял на набережной, глядя как «Янг Це» постепенно растворяется в морской дымке. Приближаясь к черте горизонта, корабль все больше уменьшался в размерах. А Орхидея не захотела оставаться на палубе. Неожиданно для самой себя она ощутила боль расставания с этой непонятной и такой прекрасной страной. Зато, оказавшись в каюте, она поспешила заглянуть в подаренный ей конверт и не смогла сдержать изумленного восклицания: перед ней была драгоценная застежка императора Кьен Лонга. Поскольку Орхидея не читала утренних газет, она не могла понять, каким образом Антуан завладел этой вещью. Она лишь подумала о том, что он – лучший из ее друзей, и возблагодарила богов...
Тем временем на набережной Антуан подошел к своему фиакру. Он забрался туда и плюхнулся на сиденье рядом с Пьером Бо.
– Ну, ты доволен? – проворчал он. – Исстрадался вконец?.. Как ты смог сидеть здесь, не шевелясь, всего в нескольких шагах от нее?
– А что я мог ей сказать? Что люблю ее, как последний дурак? Я бы только показался ей смешным и окончательно испортил бы ее воспоминания обо мне... Сегодня ее душа возвращается в лоно своей страны, своего круга и родственников. Она вновь становится принцессой Ду Ван, а значит, Орхидеи больше нет. Что ж, для нее так лучше...
– Зачем же ты приехал сюда?
– Чтобы увидеть ее в последний раз.
Антуан покачал головой и велел кучеру везти их в отель дю Лувр. Там их ожидал автомобиль Прюдана и сам его хозяин, намеревавшийся отвезти их в Шато-сен-Совер. Им предстояла долгая дорога, и Пьер надеялся, что она сможет хотя бы частично отвлечь его от горьких чувств. Ласковое дыхание провансальской весны, дружеское участие обитателей старинного дома, – будет ли всего этого достаточно, чтобы облегчить страдающую душу?.. В любом случае, надо ждать, надо уповать на целительное воздействие времени...
Экипаж достиг Старого порта и, сбавив скорость, маневрировал среди беспорядочно расставленных лотков с фруктами, цветами, рыбой. Вдруг Антуан остановил его, распахнул дверцу и выскочил на землю, все это не вывело Пьера из его печальных раздумий... В этот момент корабль огибал форт Сен-Жан и приближался к берегу в ослепительном утреннем свете. То была продолговатая черная шхуна, на палубе которой матросы торопливо убирали красные паруса. Вдруг мучительное воспоминание сжало сердце художника при виде этого корабля.
Повернувшись к экипажу, он бросил своему другу:
– Отправляйтесь в отель без меня. Мне надо пройтись. Позже я присоединюсь к тебе.
– Хорошо.
Экипаж уехал, а Антуан побежал вдоль набережной, приглядываясь к кораблю. Тот приближался к берегу очень медленно. Вдруг Антуан подумал, что глупо бежать вот так, поскольку все равно не знает, к какому из трех причалов пристанет корабль. Он остановился, чтобы лучше его разглядеть, и вот на борту прочел, а вернее, почти угадал пять букв, из которых складывалось хорошо ему знакомое название «Аскья».
Шхуна сделала разворот, и Антуан мысленно чертыхнулся: она направлялась к причалу Рив-Нев! Теперь, чтобы добраться туда, ему предстояло пробежать вдоль половины набережной порта. И он бросился бежать со всех ног, не обращая внимания на толчки и ругань, несущуюся ему вдогонку. Это настоящее чудо, думал он. Шхуна из старого порта Депре-Мартель, обычно странствовавшая в северных широтах Атлантики, входит в бухту Марселя! Сердце Антуана затрепетало от радости. Наконец-то он сможет узнать новости о Мелани и... двух лет как не бывало!
Когда он добежал наконец, весь раскрасневшийся и задыхающийся, с причала на шхуну как раз перекидывали мостик. Его перебрасывали столь энергично, что он с размаху попал прямо в руки владельца шхуны, старого морского волка с наполовину седой, наполовину рыжей бородой. От неожиданности тот не удержал равновесия и упал.
– Какого дьявола вы устроили мне это свинство, – взревел он, выбираясь из-под мостика. – О чем вы думаете, об абордаже?
– Я надеюсь... вы не сильно ушиблись?.. – прохрипел Антуан, не способный восстановить дыхание из-за душившего его смеха. – Я друг... старый друг месье Депре-Мартеля...
И Антуан тут же поспешил помочь славному старику восстановить не только равновесие, но и чувство собственного достоинства. Тот быстро узнал его:
– Тысяча чертей! Антуан Лоран!.. Но что вы здесь делаете?
– Этот вопрос уместнее задать вам. Кажется, вы не часто бороздите голубые воды Средиземноморья...
– И на то есть причины! – буркнул морской
