– Если вы рассердились, так и скажите, только не уходите.
Лора отвела взгляд.
– Мне не нравится, когда вы затрагиваете деликатные темы.
– Посидите со мной немного.
Она встретилась с ним глазами, и от его голодного взгляда у нее участился пульс.
– Если нас застанут здесь…
– Мы услышим шаги задолго до того, и мы не делаем ничего предосудительного.
– Мы не должны находиться в уединении.
Потому что она хотела, чтобы он снова ее поцеловал. Раз эта дверь была открыта, Лора боялась, что уже не сумеет ее закрыть.
– Вы боитесь.
Она вскинула подбородок.
– Я не боюсь вас. Вы, возможно, распутник, но не глупец.
Грудь Белла сотрясалась от смеха, когда он подвел ее к скамье. Они снова сели, и он сказал:
– Мне кажется, вы боитесь себя.
– Глупости.
Она никогда не признается.
– Позвольте мне поправиться, – добавил он. – Вы боитесь, что уступите желанию.
– Ха! Вы надеетесь, что уступлю, – сказала она. – Уверяю вас, этого не случится.
Зачем она это сказала? Он воспримет это как вызов. Хотя Беллингем раздражал ее, Лора знала, что не сможет ему сопротивляться.
– Не стану лгать, – признался он слегка охрипшим голосом. – Вы меня привлекаете, хотя я поклялся держаться на расстоянии. И хотя вы меня не одобряете, я знаю, что и вы испытываете то же самое.
Лора облизнула губы и потупила взор.
– Меня учили, что подобные чувства допустимо выражать только в браке. И даже если бы я считала иначе, то не отважилась бы на любовную связь, поскольку, если бы об этом стало известно, моя семья и сын осудили бы меня.
Его голубые глаза блеснули цинизмом.
– Они не узнали бы, как не узнал бы никто иной.
– Вы не слушаете, – подчеркнула Лора. – Вне брака – это грех.
– Итак, всю оставшуюся жизнь вы проведете в одиночестве…
– Я не буду одинока. У меня есть семья и мой сын.
– Которых вы ставите выше собственных потребностей. Почему, Лора?
Она вспылила.
– Вы совсем не знаете меня и все же имеете наглость судить обо мне.
– Мне известно, что вы вышли замуж за пожилого человека, который знал, что болен, но вы согласились пожертвовать собой, ибо он в вас нуждался. И снова вы поступаете аналогичным образом со своим сыном и, подозреваю, со своими родными тоже.
Лора повернулась к нему, положив руку на сердце.
– Я любила своего мужа, и моя семья для меня – все. – Она вся ощетинилась, но в глубине души знала: в его словах была доля истины. – Тот выбор, который я делаю, мой и только мой. Уверена, в вашем кругу меня сочли бы провинциалкой за мои убеждения. А в моем кругу таких, как вы, называют развратниками.
– Я очень хорошо сознаю, что вы дама с весьма строгими моральными устоями.
– Да, и я только сейчас осознала, что по доброй воле последовала за вами в этот пустынный уголок.
Белл поднял брови.
– Вы полагаете, что я наброшусь на вас?
– Конечно, нет, но нисколько не сомневаюсь, что полно женщин, мечтающих завлечь вас в свою постель. – При этих словах Лора поморщилась. – И как вам удается пробуждать во мне худшее?
Его рот изогнулся в едва приметной улыбке.
– Когда я вас первый раз увидел на балу у леди Аттертон, вы откровенно таращились на меня, дав повод решить, что это своего рода приглашение.
– О, не напоминайте мне о том вечере. Я не имею представления, почему на вас уставилась.
Ее глубоко поразило его необычно красивое лицо.
– Когда я попросил леди Аттертон дать мне ваш адрес, она сказала, что вы не для таких распутников, как я, – сказал Белл. – Вы не того сорта женщина, которую я искал. Мне нужна была содержанка, любовница на время. Вместо этого я нашел вдову строгих моральных принципов с сыном, требующим твердой дисциплины. – Белл помолчал. – Я знаю, что вы не пойдете против своих убеждений. Но не стану лгать, меня влечет к вам сильнее, чем когда-либо тянуло к другим женщинам.
– В это трудно поверить.
– В этом нет логики, но это правда. Вы никогда не позволите мне вольности, которых я хочу, и тем сильнее я вас желаю, потому что вы под запретом. И невероятно красивы.
– Простите, но я подозреваю, что вы говорите эти слова всем женщинам, которых добиваетесь.
– Большинство женщин, которых я знаю, ждут комплиментов. Вы же, напротив, испытываете неловкость, принимая их.
– Только потому, что не сомневаюсь в вашей искренности.
– Я ничего не выигрываю, – улыбнулся Белл. – Если, конечно, вы не передумаете и не упросите меня сделать из вас нечестную женщину.
Лора невольно рассмеялась.
– Легко представить, сколько женщин вы обезоружили своими чарами.
– Но не вас?
Она взглянула на него из-под ресниц.
– Разве что самую малость.
– Значит, я все же могу надеяться.
– Леди Аттертон предупреждала меня насчет вас.
– Что она говорила?
– «Он получает то, что хочет. Смотри, чтобы не тебя».
Белл рассмеялся.
– У меня есть к вам предложение.
Ее улыбка растаяла.
– Возможно, мы могли бы стать друзьями, – сказал он.
Лора медлила с ответом. Отказать было бы невежливо, но она не знала, куда дружба может их завести.
– У меня нет скрытого мотива.
Лора наморщила лоб.
– Хорошо. Если только дружба останется дружбой.
– На мгновение мне показалось, что вы откажетесь, – признался Белл.
– Мне кое-что не понравилось из того, что вы сегодня наговорили, но это не относится к вам.
Он прижал руки к груди.
– Скупая похвала.
– Если бы у меня был в руках веер, я бы вас шлепнула.
– Лора…
Она вскинула подбородок.
– Леди Чесфилд.
– Если мы станем друзьями, то не могли бы расстаться с «леди такая-то» и «лорд такой-то», когда мы наедине? Это довольно утомительно.
– Вы слишком напористы, – упрекнула Лора.
Он наклонился к ней.
– Вы меня искушаете, но я буду сдерживать себя… пока вы… не проявите благосклонность.
– Мне следовало бы отчитать вас, но я вижу плутовские огоньки в ваших глазах.
Белл встал и помог ей подняться.
– Нам лучше вернуться, пока никто не распустил слух, что я вас соблазнил.
Она взяла его под руку.
– Мне жаль вас разочаровывать, но нет ни малейшего шанса для возникновения подобных выводов.
– Почему же? – удивился Белл, выводя Лору обратно на тропинку.
– На моих юбках нет ни единой морщинки.
Белл рассмеялся.
Когда они вышли на дорожку, внимание Лоры привлекли мужские голоса. Повернув голову вправо, она увидела остановившегося на дорожке Джастина. Его лицо и уши приобрели пунцовый оттенок. Двое других юношей, бросив на него удивленные взгляды, ушли, оставив его позади.
