сделала ошибку: «тоже» написала вместе (в том случае надо было раздельно). Её мечта закончить десятилетку с отличием, т. е. с золотой медалью провалилась. Дирекция школы относится к Женечке исключительно, ее имя было известно в ГОРОНО, она была занесена в кандидаты медалисток. И, несмотря на это, ей поставили только «четыре». На весь класс – ни одного «отлично», два «хорошо», остальные «удовлетворительно». Да, какая строгость! Остальные предметы пока сдает на «отлично». Стараюсь, конечно, успокоить ее, но вообще-то получилось не совсем приятно. Теперь ей придется сдавать вступительные экзамены при поступлении в институт. Посылаю заявление. О зачислении ее без аттестата не приходится и думать. Могут лишь сообщить условия приема, срок сдачи экзаменов и т. д. Вскоре после отъезда родителей крестили Женечку. Крестные родители – мы с тобой. Надеюсь, не против?! Ты записан и считаешься ее вторым отцом. Она – твоя дочь, должен любить ее как родную. С устройством ее в институт, надеюсь, поможешь. Твоя обязанность: беспокоиться и следить за ней. Она же должна почитать тебя, «как отца родного» – это слова батюшки, просил передать тебе. Из дома что-то давно нет писем. Беспокоюсь. Твои письма с дороги и одно из дома получила. Перевод получила. Как себя чувствуешь? Теперь не утомляешься на работе, как прежде, должен поправляться. Береги себя. В дни войны молила Бога, чтобы оставил тебя в живых. Молюсь и сейчас за благополучие в работе. Будь здоров. Храни тебя Господь!
Привет Кате.
Целую тебя, твоя Лида. Привет от Женечки. Привет от Верочки и дяди Вани особо. Привет от остальных родственников.
Иван, извини за неаккуратное письмо – 2 часа ночи, еле сижу, утомилась, хочется спать, извини.
Целую тебя, твоя Лида.»
«Деловое письмо», – подумала Оля. К моменту приезда Ивана Михайловича в Ташкент приехали родители и родственники Лидии. И, очевидно, был зарегистрирован брак между ними в день, когда Иван был там проездом в город Келес! Насколько Оля поняла, то Женя собиралась ехать учиться. Иван должен был передать заявление на поступление, «беспокоиться и следить за ней».
Следующее по датам было письмо Ивану от какого-то Сергея.
«Здравствуй, уважаемый Иван Михайлович!
Письмо твое получил и спешу ответить. Все, что зависит от меня, в отношении твоей родственницы, я постараюсь сделать и съездить сам в художественное училище с ней, пусть приезжает. В отношении жены, то я бы лично посоветовал тебе перевести в Москву, устроить хотя бы с общежитием, но зная, что она будет рядом и всегда можно подъехать к ней и ей к тебе в Стариково. Удобство – это будет, несомненно. Учеба для нее в Москве будет лучше и ценнее, но труднее материально, если учесть, что ты же рядом, то это искупится. Ехать туда, думаю, что малоцелесообразно. Положение будет одно и то же. Дом, работа, условия и жизнь в Стариково для тебя и жены – тоже фактор не меньшей важности. Так вот, дорогой, решишь – чиркни мне пару слов.
Иван, прошу тебя оказать помощь в устройстве на работу моему зятю – Квасову. Я думаю, что твой вес на фабрике может повлиять на лучшее устройство с точки зрения материальных благ. Парень он, надо сказать, неплохой и смекалистый.
Жаль, что у меня мало времени заехать домой и сходить поохотиться, отдохнуть в лесу за стопкой водки и побеседовать обо всем.
Ну, всего доброго, желаю успеха в жизни и здоровья.
Уважающий тебя Сергей.
P.S. Привет брату, Аркадию, Матвею Тураеву, Ивану Павловичу.
Ленинград. 22.08.1946 г.»
Речь шла о крестнице Женечке и ее мечте учиться в художественном училище города Ленинграда, заявление которой прислала Лидия.
«Помочь, устроить, поддержать – в этом весь дедушка!» – подумала Оля.
Любопытный документ лежал следующим. Это был ответ на запрос Ивана в почтовое отделение № 33 города Ташкента от 30.10.1946 года. Эта бумага, напечатанная на пишущей машинке, сообщала следующее:
«Тов. Ремизов!
Отвечаю на Ваш запрос от 14 октября 1946 года.
Телеграфный перевод № __ на 1000 рублей оплачен 28.06.1946 г.
Телеграфный перевод №__ на 1250 рублей оплачен 22.08.1946 г.
В беседе с тов. Артемьевой Л.П. на мой вопрос, получала ли она эти суммы денег, т. Артемьева ответила: «Получила». На вопрос, почему не отвечает отправителю денег о получении, т. Артемьева ответила, что «на днях мои родители напишут семейное обстоятельное письмо, в котором Вам и опишут о получении этих сумм, высланных Вами». Уведомите о получении настоящего.
С приветом Начальник 33 Гор. Отд. Связи г. Ташкента Н. Чернов.»
После четырех месяцев молчания Лидии в октябре Иван уже разыскивал ее, не отвечающую ни на письма, ни на денежные переводы. Стопка квитанций о переводах, посылках и телеграммах аккуратно была сложена в конверте одного из писем Лидии. Они были на ее адрес и адресованные сестре Жене. Ну, а дальше следовало письмо Маруси: «Судьба Игроить человека она изменчива всегда…». Прежде чем перечитать последние письма Лидии, Оля перечитала еще раз письмо Маруси из почтового отделения:
«Тов Ремизов
Сообщаю вам что Артемьева Лидия окоторой вы справляетесь она жива здорова письмы получает и тогже перевод полученю Лично я сней хороши знакомая она очень затрудняица вам все описать свой нарушимой ошибки и решила я вам сообщить чтобы вы вбудущей своей жизни искали сибе жизнь или тоисть подругу жизни. Лидия вышла замуж конечно состороны ваших обоих сторон большое горе. Она не могла осмелица опесать а вам чежело переносить эту судьбу ну ничего. Бывает в жизни огорчение. Судьба Игроить человека она изменчива всегда. Вот что я вам могла сообщить по прозьбе Л. Вы конечно миня не знаите я почтовой работник. Роботаю кассир вастребвание. Ксему к вам незнакомая. Маруся.
31/Х.1946».
«По датам первым было письмо от начальника почтового отделения, о содержании которого, похоже, узнала Маруся, и на следующий день было написано ею письмо. Не хватило у Лиды смелости написать Ивану правду. Получать денежные переводы и посылки – соблазн большой в то послевоенное время. Ведь не только Ивану надо было сказать правду о себе, но еще и родителям, которые переложили содержание дочери на плечи обеспеченного мужа. Это было естественно и нормально с их стороны», – размышляла Оля.
Развязка находилась в последних письмах, и после минутного взгляда в окно она взяла следующее, тридцать первое письмо, написанное Лидией уже через шесть месяцев и двадцать два дня.
«12.01.1947 г. г. Ташкент
Здравствуйте, Иван Михайлович!
Причина долгого моего молчания, думаю, Вам понятна… Буду кратка. Жизнь моя покорилась судьбе, потекла по должному руслу. Моя жизнь связана навсегда с моим другом юности,
