Затем ему это представить нетрудно. Он все это видел, и неоднократно. Нетрудно также вообразить, что с ней произойдет, если какой-нибудь не слишком щепетильный член экипажа распознает ее истинную сущность, оказавшись с ней наедине в укромном месте. На «Дерзком», конечно, царили достаточный порядок и дисциплина, ибо благодаря репутации капитана Маколдена им не приходилось набирать с берега всякий уголовный сброд, однако в коллективе из нескольких сотен человек инциденты не исключены.
– В общем, вы обязательно напишете своему отцу. Это приказ, Кент. – Коллиар произнес эти слова твердым командным голосом, чтобы не возникло какого-либо недопонимания. – Но только что потом? Может пройти не один месяц, прежде чем письмо до него дойдет, и еще столько же, прежде чем вы получите ответ.
Салли смотрела в сторону, на темнеющее море.
– Что еще я должна сделать?
В ее голосе чувствовалась печаль, тоска по абсолютно невозможному.
– Вам следует вернуться сейчас в каюту капитана и во всем ему признаться. А он позаботится о том, чтобы тихо и незаметно высадить вас на берег, пока еще не поздно. Или же оставит вас на борту до возвращения в Англию. Точно не знаю. – Стянув с головы треуголку, Коллиар провел рукой по волосам. – Во всяком случае, решение принимать капитану, а не мне. И не вам.
– Или же он позволит мне остаться на корабле и продолжать службу, как и прежде.
Салли была неисправима в своем упрямстве. Она была абсолютно убеждена в своей правоте и способности без проблем выполнять работу гардемарина.
– Пожалуйста, сэр. – Салли понизила интонацию голоса, словно демонстрируя, что при необходимости готова и умолять. – Я очень прошу вас.
Коллиар не мог не отреагировать на эту тихую мольбу и невольно устремил взгляд на ее губы, которые она в волнении терзала зубами. Ему хотелось сделать с этими губами совсем другое. Хотелось совершить немыслимое и удержать ее рядом с собой, невзирая на риск, чего бы это ни стоило.
Салли не упоминала ни о своих братьях, ни об отце. Не напоминала, чем он им обязан. Она понимала, что ее судьба и репутация семьи находится исключительно в его руках.
– Черт возьми, Кент. Вы просите слишком многого.
Салли наверняка ощутила в его голосе готовность уступить, поскольку ее лицо просветлело, что было заметно даже в сгущающейся темноте.
– Вы не пожалеете об этом, – восторженно пообещала она. – Вот увидите.
– Слишком поздно, Кент. Я уже пожалел.
Больше Коллиар с ней не разговаривал. Они как будто заключили негласное соглашение. Он держался от нее на расстоянии, поступая так, как Салли изначально советовала самой себе. Он обращался к ней только в случае крайней необходимости, и она отвечала ему так, как полагается подчиненному. Салли смогла вернуться к исполнению своих обязанностей на мачте, что доставляло ей большую радость. Несмотря на мрачные взгляды мистера Коллиара из-под нахмуренных бровей.
Салли взбиралась по вантам с огромным удовольствием, и рядом не было ни отца, ни их слуги, которые могли бы ее остановить и отчитать. Как раз наоборот – если бы она отказалась лезть наверх, то очень скоро испытала бы на себе начальственный гнев.
Другим преимуществом нахождения наверху было все большее сближение со старшиной марсовой команды Уиллисом. И поскольку тот постоянно обозревал горизонт своим зорким взглядом, Салли имела возможность время от времени следить за происходящим на палубе. Отсюда, сверху, все воспринималось совершенно иначе, чем внизу. И как раз сейчас она увидела, как Йен Уэрт, стоявший на шканцах, получил от мистера Чарлтона какое-то поручение, бросился его выполнять, однако на шкафуте вдруг резко остановился и, сменив направление, стал пробираться по левому борту.
Переведя взгляд на правый борт, Салли поняла причину столь поспешного отклонения от курса – по ту сторону в противоположном направлении шествовал мистер Гамидж. Матросы, особенно те, кто помоложе, спешили уступить ему дорогу или же поворачивались спиной, избегая его взгляда.
– Уиллис, какого ты мнения о мистере Гамидже?
Старшина марсовых скользнул по ней быстрым взглядом.
– Я, мистер Кент, не позволяю себе иметь какое-либо мнение об офицерах.
– Он не офицер. Несмотря на возраст, он всего лишь «юный джентльмен», как и остальные гардемарины. Ты не знаешь, он давно на нашем корабле?
– Да уж подольше, чем я. А я здесь уже девять лет.
– А когда он провалил экзамен на звание лейтенанта?
Хотя на мачте они были совершенно одни, Уиллис тем не менее решил не рисковать и понизил голос, так как в море звуки распространяются самым непредсказуемым образом.
– Насколько я знаю, капитан даже не направлял его на экзамен. Что совсем не удивительно, ибо Гамидж и не годится в лейтенанты. Ведь так?
– Совершенно верно. На мой взгляд, он под стать школьному задире-переростку. Он всегда притеснял других гардемаринов?
– Можно и так выразиться, – уклончиво ответил Уиллис, видимо еще не до конца ей доверяя.
– И он, наверно, возлагает вину на матросов своего подразделения, если что-то идет не так?
– И такое бывает. – Во взгляде Уиллиса было уже гораздо меньше подозрительности.
– А он вмешивается в дела других подразделений?
– Только тех, что под началом гардемаринов. Хотя мистер Лоренс, наш третий лейтенант, его тоже побаивается. Он, наверно, думал, что, став лейтенантом, избавится от его нападок, но не тут-то было. Гамидж еще больше обозлился из-за того, что мистер Лоренс его обошел.
– Так продолжаться не может, – произнесла Салли, хотя еще толком не знала, каким образом прищучить этого Гамиджа. Первоначальный план – утянуть его за собой на берег – уже не годился из-за неожиданного решения мистера Коллиара не расставаться с нею.
Уиллис меж тем растянул губы в сдержанной улыбке.
– Вы напоминаете своего брата, когда так говорите. Я служил вместе с ним на «Возмездии».
– Это, вероятно, был Оуэн. Теперь он капитан на «Спрайте».
– Передавайте ему привет. А также попутного ветра и семи футов под килем. Но вы не замедлите присоединиться к своим, тоже став капитаном. Вы, Кенты, знаете свое дело.
– Спасибо, Уиллис. Я польщен твоей верой в меня. Но она будет заслуженной, если я сумею решить проблему, которую представляет мистер Гамидж.
А придумать что-то нужно как можно скорее, поскольку там, внизу, Гамидж все же изловил Йена Уэрта и теперь подталкивал мальчишку в тень около кормового ограждения шкафута, где, как он полагал, их никто не увидит.
Однако Салли увидела и не собиралась это так оставлять. Мелкопакостная натура Гамиджа просто выводила ее из себя.
– Черт бы побрал эту красноглазую крысу!
